Рождественская ночь в заброшенном кишлаке

Худ. М. Кагаров


Рождественская сказка


В самых неприступных горах Памира,
В заброшенном кишлаке Йезд Зардушт Саббах,
Жили последние звездознатцы… звездочёты-зороастрийцы…

Кишлак был древний,
Словно из Глиняных… Каменных Допотопных Времён…
В нём не было ни машин… ни телевизоров… ни компьютеров…
Не было цивилизации XXI века Золотого тельца…
А были яки… ослы… козы… бараны…
И необъятные небеса и горы…

Айхххх…

Дочеловечья… и зачеловечья воля!.. бескрайность… бесконечность…
Где ты…
В душе ты…
Душа – Ты…
А мы в городах забыли о душе…

Все жители кишлака давно ушли в долины…
В города…
В XXI век…
Остались только пустые каменные дома…
Да чабан-зороастриец Далершо Артаксеркс Кир
Да его десятилетний сын Фирдоуси,
Тоненький мальчик, прозрачный, как первый подснежник на скале…

А мать Фирдоуси, красавица Нилюфар Бегум, умерла в родах…
Она не выдержала одиночества в осиротевшем кишлаке…
Она была хрупкая… нежная… ломкая душа
И ушла на самую Высокую Гору, о которой памирские суфии-старцы,
Которые от одиночества летают над горами,
Говорят, что никто из живых не видит эту Гору…
А видят только мёртвые…

Эйххх…

А Далершо Артаксеркс Кир тоже хотел покинуть пустынный каменный кишлак
И уйти с сыном в долину, где шумел XXI век…

Но…

Но всеми на земле забытый Пророк Зардушт Зороастр
По ночам сходил с близкой Звезды Сухейль на крышу его каменного домика,
Где весной росли гранатовые опьяняющие маки,
И они пили памирский ширчай с козьим сыром
И говорили о Судьбах Человечества…

А на  звёздноседой голове Пророка была мохнатая шапка из шкуры яка,
А на шапке покоился… дремал огромный гриф-бородач…

И Пророк печально шептал:
- Далершо Артарксеркс  Кир,
Если и ты покинешь кишлак,
Я останусь совсем один
И не к кому мне будет сходить со звёзд на Землю
И пить весёлый хмельной ширчай  с козьим сыром…
И беседовать с чабаном – мудрецом…

Айхххяяя…

Человечество неблагодарно…
И забывает древних Пророков…  Учителей…
Забудет Оно в Песках Времён и Нынешних Пророков…
Но ты, Далершо, из благородных и благодарных…

Да…

Потом Пророк, уже усохший от ветхости, одиночества и звёздных путешествий,
Садился на грифа-бородача и улетал…

Ииийхххх…

Он был Пророк Звёзд… Огня и Справедливости…
И если Звёзды и Огонь ещё летали над Землёй и по Земле…
То Справедливость часто уходила с Земли…
Покидала Человечество… улетала вместе с Зороастром…
А зачем Человечество без Справедливости Творцу?..

А?..

Суровый Далершо запрещал сыну Фирдоуси не спать по ночам
И подслушивать их беседы с Зороастром…
Он боялся, что мальчик, похожий на свою неземную мать,
Улетит к ней вместе с Пророком Звёзд…

Но Фирдоуси, тайком от отца, прятался под крышей или влезал на дерево,
Чтобы слышать   разговоры отца с забытым Пророком Огня… Звёзд и Справедливости…

И вот однажды, глухой зимой, прячась под крышей,
Фирдоуси услышал, как Пророк сказал:
- Далершо!..
Сегодня Великая Ночь…
Сегодня Ночь Рождества Христа…
Ему исполняется 2023года…

Айххххх…

Многие люди на Земле пошли за Ним
И забыли про меня…
Но я всегда, на моих Звёздах, праздную эту Ночь Рождества,
Как празднуют Её на Земле…
Украшаю моё древо Хаому золотыми и серебряными звёздами…
Пью дремучее вино древних поэтов - Мусаллас…
И пою зазвёздные… вселенские Песни Небесных Сфер и Млечного Пути…

«А Месяц, словно Белый Ослик,
Влечёт Караван Ночных Звёзд
На далёкие пастбища звёздные,
Где когда-то я был урождён…
На далёкие кладбища звёздные,
Где когда-то я буду похоронён…» …

Прощай!..

И Пророк радостно отлетел на звёзды на грифе своём,
Чтобы отпраздновать в Небесах Рождество Христово…
Айхххх…  Ойххх… Эйхххх…

И вот ночью,
Когда Далершо Артаксеркс Кир
Вернулся в дом и хрипло глухо уснул,
Фирдоуси вырезал из белой рисовой синьцзянской бумаги орла… павлина… медведя…
Горного архара-аргали… змею-кобру и маленького сомика-лопатоноса,
Который жил только в горных ручьях и давно уже числился в Красной Книге
Исчезающих зверей и растений…

Потом мальчик надел на себя отцовский … чабанский мохнатый яктак – чапан-халат
И вышел в ночь, путаясь… теряясь в огромном яктаке…

Ночь была лунная…
Снежная… ледяная... чистая… необъятная… шёлковая…
Ночь была – бездонный Колодезь Звёзд…

Ах, вот бы искупаться… очиститься в этом Колодезе!..
А разве мы не купаемся в этом Колодезе?..
И не уходим в Него навек?..
И где следы наши?..
Нет их…

А старые чабаны-звёздознатцы говорят,
Что в такую Ночь
Можно увидеть Лик Самого Всевышнего…

Да!..
И Этот Лик – больше Вселенной…

Айхххйяя…

И вот по снежной звончатомёрзлой тропе
Фирдоуси поднялся на вершину горы Ария-Арья,
У подножия которой лепился его кишлак…

Там росла столетняя арча,
В тени которой мальчик любил дремать весной и летом…

А сейчас зима была…
И лунно сияли вершины – пики вечноснежных гор…

Фирдоуси вытащил из-за пазухи самодельные свои бумажные игрушки
И украсил ими изумрудно-снежную арчу…
Казалось, что арча сама помогала ему украшать себя
И тянула к мальчику свои мохнатые ветви,
Как мать к дитя…

А окрест пылали альпийские пустынные снега…
Никого не было вокруг…
Ни одного следа на снегу…

Потом Фирдоуси расстелил на снегу отцовский обильный  яктак-чапан
И прилёг на него…
И от вселенского одиночества вдруг запел старинную песню пастухов,
Которую любили петь Чингисхан и Амир Тимур,
Которые мечтали стать пастухами стад,
А стали Пастухами Человеков:

- Пришёл суслик!.. Пришёл суслик!..
Пришёл суслик Чингисхана и Тимур-хана!..
Принёс привет от моих далёких друзей…
Принёс поцелуй от умершей матери моей…
Тут Фирдоуси вспомнил свою мать, которую никогда не видел…
Вернее, видел всего один раз… при рождении…
Но не забыл…
И блаженно заплакал…
Сказано: «Блаженны плачущие, ибо утешатся…» …
И он утешился…

Какая-то лунная… необъятная то ли печаль… то ли радость родились в его душе,
Как вешний ручей в снегах…
Да…

И тут у столетней арчи, появился гималайский медведь…
Четвероногий буддийский мудрец Хирс Бомбо Хо Хутухта,
Который постиг мудрость всех медведей и гималайских мудрецов…

Мудрец Бомбо Хо Хутухта устал быть человеком в кровавый XXI век
И в Колесе Сансары перевоплотился в медведя…

А потом прилетел горный орёл Ёккут Хан,
Который видел дальше всех памирских и тянь-шаньских орлов,
Но боялся глядеть вдаль…
Ибо видел там взрывы атомных бомб,
От которых слепнут даже дальнозоркие орлы…

А потом прилетел павлин Аббас Ассаргаддон,
Многоцветный хвост которого
Не уступал по Райской красоте всем коврам Ирана и Китая…
Ибо ковры творит человек…
А хвост павлина – Аллах!..

Потом приползла очковая кобра Шарра-Шутта,
Которая лучше всех цыган видела чрез свои очки,
Куда ползёт Слепое Человечество,
Ведомое безумными сребролюбивыми жрецами-ворами,
Но молчала,
Как молчат угнетённые трусливые народы…
А их множество…
И они множатся…
А зачем такие Творцу?..

А потом прискакал горный баран Архар-Аргалли Арргишти Арр,
Который мог от Высокой любви перелететь с одной скалы на другую…
С одного ущелья – на другое… С одной горы на другую…
Последний летающий Рыцарь Любви
В эпоху скучного ползучего человечьего секса…

О, Господь!..
Ужель Любовь осталась только средь летающих горных баранов?..

А потом из вечнобьющегося… незамерзающего родничка у корней арчи
Выпрыгнул сомик-лопатонос Улль Джон из «Красной Книги» …
Современник и друг мамонтов…  динозавров… ихтиозавров и палеозавров…

Но они ушли…
А он – остался…

Но он говорит… шепчет:
- Земля повернётся и они вернутся…
Я жду их…

И странные пришельцы окружили украшенную бумажными игрушками  арчу…
И тоже запели древнюю песню:

- Пришёл суслик… пришёл суслик Чингисхана и Тимурхана…

Да…

В Последние Времена звери… птицы… рыбы… змеи станут мудрее человеков…

Тогда перепуганный…  удивлённый мальчик Фирдоуси вскочил с яктака-чапана
И хотел бежать в кишлак к отцу,
Но вдруг увидел человечьи глаза медведя... орла… павлина… кобры… архара… и сомика-лопатоноса…
И в этих глазах была… текла… сияла … манила бездонная материнская любовь,
Которую никогда не знал мальчик-полусирота…
И Фирдоуси замер…

А потом снял с головы баранью шапку
И посадил в неё сомика-лопатоноса,
Чтобы он не замёрз в снегах…

И тут Фирдоуси пожалел, что он не вырезал из рисовой бумаги слона,
Тогда бы и слон,
Этот Учитель и Ученик… и Собеседник Блаженного Будды, появился на снегах…

Эйххх…

И тут вдруг начался в лазоревых синих, как памирский лазурит, небесах
Неслыханный алмазно ослепительный звездопад,
Который бывает только в августе-звездопаднике!..

Айхйяяя!..
Но тогда сыплются тёплые, как парное молоко коров, звёзды…
А здесь летели ледяные алмазы, как сосульки с голых скал…

И звёзды осыпали арчу
И одна даже застряла на её вершине,
Венчая её, как царицу, бриллиантовой короной!..

Айхххяяя…
Айххх…

И потрясённый Фирдоуси закричал от радости!..
От невиданного Небесного Сияния!..
И хотел позвать отца, чтобы тот увидел эту арчу!..  этот звездопад!..
Этих, осыпанных звёздами, зверей и птиц!..
Эти полыхающие в звёздах горы!..

…О, Творец!..
О, Ночь Рождества!..
Как же я не знал ничего о Тебе!..
Как же я проспал столько Ночей Рождества…
Как же я был беден…
Нищ… печален… одинок…

Ойххх…

И тут, вдруг,
На дальней козьей тропе явилось кудрявое,
Как каракулевый барашек, белопенное облако…
И оно медленно двигалось... летело… плыло   к арче…

И все звери… птицы… рыба… змея замерли…
Ибо почуяли, что приближается что-то Небесное… Нездешнее… Таинственное…

А Облако близилось …
И вот замерло у арчи…

И там, в густом молочном тёплом тумане, стоял Странник
В милоти древних пророков и летних сандалиях …
Странная одежда средь ледяных снегов…

Но Облако согревало… грело… берегло Его…
Как белое летучее верблюжье одеяло…
А в руках у Него был ковровый хурджин-мешок…
И Он улыбался в тумане Облака…

А потом вышел из тумана и вынул из хурджина  золотые  игрушки…
Золотого медведя… Золотого орла…
Золотого павлина… Золотую кобру…
Золотого архара и Золотого сомика-лопатоноса…

И тогда арча радостно наклонилась к Нему
И приняла Его Золотые дары…
И на столетней арче, рядом с бумажными игрушками Фирдоуси,
Засверкали Золотые…

А Фирдоуси поднял со снега мохнатый яктак-чапан и бросился к Страннику:
- Таго!.. Дядя!..
Наденьте яктак!.. Холодно!.. Зима в горах ледяная…

Тогда Странник обнял мальчика:
- Фирдоуси!.. Сын мой!..
Мне тепло от вас… от тебя…

И Он медленно обошёл вокруг арчи и погладил Отчими Перстами
Блаженно притихших медведя… орла… павлина… архара… кобру… сомика- лопатоноса…

И Фирдоуси уже понял, Кто перед ним,
Но убоялся   назвать Его Имя:

- Таго!.. Дядя!..
Странник!..
Путник Тысячелетий!..
Тебе Две Тысячи лет…
А мне всего десять…
Побудь ещё с нами…
Сойдём в кишлак…
Разбудим моего отца-слепца, который спит в Рождественскую Ночь…
Выпьем ширчай с козьим сыром…

Но Странник уже возвращался в летучее Облако
И Облако медленно содвинулось:

- Мальчик! Фирдоуси…
Родной сын мой…
Много ещё одиноких на Земле …
И всех надо повидать… утешить…
А Ночь Рождественская одна…

Аааааааа…

…Фирдоуси проснулся рано…
Отец спал ещё…
Мальчик надел его мохнатый яктак-чапан и вышел в рань…

Снега пылали неоглядно… необъятно …
Солнце уже вышло из-за горы…

Фирдоуси вытер свежим крупитчатым снегом лицо, чтобы проснуться…
Чтобы вспомнить уже туманный…  уже тающий Рождественский Сон…

Айххх…

А потом он быстро поднялся по хрусткой снежной тропе к любимой своей арче …
На снегу, под арчой, было множество следов зверей, птиц, змей, людей …
А на арче сверкали… колыхались от утреннего ветерка его бумажные игрушки…

И!..
И неподвижно сияли чистым нетронутым первородным золотом Золотой медведь…
Золотой орёл …. Золотой павлин…
Золотая Кобра...  Золотой архар…
Золотой сомик-лопатонос…

А далеко ...  далеко… далеко…
В ослепительных снежных горах плыло…  уплывало… убывало…  растворялось  в синеве небес
Курчавое… молочное Облако… облако…   облачко…

Ауууууу…

Тогда Фирдоуси изо всех сил  воскричал:
- О, Боже!
О, Исо!
О, Иисус Христос!..

Не покидай нас!..
Не уходи!..
Возвращайся!..

Ааааяяяя!..

И горное эхо понесло его Крик по всему ущелью!..
По всем ледяным пикам… вершинам!..
По всем бездонным пропастям!.. ледникам!..
По всем замёрзшим рекам и водопадам!..

По всему Памиру!..
А потом – по всему Тянь-Шаню!..
А потом – по всем Гималаям!..
А потом – по Всему Миру!..
По Всей Земле:

- Отче!..
Спасе!..
Иисус Христос!..
Не покидай нас!..

Не уходи!..

январь, 2023