Златые стога

Как в золоте отлитые, июльские стога,            
По вам сейчас мои печали и тревоги.
Стыдясь теперь они чернеют у дороги.
Ждут, что укроют их декабрьские снега.

Ну ничего, совсем немножко потерпите.         
Ждать вам уже недолго одеянья своего.               
Покуда до Зимы прихода малость ждать всего,            
В бесшумной Осени спокойствии усните.               
 
Приход Зимы не колыхнет у спящего ресниц      
Пуховым одеяльцем белым ласково укроет,          
Ваш сон нарушить строго боле не позволит,             
Ни крикам воронья, ни звону гомона синиц.       

Присыпет за околом голые поля снежком,         
Где летом жарким вы колосясь стояли.            
Теперь вернуться вам туда уже едва ли -            
Мороз в дороге лужи все сковал стеклом               

Зимы известная суровостью подруга,
Как лед сама - Седая Вьюга,
Под свисты северных ветров,
Вам тихо колыбельную споет.
Как на Востоке Солнце ярко на заре встает,
И теплый дождик мелко льет               
Из стаи черных туч, приплывшей с Юга.               

Как радуга над полем облаков чуть не задев,   
Два берега реки мостком цветастым свяжет.               
Под ней мужик на плуг натужно поднасев,               
С усердием надел на лошаденке тощей пашет,               
А бабы тяжело за бороной влачатся вслед -            
Бросают в землю семя, чтоб родился хлеб.               
               
Как к Солнцу тянуться из зерен только что взошедшие ростки,    
Раскрасив в зелень плодородных почв чернеющие лехи.               
О том как дождики грибные, словно для лихой утехи,               
Из почек у берез, набухших от тепла, раскрыли клейкие листки.

Как майский ветерок в порывах вольный прилетал.            
То гладил бережно как милое дитя побеги молодые,               
То как хозяин спьяну весело отплясывал на ниве,               
И в Землю стебли нежные еще безжалостно втоптал.   

Как у ростков зеленых зерна налились в хлебах,       
Под небом голубым златясь и бурно поспевая.               
Как православный люд на снисхожденье уповая,         
У Бога молит урожая, колена приклонив в церквах.

О том как Месяц в серебре серпа прироста,            
Кудесник ночи, неба мудрый старожил,            
В свой невод незаметно распростертый,            
Прекрасных рыбок золотых до верху полон наловил,    
Прельщенный светом их манящим, звездным.         

О том как рано утром, до зори,
В покос выходят дружно косари,               
В росе луга косить,               
А бабы после убирать в поля пшеницу.            
И скошенным колосьям низко поклонившись, 
Вязать из них под обмолот снопы.       

Кружился девок, помню шумный хоровод -   
То было Летом, на веселого Купалу.               
Теперь же Осень нудная настала -
Уж снега увидать хотя бы на Покров.      

И вот просыпалась из бездны серости небес   
Снежинок белых, легких хлопьев вереница,             
И над землею медленно кружась она ложится,             
Уже стога покрыв и весь промерзший лес.               

В глубоком снеге скрылась на полях стерня,             
В лесу на елях шуба виснет теплая легка,            
Дороги снег покрыл и льдом блестит река,         
В нее глядится месяц, ночи красотой пленя.

По свежему снежку на колее легко катятся сани.          
Хозяин упряжью в тулупе старом тихо шевелит.         
Под громкий детский смех что с тех саней летит,         
Стог нагрузил, ударив в бок ему безжалостно вилАми.      

До вечера управившись с тяжелою своей работой,               
Коня, за гриву потрепав, овса насыпал. Воротясь домой,    
Хозяин с сыном у порога встречен ненаглядною женой,
Родного дома теплым светом мерзлых, низких окон.               

А утром сено из саней достал,
Отлитых в золоте стогов когда-то,      
По стойлам коровенкам раскидал,         
На корм своей скотинушке рогатой.
       
Как не суди, но приговор такой златым стогам суров -
Прекрасный век окончить свой в желудках у коров.