Ангел

Известно Богу, что случилось с ним,
Когда блукал в ночи он меж домами,
Как верный одинокий пилигрим,
Слегка скрипя своими сапогами.
Луна искрилась в капельках дождя,
Потёртый его плащ лаская светом,
Что крался следом, душу изводя,
И растворялся в мрачных силуэтах.
Весь город спал... И сладко видел сны,
Где тишина застыла в лёгкой неге.
Лишь тот один не думал о ночлеге,
Чьи мысли были мрачны и грустны,
Чей шаг порой сбивался на пути
Брусчатых крепко дремлющих бульваров,
В которых не везло себя найти
Порой под тусклый свет кафе и баров,
И одиноких старых фонарей,
Нудящих в такт ветрам осенней драмы,
Что, как обычно, в дождь всегда упрямы,
Сквозя по щелям окон и дверей,
Да по углам его сырой одежды -
Того, кто что-то всё же не постиг
И после потерял свою надежду
В скупое "завтра" - тленной жизни миг.

...Он позже добредёт до мостовой,
Где пропадал былыми вечерами,
Ища в надежде свой души покой,
Что канул между шумными дворами.
Ведь здесь луна иная, чем всегда,
И звёзды не такие, как обычно, -
Их отражает сказочно вода
Невы - зазнобы больно архаичной.
Прижавшись к парапету, он смекнёт
О чём-то, может, бросив взгляд на крыши,
Закурит и нечаянно вздохнёт,
Раскисший воротник подняв повыше.
И будет долго сгорбленно стоять,
Разбавив тяжкой грустью злую сырость,
Пока продолжит сладко ночь качать,
Невольно обронив свою постылость.
Он сразу не поймёт, что не один,
Что есть на мостовой с ним кто-то рядом -
Какой-то неизвестный гражданин,
С знакомым и довольно близким взглядом.
Жаль, только не понять его лица,
Лишь видно, что одет весьма неброско,
И что присуща явно хрипотца,
Когда тот попросил дать папироску.
Он краем глаза на него взглянул,
Как тот пустил дымок похожий сизый:
Такой же плащ всё тело обтянул,
Лишь только два крыла белели снизу.

- Что, удивлён? - послышалось с плаща,
И хриплый звук расплавился в улыбке, -
Не нужно мне ответов, трепеща,
Поверь, я здесь стою не по ошибке.
Я знаю, что тебе сейчас невмочь,
Как ты притом дрожишь и как боишься,
Бросайся вниз, пока нависла ночь,
Но там, внизу, ты вряд ли уж сгодишься...
Подумай, сколько сможешь дать добра,
В поступках отыскав души прозренье,
Тому, кто дорог был ещё вчера
И видит лишь в тебе своё спасенье...

Пробыв ещё немного, он исчез,
Оставив дотлевающий окурок.
Лишь яркий диск луны сверкнул с небес,
Пролив свой свет в знакомый переулок,
Куда мужчина вскоре зашагал,
Ночной тиши боясь покой нарушить,
Где по дороге явно представлял,
Как светлый ангел греет его душу...

...Почти разбитую его больную душу...

>М<