Белые снегири - 51 - полностью -

Б С - 51 - полностью
"БЕЛЫЕ СНЕГИРИ" ИЩУТ МЕЦЕНАТА
 ПОМОГИТЕ «БЕЛЫМ СНЕГИРЯМ»



Журнал «Белые снегири» – издание благотворительное
и безгонорарное, распространяется среди участников
литературной студии, членов-гарантов литстудии и
благотворительных фондов при оплате ими почтовых расходов.


За достоверность фактов, точность фамилий, географических названий
и других данных несут ответственность авторы публикаций.
Их мнения могут не совпадать с точкой зрения редактора.

Адрес редакции: 356885, Ставропольский край,
г. Нефтекумск, ул. Волкова, д. 27
Контакты:
e-mail: vlados171@mail.ru
Тел: 8 906 478 99 78

Журнал на сайте "Стихи.ру":
http://stihi.ru/avtor/invvesti

литературно-
художественный
и публицистический
журнал
инвалидов


51 2022


издание благотворительное
безгонорарное

Нефтекумск – Вербилки
2022 г.

Редактор-составитель: Остриков Владимир Викторович
Компьютерная вёрстка: Калаленский Сергей Иванович
Организационные вопросы: Иванов Валерий Петрович
__________________________________




1. НАША ПРОЗА

СТАТЬИ, ОЧЕРКИ, ЭССЕ

Валерий ИВАНОВ
(г. Ногинск, Московской обл.)

ПЕРЕСЛАВСКАЯ ЗЕМЛЯ В ЖИЗНИ ПРИШВИНА
(Продолжение 3-й части. Начало в ном. 42,45,50)

По дневнику Пришвина видно, что эта встреча состоялась 12 августа, когда он ехал на машине из Заозерья в Москву через Усолье.
     И снова цитата из книги Тимрота: «Дом Назаровых находится на самой окраине Усолья, в лесничестве. В доме две маленькие комнаты, разделённые перегородкой, это жилище Пришвиных. Нехитрая мебель, среди неё огромные чураки  «с сиденьем, украшенным годовыми кругами дерева», «две тахты из ящиков, покрытые сенниками», на окнах занавески, покрашенные акрихином. Между окнами простой стол – рабочее место писателя».
     Ирина Геннадьевна Соколова в своей книге «Тропа к Пришвину» приводит цитату из книги Валерии Дмитриевны Пришвиной «Очерки о М. М. Пришвине»: «Мы устроились на окраине леса в небольшом бревенчатом частном доме, сняв половину с двумя комнатами. Их объединяла голландская печь, в которой я готовила еду и даже ухитрялась печь хлеб».
    Пришвин вновь обживает дорогие для него места Переславской земли – Берендеево царство и ему кажется, что здесь он и его семья в полной  безопасности от войны. Он слушает военные сводки, тревога всё равно остаётся, много домашних проблем, но и о своём дальнейшем творчестве он думает. Михаил Михайлович вспоминает сына Петю, где он сейчас? В дневнике 5 сентября он пишет:
      «Говорят, что уже сорокалетних берут и не смотрят на здоровье, - будто бы взяли одного с деревянной ногой. Это вовсе не так глупо, как говорят, на войне нужна теперь всякая работа, и человек с деревянной ногой тоже годится. Петю моего, наверно, уже взяли, а у меня от этого в душе ничего не происходит: вот как можно одному человеку при жизни умереть для другого».
      Пётр Михайлович Пришвин так пишет в свой книге воспоминаний об отце после того как Михаил Михайлович приехал с семьёй в эвакуацию в Усолье:
     «В это же время я закончил подготовку к эвакуации ценных пушных зверей в Пушкинском зверосовхозе и отправился в Дзержинский военкомат г. Москвы, где я стоял на учёте. Это время было самое тревожное для страны, в чём я здесь же убедился». Далее Пётр Михайлович подробно рассказывает о происходящих с ним событиях. Его направили пешком на защиту Тулы вместе с одним из батальонов. Батальон был атакован немецкой авиацией. Пётр Михайлович был контужен и отправлен в госпиталь Казани. В госпитале он пробыл недолго и был направлен в Москву вместе с ранеными, снятыми с воинского учёта.  В его обязанность входило через военную комендатуру отправлять раненых по месту жительства. Выполнив задание, он завернул в Лаврушинский переулок, в квартиру отца, но она была закрыта. Он пошёл к Телеграфу, но в него попала бомба, разрушила его и воздушной волной в Доме писателей выбило все стёкла…».
     Далее Пётр Михайлович пишет: «В военкомате меня попросили написать подробную автобиографию, и когда узнали, что я имею права шофёра направили вначале на бывший танковый завод у Преображенской площади. Он был сильно разрушен, так что фактически приходилось работать на улице – ремонтировать грузовые тяжёлые автомобили ЯГ-4 и ЯГ-6. Потом я был переведён в Марьину Рощу на завод АРЗ-9, на должность мастера комплектовки автомашин «Студебеккер»: они шли под установку «Катюш».
     29 января 1942 Пётр Михайлович получил на сутки увольнительную с завода. Он её взял, чтобы навестить мать в Загорске и помочь ей с пчёлами. Пётр Михайлович пишет: «Вторую увольнительную, при этом продолжительную, я получил за перевыполнение плана по ремонту машин. И как раз через нарочного подоспело сообщение от отца из Усолья, что у него пропадает лицензия на отстрел лося, а вопрос питания у него там стоял очень остро. Увольнительная пришлась кстати. На попутной машине я быстро добрался до Переславля, а там двадцать километров на лыжах отмахал до Усолья – прямо по озеру и реке Вёксе, кратчайшим путём. Лося с местным охотником мы взяли на третий день почти беспрерывного преследования с собакой, и мясная проблема на какое-то время была решена. На месте я ознакомился и с условиями папиного жития. Внешне там всё было благополучно. Кроме Валерии, здесь жила её престарелая мать – Наталья Аркадьевна Раттай. Отец явно надел на себя тяжкие «вериги подвижника», чтобы быть «как все» и, если потребуется, отдать «последний кусок хлеба». С женской стороны этого не замечалось. Для ведения всех хозяйственных дел у них была нанята приходящая женщина. Когда я прибыл к ним, Валерия  и её мать сидели за столом и пили чай; отца при этом не было, хотя уже стемнело. Выяснилось, что ещё утром он ушёл в Нагорье за продукцией в молочный завод (творог, масло), до которого от Усолья «всего-то» тридцать километров! И это при его «юношеском» возрасте - в шестьдесят семь лет! Удивительным было спокойствие, с которым проходило чаепитие…».
     Внесу некоторые мои замечания к тексту Петра Михайловича. Во-первых, по имеющимся данным, тёще Пришвина в дни встречи с ним в Усолье было 66 лет. Можно ли её называть «престарелой»? Во-вторых, Михаил Михайлович был старше своей тёщи и ему в то время было не 67 лет, а 69. Петру Михайловичу тогда было 32 года, а Валерии Дмитриевне Пришвиной -41 год.
      Но вернусь к книге Петра Михайловича. Он пишет, что немедленно направился навстречу отцу: «… не пройдя трёх километров, увидел его на дороге. Встреча была восторженной с его стороны, - ну а я в то время был ещё «Петро-камень», как называл меня иногда отец. Пока мы возвращались, он с воодушевлением рассказывал о своих литературных планах, наблюдениях и неудачных охотах на лося. Чувствовался «голод» на слушателя, понимающего природу и охоту… «Родственное внимание» к природе, анализ взаимосвязей с ней и охота за словом жили в нём с прежней, а возможно, и с большей силой. За чаем отец с прежним воодушевлением продолжал рассказ о своих наблюдениях и о предстоящей охоте. Сама эта охота была очень тяжёлой из-за глубокого и рыхлого в этом году снега, лыжню на снегу прокладывал я. К тому времени при плохой еде и двенадцатичасовой физической нагрузке в АРЗ-е я сильно истощал: вес у меня был к тому времени критический – пятьдесят килограммов! Мои помощники были уже в возрасте – одному 67 лет, а другому – целых 80! Но поставленная цель всё же была достигнута на третий день, и на завод я успел вернуться в срок».
        В следующий раз на помощь отцу в Усолье Пётр Михайлович выезжал в 1943 году. Но об этом рассказ будет позже, а пока возвращусь к продолжению дневников Пришвина. Шестого сентября 1941 года он пишет: «Пытаюсь свозить своих за грибами, и послезавтра (завтра вместо 8-го) празднуем именины тёщи Наталии, отправляемся ночевать в Дворики, чтобы утром 9-го быть в Москве». В Москву они приехали восьмого сентября. Пришвин встретился с писателем Фединым, побывал в Союзе писателей. Далее он пишет, что его жена в бомбоубежище 8 сентября заразилась дифтеритом и её 12 сентября положили в больницу, а 17 сентября Пришвин заболел гриппом, но, видимо, в лёгкой форме. Дневник Пришвина 19 сентября: «У Ляли палочек не найдено, мой грипп тоже проходит, на той неделе хорошо бы выехать вместе».
     Находясь в Усолье, Пришвин хотел знать точную информацию о положении на фронте. Сообщения по радио его не удовлетворяли. Ходили слухи, что немцы прорвали нашу оборону и вот-вот окажутся в Москве. Тревожные слухи заставили Пришвина вместе с женой 16 октября на машине поехать в Москву. Там он узнал об отъезде из Москвы некоторых членов правительства, это передалось простым жителям города. Запись в дневнике 19 октября: «Паника произошла при отъезде правительства. Вслед за правительством бросились бежать все наркомы с распоряжением сжигать архивы. В Москве стало тепло. Рабочие на заводах были сняты без расчёта, платили кое-кому колбасой.
     Тут фокус трагедии: возвеличенный «пролетарий» и его антипод живой рабочий. Паника от правительства перекинулась на население. Все бросились за дело спасения жизни двумя средствами: 1) бегством, 2) запасом продовольствия… События: Заняты Дмитров, Клин. Отменяется рытьё окопов будто бы ввиду того, что воды много в канавах».
     Но в дневнике Пришвин пишет, что в Переславле жители рыли окопы, а все свои дорогие вещи закапывали в лесу. Закопал и Пришвин свои ценности и тетрадки с дневниками. 29 октября Пришвин записал в дневнике:
     «Хозяин наш 44-х лет получил повестку идти на фронт, и всё вообще мужское население выбирается: сегодня для всех женщин наших тяжёлый день.
      Погрузил в песок три портфеля писем и дневников за всё время жизни с Лялей, так что всего 5 кладов: 1) В омшанике – дневники < приписка: (2 ящика дневники и мешок с рисом-сахаром)>. 2) Под выворотнем серебро. 3) На бугорке у болотца – ружьё. 4) Рядом с ружьём фотоаппараты. 5) В подполье – портфели. 6) Охотоприпасы у лесничего».
     Далее в дневниках Пришвин пишет, что некий москвич N.  взял его машину, использовал её в своих целях, обещая ему её сохранить. N. говорил, что очень вероятно, что власти могут отобрать у Пришвина машину. Но 3 декабря он прислал Пришвину телефонограмму, что машина Пришвина не заводится и он просит прислать мастера и материалы. Дневник Пришвина за 6 декабря: «Частая стрельба в стороне Дмитрова – Талдома…
     На слова мои, что мы с В.Д. удерём в Половецкое или Хмельники, Павел Иванович, учитель, сказал: в Хмельниках ещё только разговаривают об эвакуации, а в Половецком уже клеймят. Вот и поймите куда удирать. Умнее всего поступили в Купани: там перерезали скот и разделили по трудодням. В Хмельниках завидуют, пока боятся резать, но, наверно, не воздержатся.
     Целый ряд неприятностей: первое, что  N. оказался подлецом, второе, что торфоразработка ликвидируется…
     Из Дмитрова кто-то приехал и сказал, что город взят и немцы направляются к Загорску.
   Очень близятся решительные дни, когда мы останемся на произвол судьбы, не исключается, что на морозе и без продовольствия. И даже если удастся спастись, то тоже не выход, потому что не знаем, надолго ли немцы задержатся».
    Декабрь 1941 года был очень холодным и снежным. Часто морозы были более тридцати градусов. У Пришвина сильно болит спина, пилить и рубить дрова для отопления он не может. Он глубоко изучает Библию, в мыслях всё чаще обращается к Богу. 15 декабря он написал письмо в Президиум Союза писателей с просьбой о возможности эвакуации его с семьёй в Нальчик.
    Наступил 1942 год. Начало его было даже более холодным, чем декабрь 1941 года. По мнению Пришвина, сильные морозы были одной из причин остановивших немцев на подступах к Москве. Запись в дневнике Пришвина:
     «7 Января. Рождество.
      Из Москвы известие от Александра Николаевича, что в Союзе теперь Силыч – вот те фунт. И всякие намёки на то, что если ехать, но не в Нальчик, а только в Москву. Так и сделаем, съездим в Москву и разберём, почему это многие возвращаются в Москву, потому ли, что плохо на месте, или с каким-то пониманием будущего».
     Пришвин в Усолье продолжает работать на своим автобиографическим романом «Кащеева цепь». Задуманная поездка Пришвина с женой в Москву откладывается: его машина в ремонте. Наконец, 8 марта Пришвин записывает в дневнике: «Был Кононов – машина почти готова, бензин найден. Через неделю в понедельник думаем выехать».
     Между тем, март 1942 года был совсем не весенним: Пришвин написал в дневнике, что 18 марта был мороз 35 градусов. Но в этот день он отправляется с женой в Москву. Сначала на паровичке они приехали в Переславль-Залесский, остановились там в гостинице. 21 марта Пришвин пишет: «Приехали в Москву на 2 дня. Остановились у матери Кононова Марии Дмитриевны, на Мещанской, сложили вещи у неё и поехали в Хлебный к Раттаю и потом в Союз [писателей].
    Союз писателей Пришвин посетил, узнал много новостей, встретил некоторых писателей. 22 марта они с женой приехали в Лаврушинский переулок, увидели, что вокруг их дома всё разрушено. Ночевали опять у Кононовых. Запись в дневнике: «23 Марта. … Перебрались жить на Лаврушинский в квартиру Ляшко. Навестили свою квартиру и вошли в неё, как в склеп. Вчера без света (нет маскировки)». В Москве Валерия Дмитриевна опять болела дифтеритом и лежала в больнице, а Пришвин болел гриппом. Бомбёжки Москвы были время от времени, люди в столице голодали и прятались в бомбоубежища от бомбёжек.
    Только 14 апреля Пришвины смогли вернуться домой, очень уставшие, измученные от тяжёлых дней в Москве, теперь они надеялись на природе поправить своё здоровье. Своё состояние Пришвин назвал «убийственным утомлением». Но на это он смотрел с оптимизмом, написав в дневнике, что «пройдёт утомление и родится из него же радость с новой прибавкой».
     Весну и лето 1942 года Пришвины живут в Усолье, слушают сводки о войне, думают о будущем и о судьбе родной страны. Михаил Михайлович встречается со знакомыми, ходит в лес за ягодами и грибами, продолжает подробно писать свой дневник и не теряет связь с Москвой. Запись в дневнике: «5 Августа. Ну вот, и побывали в Москве (с 24 июля по 4 августа: приехали вчера вечером). Никогда не была советская власть в таком трудном положении (общее мнение)». Лето этого года было очень холодным и дождливым, было много грибов в лесу, Пришвин часто приносил полные корзины с грибами.
     Сбор грибов продолжался и осенью, грибы хотя и хороший продукт питания, но всё же на них одних не проживёшь, и Пришвин стал ещё зарабатывать на продукты питания фотографией. 2 ноября он записал в дневнике: «Целый день занимался фотографией для хлеба насущного», а 3 ноября запись: «Мы ходили в Купань фотографировать и за 4 негатива (по 4 карточки) взяли 30 яиц, ; кило сметаны и стакан мёду. Вернулись очень довольные: моя затея удалась и пока есть плёнка – я буду кормиться, и пока будет война – женщины будут снимать детей, чтобы посылать их карточки на фронт тоскующим по ним мужьям».
     Экономист и писатель Валентин Фёдорович Бурлин написал книгу о Пришвине «Весна света». Она выпущена книжным издательством в Киеве в 1984 году. Знакомство с Пришвиным у него состоялось в Усолье в 1942 году. В сборнике «Воспоминания о Михаиле Пришвине», вышедшем в 1991 году, опубликован очерк Бурлина о первой его встрече с Пришвиным. Очерк называется «В далёком 1942 году» и начинается так: «Это случилось в 1942 году, в самый разгар Отечественной войны. Мне выпало тогда быть по служебным делам в переславль-залесских лесах, неподалёку от Плещеева озера и близ местечка Усолье. Был ноябрьский морозный день.  Проезжая глухой лесной дорогой, я вдруг увидел среди вековых сосен и елей окрашенный в голубое домик. Из трубы его курился дымок и исчезал среди мохнатых заснеженных ветвей. Я так замёрз, а домик был такой уютный, что мне захотелось остановиться, войти и отогреть замёрзшие руки и ноги. Как будто для того, чтобы укрепить меня в моём желании сделать остановку на дороге, выйдя из лесу, появился человек. Я попросил шофёра затормозить и обратился к встреченному:
      - Чей это домик, скажите?
      - Писателя Пришвина, - ответил незнакомец…». Далее Бурлин пишет, что заочно он был знаком с Михаилом Михайловичем, любил его и его книги с юношеских лет. Ещё отрывок из этого очерка: «Я слегка толкнул дверь, и она гостеприимно распахнулась. Перешагнул порог. Надо было постучать, но дверь утеплена и обита мешковиной – всё равно по вате стучать – не услышат. Набравшись храбрости, я потянул на себя ручку. Она отворилась, и на меня пахнуло теплом жилья. Сквозь клубы поднявшегося пара я увидел человека с сократовским лбом и бородой русского крестьянина.
      Я ещё не успел произнести ни одного слова, когда из-за двери смежной комнаты послышался знакомый женский голос, назвавший моё имя. С Валерией Дмитриевной, женой Пришвина, я был уже знаком. Михаил Михайлович заулыбался, протянул мне руку.
     - Вот вы какой! Ну, снимайте шубу, проходите. Гостям мы всегда рады, особенно здесь, в глуши…
     Я впервые услышал мягкий, несколько глуховатый  голос Пришвина.
     В домике было тепло. Но Михаил Михайлович был одет в стёганый ватник и валяные сапоги.
     - Давайте-ка садитесь поближе к печке, отогревайтесь. Вижу, намёрзлись. Сейчас мы вас чайком согреем. Надо бы рюмочку с мороза, да ведь где её взять? – Придвинул мне табурет и сам присел. – Ну, рассказывайте, какие новости. Что слышно с фронтов? Мы тут как в лесу. – пошутил».
      Далее Бурлин рассказывает о задушевной с ним беседе Михаила Михайловича. Пришвин поддержал советами начинающего молодого писателя. Он сказал, что писать мучительно, но и сладко, большая радость. После этой встречи Бурлину иногда удавалось побывать у Пришвина. В 1944 году Бурлин получил направление для работы на Украине и перед тем как покинуть любимые края отправился в переславль-залесские леса к Пришвину. Бурлин пишет в воспоминании:
    «Я точно на крыльях летел к Пришвину. Нетерпеливо распахнул дверцу машины, выскочил из кабины и вбежал на крыльцо. Вбежал и – остановился перед заколоченной досками дверью. Пришвины вернулись в Москву». После войны Бурлин встречался с Михаилом Михайловичем в Москве. В дневниках Пришвина есть только одна запись о встрече с Бурлиным в 1951 году: «6 Января.
    Вчера был некий Бурлин, плановик с высшим образованием, из Полтавы. Он вышел из Тамбовской деревни, говорит, что из самой бедной семьи мужицкой. Семья у них была 11 человек, и почти все получили высшее образование, и большинство осталось на войне. Он теперь хорошо зарабатывает, жена живёт в Киеве, хорошая квартира, приёмные дети (кто научил мужика с такой нежностью относиться к жене!).
    Стремится что-нибудь делать «для души» или «от души» (не понял), и это выражается в стремлении написать повесть «об укрупнении колхозов». Вот откуда массовое стремление в литературу, откуда берутся романы-трактаты  на сталинскую премию: люди хотят выйти на волю». После кончины Пришвина Бурлин продолжал поддерживать дружеские отношения с его женой.

     В конце декабря 1942 года Пришвин подводит итоги своей жизни в этом году на Переславской земле. В дневнике 25 декабря он написал: «Ляля взялась разрабатывать дневники мои старые. Если бы я взялся сам, я не мог бы писать дневника настоящего, я был бы не писатель современный, а мемуарист.
     Так точно, если я стал теперь писать роман, я ушёл бы в прошлое и тем самым отстал. Вот почему я отправляюсь на Ботик описывать детей, а не погружаться в роман: хочу быть современным и двигаться вперёд.
     Текущее. Жду возвращения Кононова из Ярославля с бочкой бензина.
     Жду приглашения жить на Ботике в детской колонии». Из дневника за 28 декабря: «Текущее: дед в Купани убил для меня лося, завтра едем лося делить и снимать старика.
     На 3 января снимать Огурцову.
     На днях в Переславль и на Ботик.
     Начало января в Москву Кононова за бензином».
     В начале января 1943 года Пришвин поселился на Ботике, где размещалась колония эвакуированных из Ленинграда детей. Пришвин пишет в дневнике: «Под руководством замечательных воспитателей из того же Ленинграда дети быстро оправились от перенесённых ужасов». Из его дневника 15 января: «Так девочка на Ботике привязалась к воспитательнице и считала её своей мамой и звала мамой. А когда улучшилось питание, и стало хорошо, и заиграл патефон, она стала плакать: это, когда ей стало хорошо, она вспомнила настоящую маму».
    12 января Пришвин написал письмо в Президиум Союза Писателей о том, что, к сожалению, приехать в Москву на свой семидесятилетний юбилей 4 февраля 1943 года по некоторым причинам он не сможет и просит оказать ему в счёт юбилея материальную помощь и привезти некоторые необходимые продукты питания.
     Валерия Дмитриевна продолжает работу по дневникам Пришвина. 30 января 1943 года Пришвин пишет в дневнике: «Ляля переписывает дневник: - Это гениально. – Не я гениальный писатель, Ляля – ответил я, - а Существо, которому я как писатель, служу, наш дневник вообще весь  - гениальное произведение, потому что он единственный в мире: всё, что единственно в своём роде и может служить другим людям стимулом движения вперёд – гениально».
       Из дневника Пришвина 5 февраля: «Гебургстаг (Geburgstag).
       Обратный счёт лет.
       Заря красноветреная с морозом. Решаю в своей личной жизни день встречи своей с Лялей (день моего рождения) считать эрой своей личной жизни и с 5 февраля 1940 года отсчитывать свои годы назад, т. е. тогда мне было 67, и, сегодня, через три года, не 70,а 64». Гебургстаг – день рождения в переводе с немецкого языка. И далее из дневника в это день: «(На минуту мысль оборвалась телеграммой о награде меня орденом Красного Знамени.)»
       Время эвакуации Пришвина с семьёй продолжается, но в душе у писателя появляются новые планы, он чувствует, что скоро война закончится, Красная Армия разгромила немцев под Сталинградом, одерживает победы и на других фронтах. О своих мыслях и делах в это тяжёлое время Пришвин подробно рассказывает в дневниках. Он решил навсегда бросить курить, хотя курил не одно десятилетие. Из дневника за 25 февраля 1943 года: «Шестой день не курю: бросить легче всего – это найти скверный табак с пылью, закуриться, чтобы опротивело до невыносимости, и бросить».
      Пришвин продолжает встречаться с жителями Переславского края, изучает жизнь местных детей, оставшихся без родителей. 7 апреля 1943 года он записывает в дневнике: «Соне лет десять, Боре одиннадцать. Два года тому назад у них мать умерла, а вскоре затем и отец. Всё крестьянское хозяйство – изба, огород, корова и мелкие домашние животные остались на детей. Поневоле они крепко взялись за дело и теперь живут двое – мальчик и девочка и справляются». В 1945 году Пришвин написал и опубликовал сказку- быль «Кладовая солнца», сюжетом для которой стала история переславских детей-сирот Сони и Бори Александровых.
       Между тем, весна вступает в свои права и снежные заносы в этой переславской глубинке с каждым днём уменьшаются, Пришвин думает о возвращении в Москву. Он написал в дневнике 8 апреля: «Текущая жизнь: ждём возвращения из Москвы Кононова. Собираемся сами в Москву. В Москве: паёк, начальство, дача, база (квартира и т. п.).». Запись 16 апреля: «Тепло и везде птички поют. Снег остаётся редкими пятнышками». 19 апреля Пришвин написал в дневнике: «Выехали в Москву. Вернулись через месяц в мае».
    Но, побывав в Москве, Пришвин понял, сколько ещё остаётся неотложных дел в Усолье, тем более наступает лето, замечательное время для поездок по этому прекрасному краю. Он продолжает встречаться на Ботике с ленинградскими детьми и их воспитателями, пишет книгу о них, ежедневно записывает свои мысли в дневнике. Время идёт, у Пришвина сломана его машина, ездить на ней невозможно, возвращаться в Москву он не может. Он обратился к сыну Петру, попросил его приехать и помочь отремонтировать машину. Сын Пришвина Пётр продолжал работать на прежнем месте в Москве, но ему удалось оформить кратковременный отпуск и поехать в Усолье к отцу. О событиях этих дней Пётр Михайлович подробно написал в своей книге воспоминаний об отце. Он пишет:
     «Второй «крик о помощи» я получил в 1943 году и немедленно, взяв увольнительную, отправился в Усолье. Здесь я застал весьма печальную картину. Легковая машина отца стояла у дома, вся перекосившаяся. Оказывается, какой-то хулиган проколол шилом все колёса, включая и запасные. К тому машина долгое время не имела даже минимального ухода, в ней полностью отсутствовали тормоза, тормозные ленты были стёрты вместе с заклёпками. Работы с машиной было много, а времени у меня – в обрез. К тому же надо было обеспечить отца провизией, для чего пришлось обивать пороги всех районных начальников. Не помню почему, но Валерия в этот раз отсутствовала, а тёща так скрутила отца, что он совсем не помогал мне в ремонте машины. Сам же я совсем обессилел на заводе: у меня начала развиваться язва желудка. Далее Пётр Михайлович пишет, что он обвинил отца в «толстовстве», который сначала от неожиданности удивился, а потом нежно улыбнулся, а он вернулся к работе с машиной, недовольный собой, что не смог сдержаться. Возился он с машиной до самого обеда и удивился приглашением к обеду лично тёщей отца Натальей Аркадьевной. Вечером отец и сын Пришвины ходили охотиться на тетеревов. Машину удалось отремонтировать не полностью: тормоза не работали и Пётр Михайлович решил ремонт закончить в Москве, перегнать её туда без тормозов. Поездка в Москву закончилась благополучно и в таксомоторном парке машину отремонтировали и он отогнал её в Усолье.
       Это воспоминание Петра Михайловича не везде совпадает с дневниками Пришвина этого периода. По дневникам сыновья его приехали к нему 2 августа 1943 года и они с ним и Валерией Дмитриевной были в трёхдневной поездке на Сёмино. Из дневника 11 августа: «Вечером Ляля пришла из Переславля, а Петя привёл на буксире машину в гараж и начал ремонт». Дневник 13 августа: «Возможно, что Петя сегодня приведёт машину, - большое событие! переезд обеспечен». Запись 15 августа: «Приехал Петя. Машина не доделана (без тормозов).Завтра,16-го ему надо на службу. Выехали, чтобы оставить машину в Загорске и ехать в Москву по ж. д. Встретили доктора Рутковского на велосипеде. Выпросили отсрочку Пете до 21». 16 августа они вернулись в Усолье, а вечером с Петей бродили по болоту.
     По дневникам, Пришвин уже с 16 августа живёт в Москве, но он продолжает ездить постоянно и в Усолье. Машина его всё ещё в ремонте и для этого 31 августа он в московской квартире ждёт сына Петю. В сентябре Пришвин заболел гриппом, но он преодолевал его на ногах: много неотложных дел по переезду в Москву, да и как писатель продолжает работать с рассвета до вечера. 14 сентября он пишет в дневнике:
     «Решено выехать в четверг 16-го мне с Петей на заготовку овощей, а Ляля приедет на грузовике между 20 и 25. По приезде Ляли отправляем тёщу с грузовиком, а сами в Ярославль.
      Итак, мы выехали из Усолья в четверг 19 августа и возвращаемся в четверг 16 Сентября. За этот месяц без 3-х дней сделано следующее:
 Ремонт квартиры.
 Освобождение Пети (шофёра).
 Добыча хвостовика и пр. ремонт машины.
 Гараж в Москве (свой).
      Между тем, Пришвину приходится нелегко, чтобы приобрести и привезти из разных мест продукты питания. По его дневнику, во время поездки в Переславль он «выдержал борьбу за молоко». Дневник 24 сентября: «Ездил в Переславль определять Петю в лесничество». Запись 25 сентября: «Ждём Лялю. Пишу «Ботик». Фотографирую. Устраиваю Петю». Михаил Михайлович в постоянном творческом поиске, больше всего он ценит время, отдаваемое на создание его произведений. Пришвин написал в дневнике 4 октября: «Пока наши будут переезжать, буду усердно работать над «Ботиком», мять свои эскизы и сплавлять в цельную вещь. После того крепко берусь за «Падун» и подчиняю этой работе всю остальную жизнь крепко». Пришвин пишет в дневнике, что в это время его Петя получил назначение на работу в Пушкино. Михаил Михайлович написал в эти дни рассказы для детей «Добро» и «Козочка», закончил писать «Рассказы о прекрасной маме». 13 октября он был на конференции Союза писателей. Запись в дневнике за 15 октября: «Вчера читал «Прекрасную маму» Замошкину и отдал в «Новый мир». Вечером снёс её в «Красную звезду».
     К концу 1943 года «Рассказы о ленинградских детях» Пришвин полностью написал.
    Когда Пришвин возвратился в Москву из эвакуации, то первое время его квартира долго ремонтировалась, хотя туда уже переехала его семья: жена и тёща и ему предоставили дачу в подмосковном Пушкине. Сын его Пётр вернулся на прежнюю работу в Пушкинский зверосовхоз, а это очень близко было от отца. Они встречались и вместе охотились.
    Ещё одно крупное произведение, «Повесть нашего времени», Пришвин написал почти полностью в Усолье в эвакуации, закончив его вскоре после возвращения в Москву. В повести изображается жизнь людей в Переславском районе во время войны.
   В настоящее время бывшее село Усолье Переславского района является частью села Купанского. Много лет в Купанской средней школе русский язык и литературу преподавала Ирина Геннадьевна Соколова. Она и теперь продолжает вести большую краеведческую работу. Вместе со своими учениками она собрала богатый материал о жизни Пришвина в Переславском крае и написала книгу «Тропа к Пришвину. Переславская земля в жизни и творчестве писателя». Эту книгу Ирина Геннадьевна прислала мне в подарок.
   В одной из глав книги рассказывается подробно о создании Пришвиным сказки-были «Кладовая солнца». В книге написано: «Критика сразу же отнесла «Кладовую солнца» к числу самых замечательных произведений М.М. Пришвина послевоенного времени. Повесть стала хрестоматийной и была включена в обязательную школьную программу». Некоторые слова повести при её публикации не понравились цензуре, она пострадала от редакторской правки, подлинный текст был восстановлен в восьмидесятые годы. И далее в книге: «Но время показало, что «Кладовая солнца» - книга на все времена. Прав был М.М. Пришвин, написав в своём дневнике 27 августа 1947 года: «Кладовую солнца» будут читать как новое и через сто лет».
  Персонажи «Кладовой солнца» Митраша и Настя (прототипы Борис и Соня Александровы) получили имена от друзей Пришвина Коршуновых из переславской деревни Хмельники. Соня и Боря Александровы стали прототипами героев ещё одного произведения Пришвина – «Корабельная чаща». О дальнейшей судьбе Александровых подробно рассказано в книге Соколовой. Бориса Павловича не стало в октябре 2001 года, а Софьи Павловны – совсем недавно.
     Дмитрий Павлович Коршунов – крестьянин из деревни Хмельники – читатель Пришвина и его друг с двадцатых годов. Кроме Митраши, он послужил прототипом и героя «Повести нашего времени» Мирона Ивановича Коршунова. Пришвин с теплотой писал об этом народном правдоискателе. О встречах с Пришвиным Коршунов написал рассказ «На Журавлиной родине», который опубликован в книге «Воспоминания о Михаиле Пришвине». Рассказал он и о встрече с писателем во время его эвакуации весной 1942 года в доме, где жили Пришвины в Усолье. О Коршунове – Митраше Пришвин не раз упоминает в своих дневниках и встречается с ним и в послевоенное время.
     В книге «Воспоминания о Михаиле Пришвине» опубликован рассказ жены писателя Валерии Дмитриевны «Встреча». В этих воспоминаниях Пришвина вспоминает и подробно описывает жизнь в Усолье с Михаилом Михайловичем в годы эвакуации. Она пишет: «Вижу, сердце срывается у Михаила Михайловича, стыдится своего бездействия. «Тянет на войну!» - записывает он в марте 1942 года. Но понимает, что ему семидесятый год, что это ложный стыд: «И самое происхождение этого чувства стыда несложное: это оттого, что сама гордость хочет на себя взять больше, чем может». Далее Пришвина пишет: «Подвиг его должен быть в другом – в труде над словом, самоотверженном труде для всех, кто будет творить новую жизнь после войны. Он всячески побуждает себя на этот труд: «Совершается на наших глазах злодейство… Тот злодей, кто молчал и берёг свою жизнь, и, может быть, больше всех злодей ты сам, не отдавший жизнь за необходимое огненное слово». Величайший долг, по Пришвину, - быть современным. Это значит «быть с тем, кто участвует в создании нового времени, кто на это душу свою положил».
     В мае 1946 года Пришвин купил дом в Дунине – деревни вблизи Звенигорода, на берегу Москвы -реки. Но общение с Переславским краем и его людьми у него не прекращалось и после войны. Очень любил Пришвин охотиться в этих местах. Летом 1948 года он ездил в деревни Хмельники и Новосёлки Переславского района. Здесь Пришвин сделал первые записи к «Корабельной чаще». Запись в дневнике за 30 июля 1948 года: «Ясно. Прохладно. Утром выезжаем в охотничью экспедицию в Хмельники». Запись 7 августа: «[Усолье]. Ходил по палам, заросшим осиной, в направлении Соборного болота, и опять ничего не нашёл, но в книжку записал рассказик, как выход из спора «да» и «нет». Запись 11августа: «Ехали с утра до ночи. Охотились на уток на Переславском озере. Осмотр музея в Переславле. Обедали в Териброве. В Москве заезжали на Лаврушинский. И в Дунино». В «Корабельной чаще» под собственным именем выведен учитель и директор школы в деревне Новосёлки Иван Иванович Фокин.
      В годы эвакуации на Переславской земле, Пришвин совершил настоящий гражданский подвиг. Об этом свидетельствуют его подробные дневники тех лет и созданные в эти годы художественные произведения. Писатель и после войны находился в творческом подъёме, несмотря на пошатнувшееся здоровье не расставался с дневниками и написанием новых книг. Автобиографический роман «Кащеева цепь», начатый им в 1928 году, он продолжил в годы эвакуации в Усолье, завершив там его третью часть. А до конца этот роман Пришвин написал в последние дни своей жизни. И другое великое произведение «Корабельная чаща» писателю удалось завершить в эти дни.
     Ирина Геннадьевна Соколова написала в своей книге: «Пришвин уехал, но жители села свято хранят, что связано с именем этого замечательного человека…».
     После того, как я написал этот текст, в августе 2022 года я обратился с вопросами к Ирине Геннадьевне и она мне ответила на них. Кратко расскажу о её ответах. Я спрашивал о состоянии места раскопок на реке Вёксе, куда плавал с экспедицией Пришвин. Сейчас это частная территория, застроена дачами, а до этого туда проводились экскурсии. Река Вёкса обмелела, но там люди купаются и ловят рыбу, но её мало. В годы войны рыбы там было столько, что её ловили корзинами и она была одним из основных источников питания. Пришвинский бор сохранился в прекрасном состоянии, но туда сейчас экскурсии не водят. Есть тропинка, по которой Пришвин ходил в Блудово болото, но по болоту не ходят. Можно посмотреть за небольшую плату Национальный парк «Плещеево озеро». На берегу озера там база отдыха. Сохранился в деревне Хмельники дом Коршунова, но изменился его внешний вид.
     Дом Назарова, где жила семья Пришвина в годы эвакуации, сейчас принадлежит потомкам Назарова. На нём недавно была мемориальная доска Пришвина, туда водили экскурсии. В настоящее время доску сняли и территорию дома оградили высоким забором, это частная собственность, экскурсии туда не водят. В деревне Хмельники не осталось людей, кто помнит Пришвина. Остались дневники Назарова, по ним можно написать историю Переслаского края, сейчас они у внука Назарова Германа.
    Квартира Пришвина на Ботике в Белом дворце, где он жил в 1926 году, не сохранилась после недавнего ремонта. Сохранился дом прототипов произведений Пришвина. Он принадлежит дочери, ушедшей от нас в преклонном возрасте Софьи Павловны Корягиной (Александровой). Творчество Пришвина изучается в школах Переславского края. В школах есть стенды, посвящённые жизни писателя. В Переславле-Залесском есть улица Пришвина и детская библиотека имени Пришвина. В Переславский край приезжают многочисленные туристы из России и из-за рубежа, некоторые из них едут сюда специально, чтобы быть ближе к Пришвину, больше узнать о жизни и творчестве этого гениального писателя.



Татьяна ХЛЕБЯНКИНА
(г. Талдом, Московской обл.)
Член Союза писателей России

«Я УСТАЛ ОТ ХУЛЫ И КОВАРСТВА…» К 80-ЛЕТИЮ СО ДНЯ ГИБЕЛИ ПОЭТА-ЗЕМЛЯКА С.А.КЛЫЧКОВА (5(17).07.1889 - 08.10.1937)

   Поэтическая литературная осень вступила в свои права в день Новолетия. В Москве, в ИМЛИ РАН имени А.М.Горького, состоялась Международная научная конференция «Сергей Есенин в диалоге культур», которая продолжилась затем в Рязани и с.Константиново.
 
Неоднократно упоминалось на ней и имя нашего земляка, новохристианского поэта и прозаика, публициста Сергея Клычкова, расстрелянного в годы репрессий 8 октября 1937-го года в Москве.
 
Недавно на кладбище Донского монастыря, где покоится прах поэта, был установлен памятник Сергею Антоновичу Клычкову стараниями его внука Сергея Георгиевича Клычкова на могиле сына и жены поэта Варвары Николаевны (копия работы скульптора Евгения Абалакова).
 
Состоялось очередное заседание комиссии по литературному наследию С.А.Клычкова, на котором собрались почитатели творчества поэта, литературоведы, земляки: С.И.Субботин, М.В.Скороходов, Н.М.Солобай, И.В.Булгакова, Ю.А.Изумрудов, И.С. Алексеева, Т.А.Хлебянкина и другие.
 
Имя Клычкова звучало и на других конференциях и чтениях, литературных встречах: в июле-августе на юбилейных 20-х Международных литературно-образовательных чтениях в Гданьске - Сопоте (Польша); в библиотеках Калининграда (имени А.П.Чехова и космонавта Е. Леонова); на научных чтениях «Наследие К. Г. Паустовского: литературно-краеведческий и эколого-просветительский аспекты» (г. Рязань — Клепиковский район Рязанской области 21–22 сентября); на Международной научной конференции «Александр Блок в годы революции» (28-30 сентября).
 
В октябре открываются выставки, посвящённые жизни и творчеству С.А.Клычкова в районной библиотеке и в Талдомском районном архиве. Вскоре в книжном магазине города Талдома появится в продаже книга Сергея Клычкова «Я прожил жизнь свою, колдуя…» с приложением двух дисков песен на стихи Сергея Клычкова. Более подробную информацию о поэте можно найти на сайте «Клычков С.А.», который создан и поддерживается внучкой С.А.Клычкова Т.В.Клычковой – Тихоновой и её супругом А.Тихоновым. А в день памяти поэта 8 октября, в воскресенье, в 15 часов в Москве, в библиотеке № 186 имени С.А.Есенина, состоится вечер памяти С.А.Клычкова « Моя душа, как птица, живёт в лесной глуши…», в котором примут участие поэты, писатели, литературоведы, актёры, авторы и исполнители песен на стихи Сергея Клычкова, земляки поэта и его потомки:
 
Внуки поэта – Татьяна Тихонова-Клычкова (составитель книги избранных стихов С.А. Клычкова «Пред ликом вечного сияния…») и Сергей Георгиевич Клычков(художник,издатель ), Лариса Николаевна Васильева (писатель), Наталья Солнцева (литературовед, автор книг о С.А.Клычкове, профессор МГУ) Ярослав Леонтьев (профессор МГУ, доктор исторических наук), Владимир Смирнов (профессор Литературного института им. А.М.Горького), Игорь Михайлов (писатель, зам. главного редактора журнала «Юность», Нина Краснова (поэт, член редколлегии журнала «Юность»), Наталья Каретникова (поэт, организатор фестиваля памяти Сергея Клычкова), Татьяна Хлебянкина (поэт, председатель комиссии по литературному наследию С.А. Клычкова при Союзе писателей России), Галина Русакова (руководитель талдомского ЛИТО им. И.С.Романова), Максим Скороходов (председатель Есенинского общества «Радуница»), Нина Солобай (литературовед), Сергей Субботин (ведущий научный сотрудник ИМЛИ РАН), Ирина Алексеева (поэт, член комиссии по литературному наследию С.А. Клычкова), Наталья Сидорина (поэт, литератор);
 
Юрий Назаров (Народный артист РФ), Людмила Мальцева (заслуженная артистка РФ).
 
Композиторы и певцы, победители Международного интернет конкурса песен на стихи Сергея Клычкова: Наталья Приезжева, Ольга Штакк, Валерий Афанасьев, Евгений Иванов, Андрей Живолут, Алексей Карелин, Станислав Коренблит, Сергей Филиппов, Ингвар Теос и Тайша Артская, трио из вокальной студии «Огни» (Полоцк, Белорусь)…
 
И обязательно прозвучат стихи Сергея Клычкова:
 
«Я устал от хулы и коварства...»
 
Я устал от хулы и коварства
 
Головой колотиться в бреду,
 
Скоро я в заплотинное царство,
 
Никому не сказавшись, уйду...
 

 
Мне уж снится в ночи безголосой,
 
В одинокой бессонной тиши,
 
Что спускаюсь я с берега плёса,
 
Раздвигаю рукой камыши...
 

 
Не беда, что без пролаза тина
 
И Дубна обмелела теперь:
 
Знаю я, что у старой плотины,
 
У плотины есть тайная дверь!
 

 
Как под осень, опушка сквозная,
 
И взглянуть в неё всякий бы мог,
 
Но и то непреложно я знаю,
 
Что в пробоях тяжелый замок!
 

 
Что положены сроки судьбою,
 
Вдруг не хлынули б хляби и синь,
 
Где из синих глубин в голубое
 
Полумесяц плывёт, словно линь...
 

 
Вот оно, что так долго в печали
 
Всё бросало и в жар и озноб:
 
То ль рыбачий челнок на причале,
 
То ль камкой околоченный гроб!
 

 
Вот и звезды, как окуни в стае,
 
Вот и лилия, словно свеча...
 
Но добротны плотинные сваи,
 
И в песке не нашел я ключа...
 

 
Знать, до срока мне снова и снова
 
Звать, и плакать, и ждать у реки:
 
Ещё мной не промолвлено слово,
 
Что, как молот, сбивает оковы
 
И, как ключ, отпирает замки.
 
<1928-1929>
 

 
Татьяна Хлебянкина, председатель комиссии по литературному наследию С.А.Клычкова при Союзе писателей России



2. СТИХИ.

Татьяна ШТЕПА
( г. Невинномысск, Ставропольского края)

ТЫ

Ты для меня - и радость, и полёт.
И счастье состоявшихся мгновений.
Через года душа к твоей придёт
Строками болевых стихотворений.
Ты для меня и песня, и мечта.
И горечь непредвиденной разлуки.
Ты для меня - паденье, высота.
Протянутые для объятья руки.
Ты для меня - волшебный аромат
Цветочного и нежного дыханья.
Твои слова среди других стократ
Наполнены теплом очарованья.
Ты для меня. Что значишь для меня?
Мой голос неуслышим во Вселенной.
Я вновь ищу в секундах быстрых дня
Твои следы, что тают неизменно.


НЕ НУЖНО СЛОВ

Обыденный сюжет. Не нужно слов.
Осенние  спешат посланья - письма.
В них нет и ни намёка на любовь.
Распятые уже, мелькают листья.
Летят в заветный золотой ковер:
Так бабочки в цветочных па порхают.
Не ожидают жёсткий приговор.
Неузнанными в лужах исчезают.
Летят, стремясь из прошлого, они -
поведать нам о чём- то сокровенном.
Свирепых бурь мелькающие дни,
Где время говорит о чём- то бренном.
Не разгадать надрывный шелест - крик.
Сокроет вечность болевые строки.
Что наша жизнь? Лишь невозвратный  миг,
В котором даже звёзды одиноки.


О ЖИЗНИ И О МГНОВЕНИЯХ

Секунды, появляясь, исчезают.
Часы ведут мгновеньям строгий счёт.
То Время чётко плату собирает:
Свой урожай. И так- за годом год.
В полёте то божественны мгновенья,
То славятся жестокостью своей.
Поэты, присягая вдохновенью,
Запечатляют в строчках прозу дней.
И каждый, кто посмел на свет родиться,
У Вечности не выиграет ход.
Стремится время ввысь бесстрашной птицей
И где- то в звездных кущах гнезда вьёт.


ЧЕЛОВЕК ПРИШЁЛ...

Серые дожди неустанно льют.
Человек пришёл. Здесь его не ждут.
Залечить хотел, вырвать с корнем раны.
Напряжённо ждёт. Но ему не рады.
Сняв пальто и шарф , оглянулся: тесно.
Посторонний мир, где чужим нет места.
Снял пальто и шарф, будто кожу с кровью,
В диссонанс войдя с жёсткой нелюбовью.
Протянул цветы - голубой букетик.
Талисманом в нём - цветик-семицветик.
Леденящий тон:"Смс не шлите.
И ночной порою больше не звоните".
Понимал нутром: сорвалась сиеста.
Ощутил себя в лабиринтах квеста.
Оплеуха. Кровь. Как когда-то в детстве.
Повторилась вновь. Никуда не деться.
Нервно мял в руках дорогую шляпу.
Теребил билет на Кубань. В Анапу.
Сделав шаг, упал, будто ставя точку.
Телефон звонил: волновалась дочка.


ТЫ НЕ ЖАЛЕЙ, ЧТО ЗАВТРА БУДЕТ ОСЕНЬ...

Холодный ливень напророчит осень .
Раскрасит небо пёстрая листва.
Луч запоздалый позолоту бросит
На паутинок тонких кружева.

Не унывай, что локон серебрится,
Что без восторга примешь первый снег.
Что про любовь давно уже не снится,
А время вспять не совершает бег.

Ты не грусти, что с клином журавлиным
Погаснут в сердце миражи-мечты,
Оставив навсегда неповторимым
Миг послевкусья прежней высоты.

За горизонтом не видна столица,
Далёких фейерверков скуден свет.
Вдруг станет опостылевшей синица,
А на вопрос ответа часто нет.

Ты не лелей иллюзии напрасно,
Но не веди проблемам горький счёт.
Живи сейчас и не иди на "красный",
Когда с "зелёным" вновь не повезёт.

Владимир ОСТРИКОВ
(г. Нефтекумск, Ставропольского края)
Член Российского Союза писателей

ПРОШЕДШЕЕ

В тех удмуртских лесах он ее повстречал,
Как робка и застенчива юность.
Вместе плыли в закат покидая причал,
И никак не смущала сверхлунность.
Постепенно она открывалась ему,
Свой Наив отпуская на волю,
Он его принимал и держа на ветру
Согревал своей новой любовью.
Средь берёзовых ровных красивых лесов
Укрывались в духмяных травах,
И летело сердечко разбивая засов
Лишь качаясь в вечерних забавах.
Все прошло... Только блеск одиноких глаз
Им напомнит о том что было,
Согревая улыбкой красивый рассказ
Они видят высокие нивы...

Людмила КУЗЬМИНА
( п.г.т. Вербилки, Талдомского г.о., Московской обл.)

СТАРОМУ ПАРКУ

Мы тоже тебя знали,
Старый парк!
Фонтан, аллеи, летняя эстрада,
Две лодки с веслами
На зеркале пруда --
Все это было и исчезло без возврата.

О, липы!
Сколько вам увидеть довелось!
Настал и ваш черёд,
Всё тленно в мире.
Пройдут года, чтоб то, что завелось
На месте старом
Стало в силе!
2015 год

* * *
Воздушный звон как будто спал,
Его не тормошили иглы солнца,
И ручеёк засохший не бежал,
В сухой обочине утратив донце.

Как было много влаги, но теперь...
Во испарении исчезнув почему-то,
Шальная хлопнула в досаде дверь
Упрятав сочности батута.

Какие паузы ступени преподносят!
А хочется динамики, движенья.
Секрет полишинеля тайну сбросит
И радость разольётся в птичьем пенье.
23.03.2017г.


* * *
Шмель у калитки меня встретил,
Победно-солнечно жужжа.
Душою он теплу приветен,
Штрихом от пиццикато ворожа.

Лети, контрабасист любимый,
Друг, переживший холода.
Тебя я помнила зимою длинной
И сон, спасающий тебя.

Какая радость -- вновь тепло и зелень,
Нагрянувшая песнь любви.
Лети и пой, и будь уверен
И жизнь подольше сохрани!
30.04.2017г.


* * *
О, бархат бабочкиных крыл,
О, плен изящнейших соцветий!
Восторг Создатель воплотил,
Колдуя формами столетий!

Контрасты яркостью полны,
В них сочным отзвуком искрятся
Абрисы солнечной страны
В заворожённом свете танца!
14.04.2017г.

* * *
Как хорошо, кто Верою живёт
Она с Надеждой вместе -- крепкий плот.
И созидательная Доброта
Маяк их зрит издалека.
В ком Добродетели сошлись,
Тому не страшен жизненный круиз.
06.10.2016г.


МЕЧТЫ

Давайте станем мы
Хоть чуточку добрее,
Мир щедростью души
Одаривать смелее.

Планета бурь забыла
Цветущий сад Эдема,
Где радостью зовущей
Одаривало время.
17.10.2009г.


ЛЮБИМЫМ ФИАЛКАМ

Гонимые лучом обманным,
Явившим миру красоту,
Не одарив благоуханьем,
Фиалки стынут на ветру.

К ним по ночам мороз хрустальный
Приходит в гости, не спросясь,
Не закрывают их туманы
И гибнут лепестки, томясь.

Цветки испуганною стайкой
В моленье к солнцу, ждут тепла,
Чтобы, разлитый без утайки
Их аромат, не помнил зла.
13.04.2016г.

3. РАССКАЗЫ

Александр ВОРОНИН
( п. Дубна, Талдомского г.о., Московской обл.)
Член Союза писателей России


ФУТБОЛЬНЫЙ  МАТЧ

    Весь футбол я с детства делю на три вида: дворовый, деревенский  и по телевизору. Дворовый я не любил, так как  боялся  все время, что мне разобьют очки, да и в пыли под окнами валяться не очень-то хотелось. Другое дело в деревне: чистая травка, воздух пьянящий, зрители благодарные.  После футбола от пуза молока с ватрушками навернёшь, в озере искупаешься и лежишь на берегу балдеешь. А по телевизору  я смотрел только чемпионаты мира и международные матчи, потому что душой всегда болел за державу, а не за ту шантрапу из клубов, что ходила пешком по полю и за это требовала себе машины  и  квартиры  в   Москве.
На настоящем футболе я был всего один  раз в жизни в начале 80-х годов в Москве в Лужниках. Матч был международный - наши  играли  с какими-то африканцами. Билет мне достался совершенно случайно в последний момент - кто-то не смог поехать и предложили мне. Я даже не успел зайти домой переодеться и выехал прямо с работы, в чём был, морально  совершенно не готовый к такому большому спортивному празднику. Всего нас было человек десять в маленьком автобусе. Только завернули за угол от конторы, все полезли в сумки, достали бутылки, стаканы, закуску и начали пить за нашу победу.
Я с интересом наблюдал за ребятами  и с тоской думал, что если они будут так пить всю дорогу, на стадион пойду я один с десятью билетами в кармане. Но, оказывается, я плохо знал молодежь и здорово ошибался в оценке порога насыщаемости вином наших орлов-строителей. Вина как всегда не хватило. Оно закончилось после Дмитрова, и тут же было принято решение заскочить в посёлок Северный перед кольцевой дорогой, где мы всегда затаривались продуктами, возвращаясь из Москвы. Шофёром был наш парень с автобазы Базадзе, сам ярый болельщик, поэтому уговаривать его не пришлось. Туда и обратно на весь автобус было  двое  трезвых - водила и я. Ему пить было нельзя, а я только недавно слегка залечил небольшую язвочку какой-то там кишки и мне становилось плохо при одном виде вина или водки. А молодые, здоровые ребята этого ещё не испытали и  открывая   очередную  бутылку,  перед  разливанием  содержимого  по стаканам,  всегда из уважения звали меня: “ - Шурик, иди-ка, глотни немного! На-ка,  милый,  за нашу победу!” И тянули  ко  мне  свои  стаканы. Они  помнили,   что  совсем  недавно я был их комсомольским секретарём с персональной машиной и освобождённой секретаршей в кабинете, большая шишка по тем временам. А сейчас был простым мастером производственного обучения, но им почему-то всё равно очень хотелось меня напоить, чтобы я не выделялся  среди  них  своей   трезвой   физиономией.
В Москве мы без приключений прошли на стадион и заняли свои места в восьмом  ряду напротив центра поля. Обзор был  хороший.  К нам присоединился наш энергетик, выехавший с утра  поездом  по делам в столицу. И хотя он не пил с нами три часа  в автобусе, но оказался  пьянее  половины моих  попутчиков - еле сидел, сердяга, так его качало  из  стороны  в  сторону.
Я был первый раз на большом футболе и не знал, что этот допинг совершенно необходим моим орлам: он раскрепощал их и удесятерял  силы. Они так орали и свистели, что к концу матча все протрезвели. Но самое интересное то, что и я вместе с ними  орал  дурниной  и чуть не матом: “- Судью на мыло! Куда бьешь! Кому ты отдал!  Карту  купи,  деревня! Гони  черно...х  домой!  Гони  их  до  Занзибара!”
Иногда  я,  как единственный трезвый   и  здравомыслящий  в этой  толпе,  со  страхом  посматривал  на  милиционеров,  стоящих  на  беговой  дорожке  в  оцеплении  лицом к нам,  спиной  к  футболистам.  Но милиция  тоже  была  русская  и  настроена  к болельщикам  лояльно – орите  сколько  угодно и что  угодно, лишь бы не было  драк, не ломали стулья  и  на  поле  ничего  не  бросали  бы.
Да и как было  не  орать  и не нервничать, когда  весь многотысячный  стадион  на  одном  дыхании  реагировал  на  действия  футболистов.  Чуть  африканцы с мячом перемещались на нашу половину  поля,  как  поднимался  дикий  свист  и  рёв. С  одной  стороны,  это  было  предупреждением  шоколадным  ребятам,  мол,  вы  тут  не  дома,  мы не позволим  вам  хозяйничать  с  мячом  на  нашей  половине.  А  с другой  стороны,  предупреждали  наших:  такого  уговора  не  было,  мы  деньги заплатили  за  билет  и  за  водку, поэтому  хотим  видеть  победный  футбол,  а  вы  у  каких-то  занзибарцев   мяч  отнять не  можете. Такой  рёв толпы  и  нервные  крики  типа: “- Ломай  ему  кости!  Вали  чёрного!” – должны  были  напугать  папуасов   и  придать  нашим  уверенности  в  своих  силах.  Мол,  мы  тут,  на  трибунах,  вас  всегда  поддержим  и  в   случае  чего  даже  на  поле  вырвемся,  только  вы  не  пускайте  их  к  нашим  воротам,  не  нервируйте  нас.
Зато,  как  только  мяч  попадал  к  нашим,  и  они  рвались  вперёд, стадион  буквально  взрывался – ревели  и  орали  все,  в  едином  порыве,  даже  немногочисленные  женщины.  Самые  горячие  вскакивали,  прыгали  на  месте,  махали  над  головой  снятой  одеждой.  Я  потом  долго  вспоминал  это  дикое    стадное  чувство,  которому  невозможно  противиться – и  не  хочешь  орать,  а  внутри  тебя  что-то  поднимается, бурлит,  ты  начинаешь весь  дрожать, подпрыгивать  на месте,  махать руками, рот сам открывается,  и ты  уже  орёшь,  как  и  все  вокруг. У  меня  потом  дней  пять  горло  болело  и  першило, так  я  наорался.
Матч  закончился вничью – 1:1.  Казалось бы, нет  повода  для  продолжения  банкета.  Если  бы  наши  проиграли – тогда   с  горя,  если  бы  выиграли – с  радости.  А  тут  за  что  пить?  Но  это  только  так  казалось  с первого  взгляда. На окраине Москвы заехали в магазин, затарились  красниной  на  последние  деньги,  и началась  вторая  серия – опять  все  пили  кроме  меня  и  шофёра.
Короче  говоря,  для  русского  мужика, да ещё и  футбольного  фаната, главное  достать вино, а уж повод  выпить  он  себе  организует  всегда. Пили за хорошо  прожитый  день, за  будущие  наши футбольные  победы, за  мужскую дружбу,  за  “ты  меня уважаешь?”  и  “а  в  морду  хочешь?”  Поездка  удалась  на  все  сто,  как  тогда  говорили,   и мы  долго  её   потом   вспоминали.
Не  так  давно  моя  сестра  с младшим  сыном  тоже  попали  в Москве  на  футбольный  матч. Им повезло  меньше,  чем  мне. Они  сидели  сзади  ворот  среди  фанатов  и большую  часть  матча  не  видели  и не  слышали. Вокруг  так  орали  и жгли   такую дрянь,  что  они  задохнулись в дыму,  оглохли  и,  не дождавшись  конца,  позорно убежали  со  стадиона.
Сейчас  я  даже  бесплатно не  пойду  на  стадион. Во-первых,  за  прошедшие  годы  наши  футболисты  так  и не  научились  играть. Во-вторых, даже  в  ЦСКА   накупили  за  наши  деньги  негров,  латиноамериканцев  и  хотят,  чтобы  я  испытывал  гордость  за  великую  Россию. За  кого  они  там  нас  держат?  По  себе,   что ли  всех  меряют? Уж лучше пусть на балалайках  играют, чем так державу позорить.
А ведь нам есть что вспомнить и чем гордиться. В августе 1942 года в Киеве прошёл “матч  смерти”. Советская команда   “Старт” выиграла у немецкой. Через семь дней после матча половину наших футболистов расстреляли. Про этот матч сняли три фильма. В 1962 году в СССР – “Третий тайм”, в 1981 в Голливуде -    “Победа” и в 2012 в России - “Матч”, где вратаря сыграл Сергей Безруков.

Анекдоты и  истории  про футбол:
*  Футбольный  комментатор: - Торрес закрыт! Фабрегас, Касильяс тоже закрыты – некому отдать пас! Опытный игрок российской сборной Зырянов закрыл их всех в раздевалке!



СПЛОШНОЕ СЧАСТЬЕ

Не  забыть  рассветы  эти,
Поцелуев  первых  дрожь.
Чувства  горше  нет  на  свете,
Что  всё  это  не  вернёшь…
                Л.Н.Якутин

- Кем ты хочешь стать, когда вырастешь?
- Счастливым.
- Ты не понял вопроса.
- Это ты не понял ответа.
Из разговора двоих.

  С годами, многие давние события, бывшие тогда обычной жизнью, вспоминаются как периоды сплошного счастья. Всё плохое, скучное и трудное забывается, а хорошее вспоминается всё чаще и чаще. И чем дальше оно уходит от тебя,  тем   кажется  всё  идеальней  и   неповторимей.  Так  уж  устроена  наша  жизнь,  которая  даётся  один  раз  и прожить  её  надо  так,  чтобы  не  было  мучительно  больно за  бесцельно  прожитые  годы  и  так  далее. Николай  Островский,  придумавший  эту  фразу,  знал,  о чём  пишет.
Одним из таких периодов сплошного счастья были мои недолгие встречи с Надюхой в Электренае, где я почти три месяца был на производственной практике. Первый раз увидел её летним солнечным днём около центрального универмага. Мы с местными ребятами сидели на парапете и решали, чем бы заняться. Я только приехал  из Ново-Акмяне и сразу стал просить местных, чтобы познакомили меня с какой-нибудь красавицей. И тут мимо идёт Надюха.
Надо сказать, что мои друзья-студенты два месяца скучали здесь и пугали аборигенов, мол, подождите, скоро приедет наш главный заводила и страшный бабник по кличке Батя, он быстро взбаламутит  это ваше литовское  застоявшееся болото, под названием Электренай. Местным ребятам очень хотелось посмотреть меня в настоящем деле, поэтому они с радостью подозвали Надюху и  представили нас друг другу. Не знаю, какое я произвёл на неё впечатление, но она сразила меня наповал. Если с другими литовскими девушками хотелось сразу целоваться, обниматься и тащить их в постель, то на Надюху хотелось просто бесконечно долго смотреть. Для  меня  это был главный признак любви с первого взгляда. Она была с распущенными волосами  ниже  плеч, в короткой  чёрной  кожаной юбке и с коричневой  замшевой сумкой на плече, бахрому на которой теребила пальцами от волнения. Её  распахнутые зелёные глаза излучали такую доброжелательность и так гармонировали с приятной улыбкой, что не улыбаться ей в ответ было невозможно. Поговорив с нами минут десять, она ушла домой готовиться к экзаменам за десятый класс.
Мои сокурсники тут же заключили пари с её друзьями, поспорив на  несколько  бутылок  водки, что сегодня  вечером на танцах Батя  закадрит неприступную красавицу и пойдёт провожать. Местные сильно в этом сомневались, так как с ней до сих пор никто не гулял,  и у неё  не было своего парня, как у остальных девчонок. К тому же у меня сразу появились  два серьёзных соперника: один - неровно к ней дышащий её одноклассник, а второй, мой дружок-студент, приехавший раньше и уже месяц  к ней присматривавшийся. Они оба изъявили желание тоже погулять с ней вечером после танцев. Поэтому, кроме внезапно вспыхнувшего чувства к этой  недотроге, меня  подстёгивал ещё  и  азарт  соперничества.
Как всегда, победил мой опыт соблазнения неопытных девушек и огромное желание быть рядом с Надюхой. Очаровав её своими  интеллигентными  манерами   во  время медленных танцев, я предложил ей тихонько убежать от всех, и она с радостью согласилась, тут же добавив, что это её первое в жизни любовное приключение. Мы всю ночь гуляли по городу, невинно взявшись за руки, и стеснялись смотреть друг на друга. Сидели с ней на старом   литовском кладбище, среди полуразрушенных   каменных   плит.  Целоваться она совсем не умела и  честно в этом призналась. Губы у неё были тёплые  и  мягкие, она их доверчиво подставляла, когда я сильно прижимал её к себе  от  избытка  нахлынувших чувств.   От неё одурманивающе пахло ночной  свежестью  и  молодостью. Всё    в  ней  мне так  нравилось,  что  счастливее  меня  тогда  не  было  парня  на  земле.  Эти  короткие  часы,  проведённые  вместе,  до  сих  пор  самые  неповторимые  и  любимые  мои  воспоминания  о  молодых  годах.
(Сорок с лишним лет спустя  я услышал по радио глупую песенку с бесконечно повторяющимся припевом. Вроде бы совсем не про нас, но почему-то стало так грустно и тоскливо, так захотелось  вернуться  туда, в светлую и чистую юность  – в лето 1973 года:

      Сегодня  в  белом  танце  кружимся,
  Наверно,  мы  с  тобой  подружимся.
И  ночью  мы  вдвоём  останемся,
А  утром  навсегда  расстанемся…)

Через месяц, на её выпускном вечере, мы  встречали восход солнца на висящем на тросах  через ручей “мосту вздохов”. По местным преданиям, это был мост для влюблённых и, если они вместе встречали на нём восход солнца, то обязательно должны были пожениться. Об этом она мне сказала тихим голоском, застеснявшись и опустив голову. Я с радостью с ней согласился, хотя в то время никак не мог ещё представить себя женатым, домашним, в халате и в тапочках у телевизора. Да и к тому же, мне предстояло ещё год учиться в техникуме, а ей вообще – пять  долгих  лет  в институте.
Наверно, просто время было тогда такое романтическое - все о чём-то мечтали, к чему-то стремились. Мы и потом часто гуляли с Надюхой до утра, и спать совсем не хотелось. Родители отпускали её гулять со мной, хотя она ещё  школу не закончила, только сдавала экзамены. Днём, пока родители были  на работе, я бывал у неё дома в гостях, сидел за её столом, под стеклом которого лежал карандашный рисунок битлов на большом листе ватмана. Я ревновал её даже к тому, кто подарил ей этот рисунок. Хотя из гордости и не показывал вида. Тогда очень хотелось, чтобы всегда и во всём я был у неё  первым  и единственным.
Целоваться она так и не научилась, но прижималась ко мне всегда доверчиво и трогательно клала голову на плечо, когда слушала мои нескончаемые истории про разные случаи из жизни.
Сейчас, всё то время, каждая наша встреча и даже ожидание её, кажется   мне  сплошным счастьем. Мы были, как солнцем, пронизаны счастьем насквозь. Всё, кроме счастья забылось. А ведь я даже тогда часто страдал  и мучился. Она не могла каждый день встречаться - сдавала экзамены в школе, готовилась, а потом поступала в педагогический институт в Вильнюсе. Вот и ходил я с друзьями под её окнами, свистел и пел песни, когда был пьяный. А потом, на танцплощадке у студентов в лесу, целовался с младшей сестрой её одноклассника, неизвестно за что  влюбившейся  в меня. Оба мы знали, что грешим, что поступаем нехорошо, по отношению к моей невесте и к её брату, тоже давно и безответно влюблённому в Надюху, но, встретившись вечером, не могли ничего с собой поделать, забирались в кусты и целовались там до  звона в  ушах  и кругов    перед глазами.  Видно, молодой организм  требовал своей доли удовольствий, хотелось взять от жизни как можно больше.    Одной платонической любовью в бурной молодости   сыт не будешь. Надо нагуляться, всё попробовать, чтобы потом выбрать для себя  самое  лучшее, если оно ещё останется  к  тому   времени.
Об этой бурной поре в молодости написано много  стихов и песен. Мне нравится, как об этом написала кимрская поэтесса Нинель Бархатова:

В  счастье  мы  так  отчаянно верим,
А  оно  не  подвластно  уму.
Кто  кого  опоил  тайным  хмелем  -
Я  сама  до  сих  пор  не  пойму.

А то, что ты уже жил в сплошном счастье, понимаешь только спустя много лет, когда вспоминаешь свои  молодые  годы и сравниваешь их с сегодняшней  скучной   и   однообразной   жизнью.
Иван Бунин оставил нам своё понимание счастья, во многом схожее с моим:

О  счастье  мы  всегда  лишь вспоминаем.
А  счастье  всюду.  Может  быть,  оно  -
Вот  этот  сад  осенний  за  сараем
И  чистый  воздух,  льющийся  в  окно…

Марина Цветаева вообще просила и призывала: берегите счастливых -  от счастливых  идёт счастье.  Поэтому,  вспоминая те наши встречи с Надюхой, я и сейчас чувствую себя немного счастливым только от того, что у меня когда-то были в жизни  несколько  месяцев  сплошного  счастья.

4. СОБЫТИЯ, ДАТЫ.

27 ноября День рождения Александра Васильевича Панкратова, создателя литературно-художественного и публицистического журнала инвалидов "Белые снегири". Этот день принято считать Днём рождения "Белых снегирей", так как создан журнал именно в этот день.


Александр Васильевич ПАНКРАТОВ

ДЕРЕВЕНСКИЕ МОТИВЫ

СЕНОКОСНАЯ ПОРА

В делах и малых и больших
Вокруг меня простые люди.
Пусть прозвучит мой скромный стих
О деревенских наших буднях.
Пускай колхозная страда
Уже не раз, не два воспета,
Свой стих, как тучные стога,
Хочу наполнить солнцем лета.


ПЕРЕД ОТЪЕЗДОМ

Как с тяжелою ношей,
Солнце в небе шагало.
Комсомольская площадь --
Три гудящих вокзала.
Через площадь -- трамваи,
Шорох зиловских шин,
Солнце в стеклах играет
У спешащих машин.
Денёк отменно ясный,
Вот был бы выходной!
Мы ждём автобус красный
С табличкой "Заказной".
Чубы ероша, чёлки,
Со свертками в руках
Сидим у Каланчевки,
Сидим на рюкзаках.
Звучит гитара звонко
В руках у гитариста,
Ребята и девчонки
Похожи на туристов.
Глядим вокруг мы гордо,
А сердце бьётся гулко.
Мы едем все за город
Совсем не на прогулку.
Мы едем все за город --
Мы -- сам рабочий класс.
Стремлением к работе
Душа пылает в нас.
Мы знаем: наши силы
Подшефный ждёт колхоз.
Нас ждут лугов разливы,
Горячий сенокос.


ЗА РАБОТУ

Мой упрямый характер к делу
Приводил меня в раннем детстве.
От отца, может быть, от деда
Получил я его в наследство.
И не зря же я был солдатом.
В поле? Да хоть сейчас готов.
Что тут думать? Бери, ребята,
Грабли, вилы, -- и будь здоров!
-- Ну, орлы, вам и карты в руки!
Дела хватит, -- сказал нам "пред".
-- Мы приехали не от скуки, --
Кто-то сразу ему в ответ.
... За деревнею -- клеверище, --
Речка, лес -- деревенский мир.
-- Убирайте лишь только чище, --
Инструктирует бригадир.
Воздух плавится от зноя,
Тридцать верные -- в тени.
И над нами черным роем
Кружат крупные слепни.
Шорох сена, запах пота.
Шутки, смех -- здесь все в ходу.
И кипит, кипит работа,
А с работой мы в ладу.
И вот уж закончено дело,
Встал стог наш пудов на сто...
Усталое солнце присело
За только что сметанный стог.
А завтра опять на работу
Мы утренней ранью пойдём.
И в новых теперь заботах
Закружится день за днём.


НОЧЬ

Ночь ползет на задних лапах.
Сразу дышится легко.
Мы вдыхаем мятный запах,
Пьём парное молоко.
В холодном дыме поле,
За ним растаял луг.
Колхозное раздолье
И тишина вокруг.
А где Москва? Охотный ряд?
И твой знакомый локон?
В деревне здесь на нас глядят
Проемы темных окон.
Я как будто устал.
Утром выйдем косить.
Сон-волшебник порвал
Мыслей тонкую нить...


УТРОМ

Лишь зорька загорается
В предутренних лучах,
Работа начинается,
Как солнце, горяча.
Поют отточенные косы,
Чертя размашисто дугу.
Опять широкие прокосы
Ложатся звонко на лугу...
  1966г. Талдомский район.


ПОСВЯЩЕНИЕ ВЕРБИЛКАМ

НЕ ВИНИТЕ МЕНЯ

Здесь могучие сосны и ели,
И Вербилок родные огни.
То дожди, то мороз, то метели --
Перепутались скучные дни.

Перепутались времени нити,
Замотались в единый клубок.
Не вините меня, извините --
Я сегодня опять одинок.

Даже стих, даже он не рифмуется.
Может, завтра его допишу?
Ночь бредёт неспеша нашей улицей,
А я снова куда-то спешу.

Вот и дом твой под номером
                ... адцать.
В твоих окнах сиреневый свет.
Но смогу ль я к тебе постучаться?
И шаги замедляются:
                "Нет!"

Только сердце твердит
                все другое мне:
"Не сдавайся! Иди, иди!"
И стучит, как мотор с перебоями,
Хочет выскочить из груди.

Находил и терял свое счастье я,
Но боролся и снова борюсь.
Разрывается сердце на части --
Я люблю, а признаться боюсь.

Словно жёсткими прутьями, грубо
Хлещет ветер меня по лицу.
Я стою.
                Я кусаю губу:
Как бы сделать свой шаг
                к крыльцу?!


В ОСЕННИЙ ВЕЧЕР НА ДУБНЕ

Опустев, замирают поля
И оставить в покое их просят.
Подмерзать начинает земля --
Это значит -- кончается осень.
Отдыхая в поселке своём,
В плащ, закутав продрогшие плечи,
Неспеша прохожу бережком
В этот тихий октябрьский вечер.

Надо мной проплывает луна,
Ярко звёзды свои зажигая.
И течет молчаливо Дубна,
Чуть взгрустнувшая, но живая.

И мечтает она уж о том,
Что, устав от бессонного бега,
Вот укроется скоро ледком,
А потом -- одеялом из снега.

Уж на юг проводив журавлей,
Обнажились соседи-деревья,
И пора успокоиться ей
В своем ложе
             и скромном, и древнем.

Спящим рыбкам показывать сны
(Эти рыбки зароются в иле).
Вместе с ними дремать до весны
И сказаться весной в новой силе:

В половодье разлиться в луга,
Чтоб поить их весеннею влагой.
А потом, вновь войдя в берега,
Привлекать ребятишек ватаги.

И всё лето, в том, новом году,
Снова в Волгу бежать неуёмно.
... Я по берегу речки иду,
Нашей речки,
                взгрустнувшей и скромной.


________________________

ПОЗДРАВЛЕНИЯ

Дорогие, милые, любимые «Белые снегири»!
Поздравляю вас с Днём рождения! Как хорошо, что вы есть! Вы несёте читателям, добро, свет, надежду!
Низкий поклон вашему основателю Александру Васильевичу Панкратову. Светлая ему память.
Низкий поклон нынешнему главному редактору Владимиру Острикову! Здоровья и долгих лет жизни этому подвижнику!
Низкий поклон всем авторам «Белых снегирей»! Вдохновения и радостного творчества вам, коллеги!
Долгих лет жизни этому изданию!
Всем читателям —; мира и благоденствия! Да пребудут с вами «Белые снегири»!

Любовь СЕРДЕЧНАЯ,
Член Союза писателей России,
Руководитель областного литературного объединения "Родник" им. Ю. В. Пашкова (г. Смоленск).


Дорогой Владимир Викторович! От всей души, от всего сердца поздравляю Вас с днем рождения журнала «Белые снегири»! Хочу отметить неоценимую важность Вашего труда для всех, кто пишет, но не имеет возможности публиковать свои произведения в платных сборниках, и для тех читателей, кто любит живое русское слово и устал от огромного количества литературного мусора, преследующего нас в нашей современности. Но еще большую ценность, вероятно, Ваш журнал представляет для руководителей литературных студий, которые еще теплятся на просторах нашей необъятной страны. Потому что, на мой взгляд, публикация – а тем более в литературном журнале! – являет собой не только логическое завершение труда автора, но и его вожделенной наградой. И именно возможность публикации служит наилучшим стимулом для творчества, а значит – и для сохранения, и развития нашего родного русского языка. Поэтому, мне кажется, мы с Вами делаем одно дело, являемся звеньями одной цепи. И я бесконечно рада, что случай вывел меня именно на Ваш журнал. Не всякий редактор отличается такой преданностью своему делу, бескорыстием и трудоголизмом, а главное – таким тактом по отношению к авторам и чувством языка. Я горда тем, что на страницах журнала «Белые снегири» есть теперь и мои строки, и строки моих студийцев, и благодарна Вам за это. Я искренне и сердечно желаю Вам сил, здоровья и терпения, удачи и успеха в Вашем таком нелегком, но таком необходимом для нас труде! А журналу «Белые снегири» я желаю развития и процветания, и долгих лет жизни, и щедрых спонсоров!

С безграничным уважением и благодарностью – ТРОЯНОВСКАЯ Елена Юрьевна, руководитель литературной студии «Общение» пгт. Белый Городок Кимрского р-на Тверской обл., член Российского союза писателей, финалист национальной премии «Поэт Года» за 2014год.



5. ЭКОЛОГИЧЕСКИЕ ИСТОРИИ

Теяра ВЕЛИМЕТОВА
(г. Видное, Московской обл.)
Член Союза писателей России.


ЛЕГЕНДА О РОЗЕ

    Когда-то в Древнем Риме, недалеко от одного небольшого озера, стояла одинокая хижина бедного охотника. У него был особый нюх, он знал повадки зверя и мог убить любого хищника. Его с детства приучил к этому промыслу покойный отец. У охотника была красавица - жена и двое детей: десятилетний сын Ром и трёхлетняя дочь Роза. Дочь была неизлечимо больна. Она не могла ходить, разговаривала очень плохо, её надо было кормить. Бедные родители не знали, что делать.
Знахарка сказала, что её надо постоянно поить настоем шиповника.
    Глава семейства охотился на диких зверей и птиц, особенно на белых гусей, которых было тогда на озере в изобилии, а их пух пользовался большим спросом у императорского двора. Он стал собирать плоды шиповника впрок, чтобы их хватило до следующего урожая. Действительно, девочка стала крепнуть, то ли от отваров, то ли от возраста, но она уже пыталась ходить с помощью родителей вокруг хижины.
    Время от времени к ним приезжал мытарь (сборщик налогов) императора с двумя легионерами и повозкой, запряженной двумя лошадьми. Они забирали туши и шкуры убитого зверя, белый пух и дичь. Императорские поданные относились к охотнику хорошо и называли его Орионом, в честь созвездия охотника Ориона. Один из легионеров подарил ему маленького щенка из породы молоссов, похожего на современную овчарку. И Роза так полюбила щенка, что опытный ловец не стал приучать животное к охоте.
    Однажды весной, когда Орион вышел на свой промысел, он заметил цветущий шиповник. Он осторожно нарвал несколько веточек с цветками и принёс домой. Жена поставила их в глиняную вазу с водой, а Роза не могла глаз оторвать от этих нежно-бледных лепестков. Но через два дня они опали.
    В другой раз охотник заметил, что цветки одного шиповника отличаются от других. Теперь он принёс любимой дочери ветки с красными лепестками. Отец взял Рома с собой, и вместо охоты они выкопали много черенков этого колючего кустарника с разными оттенками цветов, начиная от белого и до красного, и посадили их вокруг хижины.
    Прошло пять лет. Вокруг жилища, где жила Роза, выросли кусты шиповника нескольких видов. Короток был век цветения этих растений, хотя полезные свойства его ягоды сохраняли очень долго. Ни знахарка, ни учёные мужья того времени, а тем более простой люд не знали, что такое витамин С, но все чувствовали пользу этого колючего кустарника.
    Щенок вырос настоящей доброй овчаркой. Не было границ любви между ним и девочкой. Роза целыми днями сидела в самодельной деревянной коляске. Мать застелила её шкурами лани и пуховыми подушками.
    Ром стал помогать матери по хозяйству, выделывал шкуры убитых животных. Всё свободное время юноша ухаживал за шиповником, окучивал землю вокруг кустарника, рассаживал молодые побеги. Любимым занятием его было нести сестру на руках к озеру, чтобы она могла наслаждаться его великолепным пейзажем. Девочка стала необычайно красивой, у неё были выразительные синие глаза, а бледное лицо только подчёркивало её красоту.
    Каждый день мать заплетала её роскошные длинные светлые волосы в косы. Роза могла говорить лишь несколько фраз. Но красавица всё понимала и часто смотрела на небо. Она, наверное, думала, когда же покинет этот мир и полетит звёздочкой в какое-нибудь созвездие. Но какой красивый след оставит на этой грешной земле, она не могла знать...
    Снова пришла весна. Ром стал думать, как сделать, чтобы цветки этого очень полезного растения стояли долго, и сестра могла наслаждаться ими как можно дольше. Ему подсказали, что из дикой яблони путем прививки выращивают садовую. Юноша решил попробовать поступить так же и с шиповником. Вскоре стало заметно, что шиповник превращается в цветочные кусты. Он перестал плодоносить. Но зато цветы его становились всё краше, приобретая разные оттенки, и они стояли и цвели до глубокой осени.
    Рому уже исполнилось 22 года, а Розе 15 лет. Девочка всё слабела и слабела. Родные не знали, что делать. Знахарка твердила, что благодаря лекарственному отвару шиповника девочка смогла прожить столько лет.
    Как бы ни было, но силы покидали её. Дни были сочтены. Овчарка тоже стала старой, мало ела, косточки не могла грызть. Она целыми днями сидела возле больной хозяйки, тихо скулила, а по ночам сидела возле хижины и смотрела в ночное небо Италии и выла тихими плачущими звуками. Она чувствовала приближение смерти своей любимицы.
    Роза умерла ночью во сне. Собака поняла, как невыносимо чувство горя, и стала лаять из последних сил. Четвероногая преданная подруга тоже умерла на третьи сутки.
    Шиповник в тот год перестал плодоносить, и все кусты превратились в цветочные растения, но шипы остались.
    В разгар лета, как обычно, явились мытарь и два легионера, чтобы забрать всё то, что припас Орион. Ром выкопал несколько цветущих кустов прекрасного растения, поставил их в широкую глиняную вазу, наполненную землёй, и попросил мытаря подарить их дочери императора, которой тоже исполнилось 15 лет.
    -- А как называются эти великолепные цветы? Я их передам дочери Его Величества.
    Охотник не знал, что ответить, вместо него Ром сказал:
    -- Роза!
    Прошло немного времени, и раньше назначенного срока явился тот самый мытарь с охраной и повозкой, наполненной пустыми глиняными вазами. На этот раз они приехали по другому случаю. Единственной дочери императора очень понравились неизвестные цветы с необычным ароматом и нежными лепестками под названием Роза. Когда ей рассказали, как розы появились на свет, принцесса захотела посадить в саду розовые кусты. А Рома приглашала к себе садовником.
Сын простился с родителями, выкопал отростки разных видов роз, поставил их в вазы, присыпав землёй, и уехал к императору во дворец.
    Прошло время. Ром уже был женат, у него родились пятеро дочерей, очень похожие на покойную тётю Розу. И дочь императора вышла замуж. Но она по-прежнему, как и Ром, любила розы и дружила с семьёй садовника. А он трудился целыми днями и выводил новые сорта роз.
    Слава о великолепных цветах, растущих в Римской империи, пошла по всей Европе и Азии. И все правители разных стран хотели иметь у себя в садах и оранжереях кусты роз.
Светские барышни украшали свои прически бутонами, восточные парфюмеры стали делать из них эфирные масла. И в каждом доме знатного римлянина, грека или восточного купца, не говоря уже о персидских царских садах, обязательным украшением двора или жилища стали розы.
    Всех дочерей Рома император сам лично отдал в жёны богатым и знатным вельможам, вместо приданого красавицы получали целую повозку роз в глиняных горшках. Каждая дочь Рома, став женой именитого человека, старалась у себя разбить сад с розами, чтобы он благоухал нежным ароматом самых популярных сейчас во всем мире цветов.
    А что же случилось с розами, растущими возле хижины Ориона? Охотник с женой уже давно ушли в мир иной. После отъезда Рома, никто за ними не ухаживал. Великолепные кусты цветов без ухода человека одичали. Хижина развалилась, её окутали со всех сторон колючие заросли шиповника, которые когда-то были розами.


6. РОМАН В ЖУРНАЛЕ

Теяра ВЕЛИМЕТОВА
(г. Видное, Московской обл.)
Член Союза писателей России.

ДОЛГАЯ ЛЮБОВЬ МОЯ
(Продолжение. Начало в ном. 42-50).

ГЛАВА 10. ВМЕСТЕ!

    Я от тяжких снов проснусь,
    Я вернусь к тебе вернусь.
    Сквозь огни и грозы,
    Сквозь тепло и слёзы
    Я вернусь к тебе, вернусь.
                "Элегия"
               Муз. М. Магомаева,
           Сл. Н. Добронравова.

  Набережная, Приморский бульвар. 6 июля, пятница. Полдень, невыносимая жара. Муслим в светлом льняном костюме: пиджак с накладными карманами и тонким воротничком, с перламутровыми пуговицами цвета кофе с молоком. Он стоит у той самой мраморной плиты, где два года назад впервые поцеловал Тамару. Он ощущает себя бесконечно одиноким принцем из той знакомой сказки, где у героя есть всё, но он потерял свою принцессу... Он старается забыть её, но не получается. К тому же у неё сегодня день рождения... И он хочет упасть к её ногам и просить прощения. Как в сказке, он идёт к своей "крестной", которая обязательно найдет выход. Но обо всем по порядку...
    Магомаев покупает гвоздики и идёт на работу к Зарифе Азизовне в Медицинский институт. Алиева у себя в кабинете одна, по виду Муслима она всё поняла:
    -- Понимаешь мой мальчик, мы, женщины приспосабливаемся к изменившейся ситуации и можем жить без второй половинки. А мужчине трудно без женщины, особенно без любимой. Подумай об этом!
    -- Она сейчас в Казани, на гастролях, и у нее день рождения -- отвечает Муслим.
    -- Ты хочешь быть рядом с ней сегодня? -- спрашивает Алиева.
    -- Да...-- коротко, виновато, опустив голову, как провинившийся мальчик, отвечает Муслим .
    -- Хорошо, что-нибудь придумаем, иди пока на улицу, подыми.
    Муслим выходит на улицу, мужчины здороваются с ним рукопожатием, женщины улыбаются: "Здравствуйте!", "Добро пожаловать к нам в институт!", или "Поставьте, пожалуйста, ваш автограф!"...
    Зарифа Азизовна звонит мужу на работу. Супруга беспокоила его только в крайних случаях.
    Гейдар Алиевич у себя в кабинете. Идёт заседание. Алиев объявляет перерыв на 20 минут.
    Через 15 минут Муслим целует Зарифу Азизовну и выбегает из кабинета. А та в очередной раз наливает из графина в стакан воду, выходит и выливает ему вслед эту чистую прозрачную жидкость на пыльный порог института. Чтобы дорога была лёгкой...
    В Баку уже ходят слухи, что Муслим мирится с Тамарой. А Муслим пока сам не знает, что произойдёт. В ближайшем магазине он покупает огромную корзину гвоздик, берет такси и едет на военный аэродром, где его ждёт вертолёт. Винтокрылая машина берет курс на Казань.
    ... Директор Казанского Драматического театра Александр  Яковлевич Славутский доволен, как никогда: все билеты распроданы, наконец он сядет в главную ложу и спокойно прослушает "Царскую невесту". Он даёт распоряжения и уже готов идти в зал, но тут секретарша сообщает:
    -- На проводе милиция!
    Начальник РОВД города Казани объясняет Славутскому, что военным вертолетом прибывает какой-то высокопоставленный чин, но инкогнито. На время спектакля надо без шума и паники посадить его в царскую ложу. Этот высокопоставленный чин -- высокого роста, брюнет в светлом костюме.
    Александр Яковлевич даёт распоряжение охране ждать у входа и проводить высокого гостя к нему в кабинет. Секретарша накрывает на стол прямо в кабинете директора, изысканно со вкусом: коньяк и прочие деликатесы -- и прикрывает всё это салфеткой.
    Артисты великолепно сыграли, антракт, высокого гражданина всё нет.
    -- Тамара, ты слышала, что-то случилось в театре? -- спрашивает "одна из невест Ивана Грозного", -- Едет, прямо как у Гоголя, инкогнито какой-то высокий брюнет из органов госбезопасности.
    -- Нет, ничего не слышала, успокойся, мы ничего не натворили, -- отвечает Тамара, а у самой мелькнула молниеносно мысль: "Высокий! Брюнет!.. Нет! Нет! Мне мерещится. Ну всё, хватит, пора на сцену!" -- так мысленно успокаивала себя Тамара.
    Началось второе отделение оперы. Милицейская патрульная машина мчится через всю Казань с сиреной. Она останавливается у входа в театр, и оттуда выходит высокий мужчина в светлом костюме с огромной корзиной гвоздик. Из-за гвоздик не видно, кто это. Его встречают. Один из охранников берёт корзину у этого "высокопоставленного чина из органов госбезопасности" и говорит:
    -- Добро пожаловать к нам в театр! -- и приходит в изумление, узнав, кто перед ним. Помощница директора провожает Муслима в кабинет. Все женщины толпой идут за ним. Александр Яковлевич всплеснул руками, обнял Магомаева, и трижды, по русскому обычаю, поцеловал его:
    -- Ну и напугал ты меня! Пойдём скорее -- дослушаем оперу, будешь любоваться Любашей. Дай только выпью глоток коньячка!
    -- Мне тоже налейте немного для храбрости, -- говорит Муслим.
    В коридоре тихо рыдает старая билетерша. Николай, молодой сотрудник театра, держит огромную корзину гвоздик и не знает, что с ней делать.
    -- Коля! Ты что стоишь, неси корзину в зал, в конце представления вручишь, кому надо, понял?
    Александр Яковлевич и Муслим тихо усаживаются в царской ложе.
    Муслим снова любуется Тамарой, исполняющей на сцене роль Любаши... Вот и конец спектакля. Все артисты выходят на поклон к зрителям. Николай выносит огромную корзину гвоздик на сцену и ставит у ног Любаши. Осветитель направляет луч прожектора на Муслима Магомаева. Весь зрительный зал смотрит в его сторону.
    Все 600 человек, как по команде, аплодируют.
    Любаша убегает со сцены в гримерную. Александр Яковлевич ведёт Муслима к Тамаре.
"Иван Грозный" стоит за дверями гримерной и никого туда не пускает. Муслим, впервые в жизни, падает на гримерный пол на колени -- к ногам любимой женщины. "Иван Грозный" стучится:
    -- Всё! Хватит миловаться! Народ требует царя и его свиту!
    Эмоции у всех зашкаливают, никто не равнодушен к происходящему. Наш советский принц вновь обретает свою принцессу! Через несколько минут они выходят из гримерной самые счастливые во всей Вселенной. У Муслима покрасневшие уши и грязные брюки, у Тамары -- заплаканное лицо. Директор доволен. А артисты? Женщины не сдерживают эмоции, кто смеётся, а кто плачет.
    Никто из зала не уходит, все ждут и стоя аплодируют: "Браво! Магомаева на сцену!".
    Муслим берёт за руку заплаканную "Любашу", выходит в зал, а за ними "Иван Грозный" со своей свитой.
    -- "Мелодия"! "Мелодия"! Спойте, спойте, пожалуйста! -- кричат из зала.
    На сцену, в царские палаты выносят рояль, артисты уходят, Александр Яковлевич сажает Тамару на царский трон. Муслим не растерялся и обращается к залу:
    -- Дорогие наши зрители! Разрешите мне от вашего лица и лица всех артистов нашей страны, которые служат искусству и знают, что такое сцена, поздравить заслуженную артистку республики Тамару Ильиничну Синявскую с днём рождения и спеть не только в её честь, но и для всех вас любимую песню всех женщин -- "Мелодию".
    Шквал аплодисментов.
    -- Поздравляем! Поздравляем! Поздравляем!
    Муслим садится за рояль и, аккомпанируя себе, поёт как никогда, впервые не заметив испачканные на коленях белые брюки.
    ... Муслим и Тамара опять вместе. Как два неразлучных голубка, иногда они разлетаются по своим гастролям, а потом -- снова вместе. Не только друзья, начиная от семьи Алиевых, желают им счастья, но и вся страна, миллионы поклонниц. Муслим больше не устраивает неудачных розыгрышей, хотя по-прежнему не отказывается от больших застолий в 40-50 человек, не говоря уже о своем дне рождения, который отмечает 17 августа на даче у Алиевых.
    Только и на этот раз Тамары нет рядом, она на гастролях. Но Муслим ведёт себя молодцом. Да и в Москве у него больше нет желания кого-то разыгрывать. Всё в меру. Слишком дорогой ценой досталось ему счастье, оно необходимо ему, как воздух, как вода и солнце. Если Тамара в Москве, то каждый день она утопает в цветах -- на сцене или дома.
    Только не будем писать о тех, которые ломают голову, на сколько этой паре хватит терпения и когда они разойдутся.
    Тамара снова сияет, как солнышко, которое вышло из-за тучки после грозы, и нередко сама себе задаёт вопрос: а что дальше? Кто я для него? Так называемая "гражданская жена". Неопределённость её по-прежнему мучает. О женитьбе Муслим молчит, никак не переступит через своё решение -- "никогда не жениться". "Упертый татарин, -- как сказал однажды Иосиф Кобзон, -- женитьбы боится, как огня, который его однажды обжёг ".
    Муслим по-прежнему на вершине славы, на его концерты невозможно попасть, но главное -- он любит и любим. Его невольно сравнивают с великим Марио Ланца, перед творчеством которого он преклонялся. Без сомнения, создавая книгу об этом удивительном певце, Магомаев передавал и свои ощущения, мысли и чувства.
    "Многие вспоминали, что каждое выступление Марио Ланца было, словно в последний раз. Выход на сцену он считал единственным шансом излить публике свою душу. Это был мудрый инстинкт большого артиста... У славы есть и светлые стороны: естественная любовь к кумиру, благодарность за чудесный талант... Вздыбившаяся, как штормовое море, толпа подкатывала к сцене, в упор рассматривала любимца публики, расстреливала жадными глазами. Самые отчаянные и нетерпеливые поджидали его за кулисами, ловили в фойе, у входов и выходов, явных и тайных... Каждому хотелось дотронуться до "бесподобного Марио", обратить на себя внимание, взять автограф...
    Слава -- это и потоки писем в адрес кумира...
    И всё-таки это бремя ещё было посильным для Ланца, человека жизнелюбивого и стойкого к житейским всплескам. Надо принять во внимание его ещё крепкий организм, живую реакцию на происходящее, темперамент, мгновенную отзывчивость сердца. С улыбкой, скрытой, а то и откровенной гордостью относился он к своей популярности. Что же, Марио сам всего добился, пусть радуется не только он, но и близкие, друзья -- свидетели его восхождения ". ( Из книги Муслима Магомаева "Великий Ланца")
    Муслим отлично понимает, что не только Тамара ждёт, когда он сделает ей предложение. Все, кто его любит и ценит, подталкивают нашего героя на этот шаг. "Не дети же вы, вам не 18 лет, пора жениться!" -- так или иначе твердят все. И утверждают, что семейная жизнь, свой тёплый очаг так кстати для большого артиста. Здесь, в своём фамильном замке, он сможет укрыться в любую погоду, от любого настроения, от шумного успеха или очередной депрессии наедине с той, которая любит его просто так, а не за какие-то заслуги, и окружит вниманием и заботой, даст отдохнуть и  набраться сил, чтобы идти дальше, чтобы его ни ждало впереди: взлеты или падения, боль или радость...
    Магомаев всё это понимает и мучается, курит сигарету за сигаретой -- хочет приглушить те душевные раны, которые ведомы только ему. Но у нашего героя не только замка, но даже собственной квартиры нет. Он об этом вообще не думает. А наставления Араза жениться на Синявской, прописаться в Москве и купить кооперативную квартиру в рассрочку Муслим никак не воспринимает. Как и прежде, он не знает счёта деньгам...
    Тамара терпелива к его многолюдным застольям. Заканчивается банкет в честь одного события, начинается встреча по поводу другого... "Ох, этот южный народ, ну и темперамент у него. Как же они искренне любят его, правда, не все, многие просто пользуются его добротой, а он рад стараться... И всё равно, ты -- единственный и неповторимый, ты -- мой и больше ничей! И сердце моё, когда я вижу тебя, стучит так сильно и тревожно и словно сжимается от нежности. Я постараюсь быть терпеливее, хотя не всегда получается...
    Как я жду те мгновения, когда ты освободишься от своей работы, от бесчисленных поклонниц, от друзей. И каждый раз с необъяснимым волнением представляю, как твои руки ласково обнимут меня, и тогда всё во мне встрепенется, и каждое твоё слово становится волшебным, и растревоженная душа улетает в неведомую даль. Ты -- самый прекрасный, и мы принадлежим только друг другу!".

7. С НАСТУПАЮЩИМ НОВЫМ ГОДОМ!

ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ «ЛОПАСНЕНСКИЙ РОДНИК» (г.Чехов, Московская область)

Подходит к концу 2022-ой год. Для кого-то он был удачный, для кого-то не очень.  Кто-то успешно выполнил все дела, которые он намечал сделать именно в этом году, кто-то – нет. Мы, члены литературного объединения «Лопасненский родник», тоже подводим итоги своей деятельности и делаем вывод, что 2022 год был для нас плодотворным. 
Родниковцы в течение года посетили двадцать два  занятия.  На таких встречах  они представляли свои новые творческие работы на суд собратьев по перу, на которых их товарищи проводили строгий, тщательный анализ. Чтобы писать стихи, нужны не только талант и вдохновение, но и постижение азов литературного мастерства. Поэтому на занятиях уделялось время не только чтению стихов, но и литературоведению.
Члены ЛИТО  принимали участие в общегородских праздниках. В июне в городском парке они представили свою литературную программу «Он Пушкин, и бессмертен он!», посвящённую Дням Пушкина на  Лопасне, а в День города  -  поэтический час «Это город наш с тобою!».
Родниковцы  подготовили и провели  встречи  с жителями нашего города.  В Центральной библиотеке  прошли вечера «Женской поэзии мир необъятный» и  «Строку диктует чувство».  Активное участие принимали в «поэтических средах», которые проходят в библиотеке, члены ЛИТО Александров И.В., Амоков В.Б.,Курова В.А., Лобова Н.Ф., Расторопова Н.И., Есечкина В.Ф. и др.  Члены ЛИТО посетили интересную, познавательную встречу с православным писателем Григорием Григорьевым, отметили 105 лет  Центральной библиотеке, участвовали  в вечере памяти М.И. Камшилина в детской библиотеке.
 Там же,  в детской библиотеке, родниковцы активно работали в жюри детского литературного конкурса памяти  М. И. Камшилина, а  Расторопова Н.И. приняла участие в работе жюри конкурса юных чтецов памяти А.С.Пушкина,  который прошёл в усадьбе «Лопасня-Зачатьевское».
 Член ЛИТО, литератор  и профессиональный музыкант, бард Червов В.П. провёл творческие встречи со студентами в Центральной библиотеке и в Центре социального обслуживания населения.
Родниковцы – частые гости в КЦСОН. В этом году они провели там десять встреч на самые разные темы. Шла работа и с детьми младшего возраста. «Моё военное детство» - так назвала свою встречу В.Ф.Есечкина,  малолетняя труженица тыла. А Н.Ф. Лобова посвятила общение с детьми теме «Родной город». На таких встречах звучат не только воспоминания, но и стихи.
 В этом году члены ЛИТО приняли участие в четырёх конкурсах, в том числе Всероссийском «Герои Великой Победы», где 5 наших литераторов стали финалистами, а двое из них были отмечены особо.
Заканчивается год, а впереди у нас ещё одно мероприятие. Это вечер «Очарование романса». На нём прозвучат не только романсы в исполнении  нашего барда Червова В.П. и других литераторов, но и стихи.

Мы от души поздравляем всех авторов, чьи творческие работы «живут» на страницах «Белых снегирей», с наступающим Новым Годом и желаем им здоровья, новых творческих находок  в Новом Году,  благополучия в семьях, мирного неба! А самому журналу и его главному редактору Острикову Владимиру Викторовичу – здоровья  и творческого долголетия!

                С НОВЫМ ГОДОМ!

Нина ЛОБОВА

               НОВОГОДНЕЕ

К друзьям идти негоже без подарков,
Тем более нельзя под Новый Год.
Чтоб стала встреча праздничной и яркой,
Как в детстве, встанем в дружный хоровод.

Дарю друзьям румяные рассветы
И золото закатных облаков,
Сады, фатой вишнёвою одеты,
И искорки сверкающих снегов.

Дарю вам радость, чтоб глаза сияли,
Улыбок море, мирный небосклон,
Удачные дела чтоб предстояли,
Живите со здоровьем в унисон.

Я вам дарю звенящие капели
И музыку журчащих ручейков,
А сердце пусть всегда живёт в апреле,
Несёт надежду, веру и любовь!
               

   НОВОГОДНЯЯ НОЧЬ

Долгожданный курантов бой,
И украшенный стол с пристрастьем,
Перезвон с друзьями, роднёй,
Пожеланья здоровья, счастья…

Старый Год! Прости и прощай,
Твои свечи все отгорели,
Белым снегом метель замела
Звездопады и звон капели.

Лунный свет струится с небес,
Снег  искрится в лучах фонарей…
Наступила пора чудес
Под мерцающей сказкой огней!

               
Валентина ПОПОВА

НОВЫЙ ГОД НА ПРОСТОРАХ РОССИИ
                (песня)

Бьют куранты, год  Новый пришёл,
Звёзды на небе ярко сияют,
В каждом доме есть праздничный стол,
Все друг друга вокруг поздравляют.

              Припев:
Новый год, Новый год –
Это мечты полёт,
Новый год, Новый год,
Он по планете идёт.

Белым снегом покрыта земля,
Всё сверкает в убранстве красивом,

Льётся музыка, пени звенят,
Новый год на просторах России.

                Припев:
Новый год, Новый год -
Это мечты полёт,
Новый год, Новый год
Радость и тайну несёт!

В Новый Год ночь щедра и мудра,
Дарит много весёлых улыбок.
Это праздник любви и добра,
Пожеланий не делать ошибок!

                Припев:
Новый год, Новый год –
Это мечты полёт,
Новый год, Новый год –
И весь ликует народ!
               
     НОВОГОДНИЙ ПРАЗДНИК
                (песня)

Зимняя ночь и метелица белая
Нас закружила в ночной тишине,
А Дед Мороз и Снегурочка верная
Гордо ведут Новый год по стране.

                Припев:
                Праздник, праздник, праздник,
                Радость за столом.
                Новогодний праздник
                Входит в каждый дом.
Праздник, праздник, праздник,
Песни без конца,
Новогодний праздник
Радует сердца!

Новый год – яркие краски и музыка,
В Новый год новое в жизни свершим,
В Новый год пусть все желания сбудутся,
Мы все за счастье своё постоим.

                Припев.         
            
   3. И пусть метель засыпает обманное,
Новый год пусть серебром заблестит.

В жизни у нас всегда есть что-то главное,
Верим: удача наш дом навестит!
                Припев.      
               

          С НОВЫМ ГОДОМ!

Ликуй и празднуй, Русь святая!
Ночь новогодняя, звени!
Счастливой будь, страна родная,
Господь во всём тебя храни!

               
Новый год, молодой и красивый,
Очень скоро в Россию войдёт.
Кто-то будет в нём самым счастливым,
Кто-то новых друзей обретёт.

Нам так хочется мира и счастья!
По какой же дороге пойти,
Чтобы только с друзьями встречаться,
Чтобы наши сбывались мечты?

Всем удачи и мирного неба,
Дед-Мороза на санках с мешком,
А в подарках  - Любовь, Счастье, Нежность.
С Новым годом, ВЕЛИКИЙ НАШ ДОМ!
               

Александра ФРОЛОВА

          СТИХИ О ЗИМЕ

        ЗИМНИЙ ДЕНЬ

Я и  теперь ещё заочаруюсь
Таким явлением, как снегопад.
Гляжу, как куролеся, соревнуясь,
На землю хлопья снежные летят.

Гляжу на снега тихое круженье,
Сама снежинкам вслед душой парю.
И рада, рада до самозабвенья,
И снегу, и зиме, в ней – снегирю.

Спускаюсь с таксою по узкой тропке,
Протоптанной в покрове снеговом.
Зима летит на белогривой тройке
И машет нам волшебным рукавом!


Снежинок стайку уловив перчаткой,
Чуть придержу и бережно стряхну…
Сверкайте в красоте миропорядка,
Дарите радость, блеск и белизну!
               

              СНЕГИРИ

Снегири, снегири, снегири,
Прилетели, на веточки сели.
Видно, где-то коснулись зари,
Так их грудки краснеют в метели.

Снегири в обрамленье рябин,-
Я красивей пейзажа не знаю.
Как щебечут, клюют куст они!
Посмотрю – и душой оживаю.

Снегири, снегири, снегири,
Горстка радости в снежной России!
Видно, где-то коснулись зари,
Оттого вы так дивно красивы!

Снегири…Снегири, как огни:
Ваши грудки румяней малины!
Снегирей к нам, рябина, мани,
Чтоб сердец наших таяли льдины!

Снегири, снегири, снегири…
Наша радость простая земная.
Снегири, как осколки зари,
К нам влетают, судьбу озаряя!

               
Вера ЕСЕЧКИНА

          ЗАБОТЫ ЗИМЫ

В ночь шубу белую зимы
Края любимые надели.
Простим непостоянство мы
Зиме, когда метут метели.

Поспорив с осенью сырой,
Она пришла теперь надолго.
И подарить земле покой
Она считает первым долгом.

Поутру, в слабенький мороз,
Снега окрасила сияньем,
Чтоб любоваться довелось
Всем, к ней пришедшим на свиданье.

Рука у зимушки крепка!
Чуть позже ниткой серебристой

Прошьёт все снежные бока
У шубы тёплой и пушистой.

И огласится тишина
Скрипучим снегом по округе…
Настанет срок – пошлёт зима
Привет весне от снежной вьюги.
               

             БЕЛИЗНА

Сбросил дуб прочь последнюю ветошь
Перед тем. как одеться в меха.
Поутру белизна. Столько света!
За ночь пышно упали снега.

Белизна дивный свет излучает,
Снег алмазною искрой горит!
«Это я! – так зима заявляет.-
Я надолго пришла», - говорит.

Как награда от злого недуга,
От осенних холодных дождей,
Улыбнулись деревья друг другу,
В кружевах их улыбки светлей.

Нарисует зима нам красиво
В ночь узор на оконном стекле,
А деоевьям даст отдых и силу,
Чтобы солнце встречать по весне.

Белизна! Вкруг дыхания свежесть,
В небе матовый цвет облаков.
Белизна – русской зимушки нежность,
Она дарит природе любовь.

               
 Иван АЛЕКСАНДРОВ
      
    ЗИМА ПРИШЛА!

Осень все-таки решилась
И ушла за дальний лес…
Тут как тут зима спустилась
Снегопадами с небес.

Сразу же взялась умело
Свой порядок наводить:
Землю красит кистью белой,
Стала льдом пруды стеклить.

Всё метелью застилает
И старается с душой,
И мороз к нам  посылает
Непривычно всем большой. 

Дни становятся короче,
Тучи снежные плывут…
Разгулялись в сутках ночи,
Новый год уже зовут.
               

   СТРАЖ ПРИРОДЫ

В лесу вблизи опушки,
Укрывшись от ветров,
Построил дед избушку-
Надёжный, крепкий кров.

Один в избе скучает:
Зимой растопит печь,
Из трав напьётся чаю,
Затем готов прилечь.

Из бывших староверов,
Как местный старожил,
Свой лес от браконьеров
Он защищать решил.

По должности  лесничий,
Он делает обход,
Хранитель лесной дичи,
Народный патриот.

Зверушки его знают,
Не страшен дед для них
И вскачь не убегают,
Не исчезают вмиг.

Особенно пичугам
В метель и холода
Он стал надёжным другом,
Готов помочь всегда.

К сколоченным кормушкам,
Чтоб птичек сохранить,
Спешит он из избушки
Их в холод подкормить.

И птицы ближе к деду,
Чирикая, спешат:
Надеясь пообедать,
Клюют тут всё подряд!

И тянут к нему лапки,
Благодарят его,
Садясь к нему на шапку,
Признав за своего!

Смелее всех синица
С руки будет клевать,
Нисколько не боится
И может поиграть.

Лесник, любитель пташек,
Встречаться с ними рад:
Им даст зерна и каши,
Сочтёт их всех подряд.

И, если вдруг пропала
Одна из летунов,          
Вздохнёт дедок устало,
Пойдёт грустить в свой кров.

Отметить бы уместно:
Не все идут стрелять…
Есть человек чудесный,
Его должны все знать!

Лесник - он страж природы
 И целый день в строю:
Лес бережёт все годы,
 Рискуя, как в бою.

       
Татьяна ЛОБКОВА

ЗИМА КРАДЁТСЯ БЛИЖЕ, БЛИЖЕ…

Зима крадется ближе, ближе,
Уж зачастили снег с дождем,
И скоро встанем мы на лыжи
Морозным, снежным ярким днем.
Зима нас радует, конечно,
Роскошной  белизной снегов,
Но этот холод повсеместный…
Не каждый к встрече с ним готов!
Мы утепляем окна, двери,
Готовим уголь и дрова,
И печь дымится, в самом деле,
В морозы с раннего утра.
Нас утешает, что зимою
Мы можем валенки надеть,
И дело, вроде бы, простое,
Но как они умеют греть!

Не только тело, но и душу
 Они согреют зимним днём…
 И остается только слушать
 Вой злой метели за окном.
               

                ЗАВЬЮЖИЛО
               
Вьюга снежною мглой обступила,
Все вокруг в круговерти застыло.
В этот миг мне почудилось вдруг:
Вот он, жизни таинственный круг.
И за кругом не видно пути,
В этом хаосе так и лети!
Вникни в ритмы движенья его -
Ведь прекраснее нет ничего!   
               
                ЗИМНИЙ ЛЕС

Лес, ты спишь? Какие грезы
В зябком шепоте березы?
Все объято тишиной…
Лес застыл, но он живой:
Ждет мгновенья, чтоб проснуться,
Снова к солнцу потянуться,
Снег  стряхнуть с сухих ветвей,
Наконец вздохнуть полней.
А весна придет не скоро,
И сейчас весь лес сурово
Погрузился в зимний сон…
Вой метели, вьюги звон
Не разбудят исполина,
Будет снежная перина
Белой ровною волной
Охранять его покой.

               
Лариса УЛИТИНА

                НЕГА

Спят деревья и кусты
Под покровом снега,
Солнце светит свысока,
Для природы – нега.


А на небе вдруг луна
Проявилась ясно…
До чего же хороша
Наша жизнь, прекрасна!
               

  ДИВО ДИВНОЕ

Выхожу на улицу
В январе,
Вижу диво дивное
На заре.
В пышном белом инее
Всё кругом
Приоделось к празднику
Серебром.
А мороз нешуточный,
Скрип в кустах,
И сверкают искорки
На ветвях.
Тишина. В восторге я
Помолчу:
Ведь земля готовится
К Рождеству.
Хвалит сердцем Господа
Всяк живой…
Как всё это нравится,
Боже мой!


СМОЛЕНСКОЕ ОБЛАСТНОЕ ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ «Родник»
 ИМ. ЮРИЯ ВАСИЛЬЕВИЧА ПАШКОВА
ПОЗДРАВЛЯЕТ ЧИТАТЕЛЕЙ «Белых снегирей» С НОВЫМ ГОДОМ!

Евгений ГОРДЕЕВ
 
НОВОГОДНЕЕ

Стучится в двери Новый год,
а с ним и новые надежды.
И ёлки водят хоровод,
одеты в яркие одежды…

Звенит хрусталь, шампань искрится,
от яств  ломятся столы,
улыбки освещают лица,
все и добры, и веселы!

Оставим беды и печали,
болезни, стрессы, боль утрат,
они все в прошлом, за плечами,
мы всё начнём на новый лад!

Нам есть, друзья, к чему стремиться,
не все ещё сбылись мечты,
ещё во сне парим как птицы,
и так же жаждем красоты…

Не все детишки повзрослели,
не все внучата поднялись,
не все ещё мы песни спели
про счастье, про любовь, про жизнь…

Так с Новым годом! С Новым счастьем!
За жизнь! За новые дела!
Друзья! Ведь это в нашей власти,
Чтобы Россия – мать цвела!!!


 С НОВЫМ ГОДОМ!

С Новым годом, друзья! С Новым счастьем!
Пусть безоблачным будет оно.
Пусть все  радости в дом наш стучатся,
как снежинки в ночное окно...

Ну, а коли судьба подкачала,
путеводная гасла звезда,
жизнь начать попытайся с начала,
словно с новой тетрадки листа...

Подсчитай-ка и строго и смело
(пусть тебе этот шаг не претит),
сколько в жизни успел уже сделать,
сколько сделать ещё предстоит...

Попроси потихоньку прощенья,
у обиженных в жизни тобой,
и увидишь - отринут лишенья,
и останется только любовь!

Так содвинем со звоном бокалы
золотого, как солнце вина!
Пьём за то, чтобы лучше мы стали,
не мелела чтоб чувств глубина...

Чтоб в небесной  сияющей сини,
облака плыли, как корабли...
Чтоб милее и краше России
в мире не было больше земли!


НОВОГОДНЕЕ ПОЖЕЛАНИЕ

Надо все свои невзгоды
оставлять в году минувшем.
Надо все свои печали
в новый год  с собой не брать…
Пусть метели белым снегом
очищают наши души,
чтоб могли добрее, лучше
и терпимее мы стать…

Надо взять с собою радость,
и веселье и улыбки,
надо счастья взять кусочек,
чтобы множилось оно…
А ещё нам очень надо
всем уметь прощать ошибки,
 мир красив без одиночек,
без квартир с пустым окном…

Надо жить и верить в чудо,
в то, что день такой настанет,
когда ты, проснувшись утром,
улыбнёшься невзначай…
И соседи почему-то
вдруг злословить перестанут.
а поступят очень мудро,
пригласив  к себе на чай…

Пусть  же год, как обещает,
и взаправду новым станет.
Пусть улыбками сияет,
огоньками милых глаз…
Пусть чего-то не хватает,-
мы от жизни не устанем,
мы-то верим, мы-то знаем:
создана она для нас!


Наталья ИСАЕНКО

РОЖДЕСТВЕНСКИЕ ЁЛКИ

У кого-то елка скромной барышней
Тихо в уголочке притулится.
У кого-то, вся сверкая взбалмошно, 
В центре дома встанет светской львицей.

Но не суть - ведь все они красавицы,
Таинства  ночного провозвестницы.
Оберегом мощным в дом наш явятся 
Вечности волшебные ровесницы...


***
В каждом доме ёлочный портал
Вверх одно желанье направляет.
То, что с чистым сердцем загадал, 
Небо к исполненью принимает. 

Волшебству сумей ответить "да",
В жизнь свою впустив его однажды.
Подмигнет полночная звезда:
Мол, желанье принято, а как же!


***
Какого цвета Новый год?
Оранжевый, как мандарин.
Лилово-красный, как восход,
Что новый день нам подарил.

Он белый, словно снеговик: 
Чуть постоял - и был таков.
Он жёлтый, будто лунный лик,
Что подмигнул из облаков.

Пушистой ёлкой по домам
Разносит он зелёный цвет.
И Дед Мороз из детства нам
Свой красноносый шлёт привет.


СНЕЖИНКИ

Зима Снегурочкино намела приданое,
Блестяще-белое, ночной метелью тканое.
Снежинок миллиарды тонким кружевом
Лежат на лужах, накрепко застуженных.
Кристаллы, не крупней росинок маковых, - 
И нет двух абсолютно одинаковых.
Узоры их загадочно-хрустальные,
Как отпечатки пальцев, уникальные.


Василий КОЛТУНОВ

***
Завтра – была зима.
Горы снегов лохматых
С вечера гнала тьма,
Прятала в полночь хаты.

Ветры, собрав тепло,
В сенях дверьми скрипели.
Праздники. Рождество.
Шапки мохнатых елей.

Санный в сугробах след,
Хруст шоколадки, шорох
Редких тогда конфет,
Фантиков ярких ворох.

Взгляд дед Мороза строг,
То ли ещё бывало?
– Вась, расскажи стишок –
Васька забыл начало.

Конюх смешит народ
С дедом Морозом вместе,
Принявши грамм по сто,
Может быть, даже двести.

Эй! Не спеши, постой –
Солнце бежит за нами.
Кругом несёт гнедой
Конь, запряжённый в сани.

С выкрашенною дугой,
Так, что мороз по коже,
Мчится возок резной,
Крыльями вскинув вожжи.

После – была зима,
Годы снегов примятых,
Снежная кутерьма,
Вросшие в землю хаты.

Всё, как в кино прошло,
Только остались с нами
Праздники. Рождество.
Полные счастья сани.


***
Весь мир бросало и качало,
И ночь совсем была без сна.   
Лежало комом одеяло,
В окно царапала луна.

И где-то выло выше вьюшки,
Где дым метался над трубой,
И пуховые две подушки,
Одна лежала на другой.

И свет,  прижав к оконной раме,
В чернильных пятнах темнота,
Обняв собой, сидела рядом,
Ждала чего-то неспроста.

А вьюга в комнаты ломилась,
Свет неожиданно потух,
И время рядом примостилось,
Забравшись с нами под кожух.

Косматый, пахнущий и колкий,
Как стылый лапник у дверей,
Внизу обрубленный у ёлки,
Впитавший память январей.

Вдруг дали свет и всё ожило,
И сразу дело всем нашлось.
Мы ёлку мигом нарядили,
Приладив верх за вбитый гвоздь.

Смола янтарная стекала,
И пахло лесом, январём.
А вьюга всё не утихала,
Кружила в танце за окном.

***
Вдохнув в себя моё тепло,
Уселся ветер на ладони,
И свет, заправленный в стекло,
Стелился мягко по газонам.
И ноги путала трава,
Став прошлогодней после снега,
Что в декабре опять соврал            
И растворился, словно не был.
Откуда-то собрав дожди,
Дразня  ненастною погодой,
Последний месяц уходил,
Забыв какое время года.
Нёс ёлку мокрую сосед,
Рукой нетрезвою облапив,
Вдвоём протиснувшись в подъезд,
Царапал ей о стены лапы.
Вслед тени, словно мишура,
По этажам вслед крались тихо,
Зимы остатки со двора
Сгружали лужами у лифта.
Какой-то смысл был во всём,
И как назначено природой -
Жил по-другому целый дом
И обнимал нас Новым годом.

 
КОРОЛЁВ Владимир
   
СНЕГА
               
 1. ПЕРВЫЙ СНЕГ               
Снег пошёл – и легче сразу!
Славишь новь – славь и  новИзну:
Первый снег, спаси от сглаза
Душу, землю и Отчизну!
Снег пошёл – и легче сразу!
Нежность, вера и любовь,
Падай, падай  мне на бровь!
 
2. СНЕГ  ВТОРОЙ
Снег второй  – зимы основа, 
Стелет поле вширь  и вглубь,
И касаются снежинки
Озими зелёных губ…
 
Снег второй – зимы опора,
Лесу – в радость,,.  зверю – в толк.
 – Снег валит, – ворчат шофёры,
На флажки косится волк…
 
Снег второй  – зимы надежда,
Вера в верность декабря, 
В беловатные одежды, 
В бородатость  января…
                 
3. НОВОЛЕТЬЕ,  НОВОЖНИВЬЕ
И вот приходит новогодье,
Январь. И день растёт!
Хватай же времени поводья,
Чтоб ими управлять весь год!
 
От новогодья – к новолетью, 
Ты, новостишие, шагай,
Чтоб двадцать первое столетье
Стихов рожало урожай!
 
От новолетья – к новожнивью
Расти, строфа, лети, строка,
Перо – проверенный подвижник!
Да будет нива широка!
 
4. ШРАПНЕЛЬ-ПУРГА
 В феврале ударят вьюги,
 Зашуршит  шрапнель-пурга…
 На весну крутнётся флюгер,
 Да спохватится: – Снега-а-а!

 
                    31 ДЕКАБРЯ

  Здравствуй, воздух морозный,
  Здравствуй во имя нас!
  Здравствуй, не пыльный, не млосный  – 
  Градусный!!!
                   В зеркальцах глаз
  Пусть так играет  радость
  И серебрит слеза,
  Чтоб восклицало сердце:
   – Как мне милы мороза!
 
 
                                             
Людмила МАЛЬЦЕВА

ЗИМНЕЕ УТРО

Вьюга ночь колядовала,
Песни пела в поле громко,
Снег на землю разбросала
И накрыла снежной коркой.
Утро, свет роняя с неба,
В белизне просторов тая,
Улыбалось в окна людям,
Сны плохие прогоняя…


СНЕЖНЫЙ ВАЛЬС

Порхают, вальсируя, снежные феи,
Накидки из белого бархата сея,
На крышах, деревьях, кустах и на льду
Танцуют на зимнем вечернем балу.
Укрыты дома, тротуары, тропинки.
От света витрин  – огоньками  накидки,
Поправлены ветром, уложены ровно.
Не тысячи даже их, а миллионы.
И сказочным кажется всё и повсюду.
И хочется верить в январское чудо.
Пусть сбудется всё, что у ёлки загадано!
Пусть счастье примчится нежданно-негаданно!


ЧУДО

Ёлка всё ещё в игрушках.
За окошком белый пух.
Чай разлит горячий в кружках.
Что задумался, мой друг?
Пролетело сорок зим,
Потерялась вера в чудо.
Дед Мороза не просил
Ты подарков ниоткуда.
Да… волос коснулось время –
Серебрится седина.
Наложило время бремя,
И натянута струна.
На надрыве звук сердечный –
Сколько зим-то позади?!
И как время быстротечно.
А как трудно-то идти.
Не грусти. Что в этом толку?
Перемалывать года…
Будет Новый, с новой ёлкой!
Остальное – ерунда.
Чудо? На окне узором,
Нарисованным морозом.
Чай, вприкуску с разговором,
О серьёзном, несерьёзном.
Сын в кроватке сладко спит –
Разве это и не чудо?
Обниму. Ты не грусти.
Для тебя я чудом буду!

***
Засыпаю, чтоб тебе присниться,
Я приду во сне – не прогони!
За окном тихонько снег ложится,
А к утру растает от любви.


ЗИМНЕЕ ТЕПЛО

Снег за окном спешит украсить улицы.
Дома заснули крепким сном.
А здесь тепло, а здесь целуются,
А здесь мечтают обо всём.

И пальцы с нежностью сплетаются.
Душа торопится к душе .
И не грустится, ни гадается,
И спать не хочется уже.

И огонёк в сердцах их теплится,
Им не страшны морозы и  метели.
У них всё любится, у них всё стерпится,
Они нашли всё, что хотели…


Марк НЕКРАСОВСКИЙ


***
Спят машины на парковке.
Размечтался ехать? Зря!
Сыплет снег без остановки –
За ночь норма января.

Превратился мир в сугробы.
Без лопаты не пройти.
Белый, белый. Высшей пробы.
Снег горою на пути.

Всё дела... Да нет делишки.
Жизнь проходит на бегу.
Строят крепость ребятишки.
Лучше им я помогу.


***
Зимний вечер, зимний вечер.
По привычному маршруту.
Я иду к тебе навстречу,
Чтобы выиграть минуту.

Чтобы дольше длилась встреча.
В этом маленькое счастье.
И в морозный зимний вечер
Не пугает нас ненастье.

Пусть метелица ярится.
Ветром в поле завывает.
Пусть позёмкою кружится
Нас она не запугает.

Обниму тебя за плечи.
Провожу тебя с работы.
Зимний вечер, зимний вечер.
Краше в мире нет заботы.


***
Тает снег и на улице слякоть.
Каплепадом с деревьев вода.
Ах, не надо гражданочка плакать.
Не жалейте себя никогда.

Это пусть он себя пожалеет,
Что такую как вы потерял.
Пройдёт время, и он поумнеет.
Его пьесы печален финал.

Ах, не надо гражданочка плакать.
За зимою приходит весна.
И исчезнет душевная слякоть.
Вы найдёте, кому вы нужна.


***
Постучалась зима мне в окно снегирём на рассвете.
Я его покормил. Хорошо, что меня разбудил.
Там на улице снег и на санках катаются дети.
И я вспомнил всё то, что когда-то любил, но забыл.

Вспомнил я ощущение счастья и радость катанья.
Вспомнил ёлочный запах, конфеты и вкус мандарин.
И подарки под елкой, и долгое их ожиданье.
Все детишки в нарядных костюмах, и я Арлекин.

Мне вернула зима на мгновение милое детство
Ах.  спасибо снегирь, что меня ты так рано будил.
Все тревоги души я в себе победил наконец-то.
Свою душу мечтой и надеждой опять окрылил.


ЗИМНЯЯ ЛЮБОВНАЯ

И на скользкую дорожку
Ты посыпала песок.
Полюбила ты Серёжку.
Он живёт наискосок.

Ой, на горе полюбила –
На тебя не смотрит он.
Полюбила, сон забыла.
Ведь в другую он влюблён.

По морозу, по дорожке.
Мимо дома ходишь ты.
Пусть любуется Серёжка
Идеалом красоты.

Ты хозяйка, не ревнива
И к тому же ты умна.
Будет жизнь его счастливой.
Ты ведь лучшая жена.

Ах, Серёжка, ах, Серёжка
Поскорее выходи.
Ну, подумай хоть немножко –
Зря проходят наши дни.

А не выйдешь то получишь
От меня такой ответ:
Чувства съест мороз трескучий
Не один же ты сосед.


ТАЁЖНЫЙ РОМАНС

Здесь лишь тайга, вокруг только ели.
Да хорошо с любимой в постели
Но до нее, аж две тысячи вёрст
Я без любимой душою замёрз.

Снег засыпает домик до крыши
Волком завой - никто не услышит.
Я устаю от сомнений и вьюг.
Ты дорогая не слушай подруг.

Здесь никого – одни только ели.
Был лишь медведь, на прошлой неделе.
Нет здесь сети и письмо не послать.
Что остаётся? Работать и ждать.

Время придёт – к тебе я приеду.
Так лишь солдаты ждали Победу.
Чтоб не случилось – к тебе я вернусь.
Сгинет на веки таёжная грусть.


***
Пусть я уйду. Но мой уход
Не нужно принимать печально,
Ведь всё когда-то отцветёт.
Душа моя взлетит астрально.

Сначала тело облетит,
Затем взлетит всё выше, выше,
И черепицей зашуршит
От моего полёта крыша.

Потом над городом взлечу,
Душою породнюсь с туманом.
Зажгите за меня свечу.
Я стану пятым океаном.

И в день, морозный, словно снег,
На Вашу лягу я ладошку
И поцелую Вас при всех,
От счастья тая понемножку.


СТРАСТЬ

Снежинкой падать на ладонь любимой
И таять на ней без остатка.
В руках её быть податливой глиной:
Лепи меня. Мне это сладко.

Делай, что хочешь. Я таю от жара.
Пластичен до неприличия…
Если на свете и есть божья кара -
Это твоё безразличие.



Галина ПАНОВА

НОВОГОДНИЕ ПРИМЕТЫ

У новогодней суеты свои приметы:
Горят на елочке огни, шары надеты,
А на верхушке яркая звезда,
Она из далека нам всем видна.
Конфеты в пестрых фантиках,
Бенгальские огни,
Ну и конечно, конфетти.
Все с нетерпеньем ждут его приход,
А вдруг, он чудо, счастье принесет,
Не зря зовется этот праздник - НОВЫЙ ГОД.
12 на часах пробило — вот он вот!
Смех, радость, пожелания звучат,
Подарки яркие под елочкой лежат.
Он поведет нас новыми дорогами,
События и встречи впереди.
Не забывай, и обязательно 
Надежду, веру и мечту с собой возьми.
 Иди с любовью, с радостной улыбкой,
С стремлением достичь и победить!
Не унывай, не поддавайся грусти,
И исполнению желаний точно быть!


Любовь СЕРДЕЧНАЯ

ГОД ЧЁРНОГО КРОЛИКА. 2023

Кролик, мягкий и пушистый,
С чёрной шёрсткой шелковистой,
Лопоухий и косой,
Не беги, побудь со мной.
Задержись на целый год.
Сбереги от всех невзгод.
Ты же добрый, ты не тигр.
Хватит нам опасных игр!
Кролик, я тебя ждала.
Дай нам мира и тепла!
Дай здоровья маме.
Остальное - сами!

Татьяна ХАРИТОНОВА

Как готовить коктейль новогодний, хотите совет?
В синь бокала плесните любви, не жалея, три  четверти,
Безрассудства чуть-чуть и кокетства букет  –
Всё смешайте и в блеске свечей отразите  с поверхности.
Не хватает чего-то, вам кажется?  И от невзгод
Кубик льда положите в бокал. Он растает стремительно,
Превращаясь в уверенность в том, что весь будущий год
Будет самым счастливым для вас и ещё – удивительным!


8. СТИХИ ДЛЯ ДЕТЕЙ

Любовь СЕРДЕЧНАЯ
(г. Санкт-Петербург)
Член Союза писателей России

ЗИМНЯЯ СКАЗКА

1. ЗИМНЯЯ НОЧЬ

Замело пургою стёжки,
Заметелило пути...
У избушки курьи ножки
Так замёрзли - не пройти.

Между брёвен ветер свищет.
Мёрзнет бабка на печи.
Как ей без огня, без пищи?
Леденеют кирпичи.

Ой как холодно в избушке!
В среду кончились дрова.
Пусто в миске, пусто в кружке.
Видно, помирать пора...

А ведь раньше-то бывало
К бабке шли богатыри.
И она им кров давала,
Привечала до зари.

Баньку жаркую топила,
Накрывала в доме стол.
Уму-разуму учила:
Бабке-то давно за сто!

Как с Кощеем поквитаться,
Где невесту отыскать,
Как с Горынычем сражаться -
Всё могла она сказать.

Да, когда-то так бывало:
За советом шли к Яге.
И она им отдавала,
Бабка на одной ноге,

Путеводные клубочки
И железные хлеба,
И мечи, и крыл кусочки...
Каждому - своё... Судьба.

И кормила, и поила,
Собирала в дальний путь,
Наделяла новой силой.
"Хоть бы хлебушка чуть-чуть."

Так печалилась старушка.
"Хоть ложись, да помирай!"
Вдруг кричат: "Ко мне, избушка!
Эй, бабуля, отворяй!"

Бабка с печки соскочила,
Чуть не раскровила нос,
И откуда только сила!
"Кто за дверью?" -  "Дед Мороз!"


2.  ЁЛКА

Дверь старушка отворила,
В темноту с крыльца глядит.
Ну, и чудо! Ну, и диво!
Правда, Дед Мороз стоит!

В белой шубе серебристой,
С кучерявой бородой,
И такой-то светлый чистый,
И румяный, и седой!

– Принимай, хозяйка, гостя!
Я с подарками к тебе!
Как ты только греешь кости
В этой выстывшей избе!

А в избушке – темень, холод,
Изо рта идёт парок…
- Не зажечь ли пару ёлок
В этот славный вечерок?

Нет, не так, что б те горели
И сгорали без следа.
А чтоб светом душу грели,
Чтобы на верху – звезда.

Чтоб стеклянные игрушки,
Серпантин и мишура,
Чтоб и дождик, и хлопушки…
Праздник праздновать пора!

– Ну, а что одну-то можно.
Зажигай уж, коль пришёл.
Но смотри там, осторожно!
– Ладно, бабка хорошо!

Дед Мороз по ёлкам мастер:
Что получше наглядел,
Прямо под окошком, к счастью,
На неё звезду надел.

Ветки ёлки задрожали.
Крикнул: «Ёлочка, зажгись!»
И тотчас же побежали
Огонёчки сверху вниз.

И такое вдруг сиянье
По полянке разлилось
Что у бабушки дыханье
От восторга занялось!

Дед мороз вернулся к бабке.
– С ёлкой, вроде, веселей!
А у той – везде порядки:
Постаралась для гостей!

Подмела и пыль смахнула,
Приоделась, прибралась,
Приготовила два стула.
Вот что значит, дождалась!

– Вот теперь – другое дело! –
Дед Мороз ей  от дверей.
– Можно праздновать нам смело.
Накрывай на стол скорей!


3. СВЕЧИ

Тут старушка побледнела,
Хоть куда уже бледней!
- Я два месяца не ела.
Нет ни крошки, хоть убей!

Пригорюнилась, вздыхая,
По щеке слеза стекла,
Да горючая такая,
Что столешницу прожгла!

Присмотрелся Дед к «квартире»,
А повсюду дырок тех,
Чуть поуже, чуть пошире,
Словно дырок в решете!

- Ладно, Бабка! Праздник яркий
Начинаем! Выше нос!
Говорю же: я подарки
Для тебя в мешке принёс!

Подмигнул Мороз старушке.
- Без вступительных речей:
Вот от Мышки, от Норушки
Связка восковых свечей!

Тут бабуля удивилась:
- Что? Подарок? Правда, мне?!
И от радости скатилась
Снова слёзка по щеке.

И на стол она упала.
И заделала дыру!
- Бабка, это лишь начало!
- Вот, теперь я не помру!

- Ну, у Вас, Яга, и плачи:
То дыра, то дырки нет!
Надо дело, не иначе,
Заводить и – в интернет.

Мол, имеем предложенье:
Средство, покорит весь мир,
И для дыроудаленья,
И для производства дыр!

- Я от этого страдаю
Много зим и много лет:
Как расстроюсь – прожигаю,
Веселюсь – и дырок нет.

Запалили свечи. Яркий
Свет разлился по избе.
- Ну, держи, Яга, подарки!
Подлатаем дом тебе!


4. УЖИН ПРИ СВЕЧАХ

Дед Мороз мешок придвинул,
Долго что-то в нём искал.
Наконец, пакетик вынул:
«Время закусить», - сказал.

Кап – слеза. И дырка снова!
Что ты сделаешь с Ягой!
- Я ж сказала: не готова
Праздник праздновать с тобой!

- Всё, Яга! Кончай-ка сырость
Из своих горючих слёз!
Плачет здесь! Скажи на милость!
Или я не Дед Мороз?

А теперь готовь ведёрко
Для своих «чинючих» слёз.
Здесь вот новая скатёрка!
Я  подарочек принёс.

Это скатерть-самобранка.
Развернёшь – и на столе
Хочешь – гречка, хочешь – манка,
Хочешь – сом на вертеле!

Тут ведёрко пригодилось:
Так и брызнула слеза!
А пред ними появилось,
Что и описать нельзя:

Поросёнок и стерлядка,
Помидор и огурец,
И пирог, и шоколадка,
Винегрет и холодец.

А другой еды бабуся
И не знала отродясь.
Заказал Мороз ей гуся,
Виноград и ананас…

Долго ели, говорили,
Вспоминали старину
И в ведёрко слёзы лили.
Не пролили ни одну.

– Скатерть эту вот в конверте,
Мой-то адрес знают все,
Верьте мне, или не верьте,
Вдруг прислали по весне.

И записку написали:
Так, мол, дедушка, и так,
Скатерть мы нарисовали,
Скатерти для нас – пустяк!

Бабке Ёжке отнесите,
Подарите в Новый год.
Детский садик. Маша, Витя.
Месяц и число, и год.

И вот тут-то – слёзы градом!
И фонтаном, и ручьём!
Хорошо – ведёрко рядом.
Хватит починить весь дом!


5. ЧУДО-ПЕЧКА

- Ну, бабуля, дом, как новый,
Ветер перестал свистать.
Но среди зимы суровой
Надо дом обогревать.

Печку мы твою починим
И переведём на газ.
На болотине в трясине
Там его большой запас.

Только дело будет летом.
Есть команда-молодца:
Одинаково одеты,
Одинаковы с лица!

Знают всё и всё умеют
И в своём ларце живут.
Но намеренье имеют
Зиму перебиться тут.

Так что вот тебе, бабуля,
Новый ларчик: принимай!
Но до первого июля
Ты его не открывай.

Я пришлю потом прораба
Регулировать процесс.
А пока поверить надо
Нам в технический прогресс.

Вот тебе от человека
Анатолий Вассерман
Печь волшебная ТЕПЛЭКО,
Тёплый беленький экран.

Безопасен и надёжен,
Нет открытого огня.
В применении не сложен…
– Это, точно, для меня!

– Видишь хвостик? Видишь вилку,
А на вилке два рожка?..
– Ты показывай, я вникну.
Я ещё умна пока.

– Эту вилку вставить надо… –
Мать честная, а куда?
По избе пошарил взглядом:
Нет розетки! Вот беда!

Что ж выходит, всё пропало?
Как же бабушке сказать?
Мало бабка замерзала,
Будет снова замерзать?


6. ПЯТАЧКИ И РОЖКИ

«Только б бабку не расстроить:
Снова дом изрешетит
И придётся новый строить.
Что же делать? Как же быть?»

– Ну? – старушка в нетерпенье –
Что, когда, куда включать?
Дед Мороз – в недоуменье.
Вдруг из-под стола стучат.

– Выбирайте удлинитель,
Генератор тут внутри.
Сколько точек вы хотите?
Можно – пять, а можно – три.

– Вот подарок, так подарок! –
Веселится Дед Мороз –
Будет, бабка, дом твой жарок!
Пять, конечно! – Не вопрос!

Снова ларчик затворился,
И защёлкнулся замок.
А на крышке появился
Поросячий пятачок.

И ещё один. И третий.
И четвёртый! Вот их пять!
До пяти-то даже дети
В состоянье сосчитать!

– Здесь вот дырки. Здесь вот рожки.
Вместе их соединим.
Подождём теперь немножко.
Ананасы доедим…

– А, теперь, бабуля, руку
Приложи-ка вот сюда!
– Ну, и чудо! Ну, и штука!
Точно, печь! Вот это да!

– А когда поймёшь, что печку
Надо выключить, Яга,
Вынешь вилку за колечко.
Всё понятно ли? – Ага!

Я же помереть хотела!
Я ж не знала, как мне жить!
А теперь, такое дело,
Буду жить и не тужить!

– Погоди, Яга-бабуся,
Я ещё не ухожу!
Вот с тобой прикончим гуся –
Все подарки покажу!


7. КЛУБОЧКИ

– Вот вам, бабушка, забава.
Будете вязать носки,
Рукавички, одеяла…
Чем не средство от тоски!

И старушке – раз в корзинке
И клубочки, и клубки,
И тесёмки, и резинки,
И моточки, и мотки!

Всех возможных свойств, однако,
И оттенков, и цветов:
Шерсть, мохер, акрил, альпака –
От шпагата до шелков.

– Это вам не просто нитки:
Это звёздные лучи,
Это солнечные блики,
Это шорохи в ночи!

– Знаю эти «побрякушки»!
Пряжу я сама пряла.
Я когда-то их Лягушке
Безвозмездно отдала…

И забыла про ведёрко.
И наплакала на стол.
Там лежала хлеба корка.
От слезинок хлеб расцвёл!

– Ну, считай, что в лотерею
Мы сорвали главный приз!
Ведь теперь оранжерею
Можно строить здесь! Гордись!

Это летом. А покуда –
Вот и спицы, и крючки…
– Я ж теперь не вижу… – Чудо:
Лампа, лупа и очки!

Бабка лампу подключила.
Знает: рожки – пятачок.
«Окуляры» нацепила,
В кулачок взяла крючок.

Раз – и варежки готовы.
Два – и шапка. Три – понпон.
– Ну, Мороз, держи обновы!
А за ниточки – поклон.

8. С НОВЫМ ГОДОМ!

– Хорошо у Вас, бабуля,
И уютно, и тепло!
Я теперь приду в июле.
Переделаем окно,

Соберём оранжерею,
Газ с тобою проведём,
– Я редисочки посею –
Славно время проведём!

– А пока – ещё подарки:
Это спальник. Ну, мешок,
Лёгкий, мягкий, тёплый, жаркий,
Для ночёвки… – Хорошо!

– Он из пёрышек Жар-птицы.
Та сама его дала.
– Всё в хозяйстве пригодится!
У неё-то как дела?

– Всё в порядке! Песни пела.
Да такие вот дела:
Тут в курятник залетела –
Еле ноги унесла!

– Куры не поймут Жар-птицу
И прогонят от крыльца…
– Разрешите обратиться!
(Это двое из ларца.)

– Вот от нас подарок тоже:
Дров успели нарубить.
3 вязанки. Каждой можно
Целый месяц печь топить!
 
– Ну, соколики, спасибо!
Не хватает бабке слов,
Целовать придётся, видно…
Те – в ларец и на засов!

– Ладно, бабушка, не кисни!
Вот тебе, чтоб целовать,
Месячный котёнок! Мысли,
Как котёнка будешь звать.

Сердце он тебе согреет,
Станет сказки говорить,
Мысли грустные развеет.
Веселее будет жить!

Ну, а мне пора к народу
У Мороза много дел…
– С новым годом! – С новым годом!
Взял мешок – и улетел…

Но осталась эта сказка,
И надежда, и ларец,
И тепло, и свет, и ласка!
А кто слушал, молодец!
                Декабрь, 2022г.


СТИХИ

Татьяна ШТЕПА
( Ставропольский край, г. Невинномысск)


АХ, КАКАЯ НЫНЧЕ ЁЛКА!

Ах, какая нынче ёлка!
В блёстках яркие иголки!
Вместо маленьких ребят
Разных здесь полно зверят!
Зайцы, мишки, поросята,
Петухи и жеребята!
Веселятся звери эти.
Только где, скажите, дети?


ДЕД МОРОЗ

Дед Мороз! Густые брови,
Борода бела, как мел!
Он, по- прежнему, весёлый,
Только за год постарел!
В шапке золотой, нарядной,
Посох блещет серебром!
Скоро - скоро, долгожданный,
Постучится в каждый дом!
Нам подарит он веселье
Да задорный детский смех!
А в мешке есть угощенье!
Дед его принёс для всех!
Пусть со сладкою раздачей
Дед одарит нас удачей !
Счастье в дом наш принесёт!
Здравствуй, здравствуй, Новый Год!


ОН ВОЛШЕБНЫЙ И ИГРИВЫЙ

Он волшебный и игривый,
С пышной, мягкой бородой!
Дед Мороз в тулупе дивном
Пляшет, будто молодой.
Расскажу всему я свету:
"Это - брат мой! По секрету!"


ДЕД МОРОЗ К НАМ ПОСТУЧАЛ

Дед Мороз к нам постучал.
Я с восторгом прокричал:
"Дед Мороз! Ура! Ура!
Будет праздник до утра!
Здравствуй, дедушка Мороз!
Расскажи, что мне принёс!
Тут пришлось мне удивиться:
Не подарки там, а пицца.
Шок сначала был у нас!
Перепутал  дед  заказ!
Извинился за ошибку.
Мы ему в ответ с улыбкой:
"Отдохни и выпей чаю".
Он с поклоном отвечает:
"С Новым Годом поздравляю!
Пиццу очень обожаю!"
Дружно съели всё до крошки
Даже угостили кошку!

ЧТО ЗА СТАРЫЙ НОВЫЙ ГОД?

Что за Старый Новый год?
В чудных звёздах небосвод!
Удивительная радость-
Шоколадок вкусных сладость!
Значит, пёстрые подарки
Нам дадут в обёртках ярких!
В доме будет звонкий смех!
Пусть раздастся он для всех!
 Вновь у праздничных ворот
(Отворяйте!)- Новый год!
 

НА ВЕТКАХ - РАЗНЫЕ ХЛОПУШКИ

На ветках - разные хлопушки.
Цветные шарики, игрушки.
А у смолистого ствола
Гирлянда снежная легла.
Я веселюсь у нашей ёлки!
Так много праздничных хлопот!
У нас, единственных в посёлке,
В кадушке ёлочка живёт!


У ЁЛОЧКИ-ПОДРУЖКИ

У ёлочки-подружки
Нет блеска на макушке.
Волшебник дед Мороз
Расстроился до слёз:
Пушистые иголки
Без украшений колки.
Но дед достал фонарики
И расписные  шарики.
На ветки всё развесил.
И стало ёлке весело!


МАМА С ПАПОЙ, УЛЫБНИТЕСЬ!

Мама с папой, улыбнитесь!
Новый Год спешит к вам в дом!
Подтянитесь, оживитесь
И раскрасьте всё кругом!
В мишуре, весёлых блёстках
Стены, окна и цветы!
Стать счастливым- это просто!
Будьте с радостью на "ты!"


У ЁЛОЧКИ

У ёлочки- красавицы
Иголочки тонки.
Она в гостях появится
В снежинках из фольги.
Красивая, задорная!
Её с любовью ждут,
Чтоб в сказку новогоднюю
Ей подарить салют!


У НОВОГОДНЕЙ ЁЛОЧКИ

У новогодней ёлочки
Счастливые деньки.
На ветках зажигаются
Цветные огоньки.
По- праздничному весело
Фонарики горят.
И светится, как радуга,
У ёлочки наряд.


ЗАСИЯЛА НЫНЧЕ ЁЛКА!

Засияла нынче ёлка
Ярким светом огоньков!
Каждый шарик на иголках
Радость нам дарить готов!
В жемчугах нарядных бусы.
Серебрится мишура!
Здесь горошек и арбузы.
Апельсины и дома!
И игрушкам даже тесно.
Много звёздочек горит!
Дед Мороз с мешком чудесным
Всех подарком удивит!


ПРО ЁЛКУ И ДРУЗЕЙ

Мы сегодня в лес ходили.
С папой ёлку принесли!
С мамой ярко нарядили
Прям от неба до земли!
Детям всем на белом свете
Ёлка пусть огнями светит!
Зажигает пусть улыбки,
Ведь на ней лиса и рыбки,
Кот и мышки- все друзья!
Главный друг, конечно, я!


Я НА ЁЛКУ СОБИРАЮСЬ!

Я на ёлку собираюсь.
В чудо века наряжаюсь!
Амплуа есть - календарь.
В нём - ноябрь, декабрь, январь.
А ещё - немного лета,
Солнца, радости и света,
Яркой радуги, дождей!
В мире станет веселей!
Так приклеены листочки,
Что заметны знаки, точки,
Все слова и все приветы,
Все закаты и рассветы!
Календарный урожай!
Приглашаю в месяц май!



Татьяна ХЛЕБЯНКИНА
(г. Талдом, Московской обл.)
Член Союза писателей России

БУДЕТ НОВЫЙ ГОД ХОРОШИМ


БУДЕТ НОВЫЙ ГОД ХОРОШИМ,

БУДЕТ ВЬЮГА И ПОРОША,

БУДЕТ ЕЛКА, АПЕЛЬСИН!

НОВЫЙ ГОД ЕЩЁ ОДИН

ИЛИ ДАЖЕ НЕ ОДИН!!

БУДЕТ СОЛНЦЕ,

БУДЕТ МИР!

ВНОВЬ ВЫХОДИМ МЫ В ЭФИР:

ПЕСНИ ДОБРЫЕ ПОЁМ -

ЗАМЕЧАТЕЛЬНО ЖИВЁМ!!..

С божьей помощью живём...

декабрь 2022 г.


ЁЛКА ДЕТСТВА


В ЁЛКУ ДЕТСТВА Я ВЕРНУСЬ!

НЕ ЗАПЛАЧУ -УЛЫБНУСЬ...

ШИШКИ ПОСЧИТАЮ...

МОЖЕТ, ПОЛЕТАЮ,
 
МОЖЕТ, ПОМЕЧТАЮ...

И СЕБЯ УЗНАЮ

В МАЛЕНЬКОЙ

ТАНЮШКЕ

И ЕЁ ИГРУШКИ

И МАЛЬВИНУ, И ПЬЕРО...

БЫСТРО ДЕТСТВО ТАК ПРОШЛО...