Лапы и хвост креационизма
А понятие «доказательства» кто будет доказывать-то? Древние греки придумали эту абстракцию для тренировки логического мышления, основанного на причинно-следственных связях в придуманной ими геометрической абстрактной картине мира. Но они, тот же Пифагор или Евклид, отдавали себе отчет в том, что это всё абстракция. У них и в мыслях не было доказывать существование Бога/Богов путем придуманных ими же абстракций.
Понятие «причины» как и понятие «следствия» — абстрактная модель логики. Но это не означает вездесущесть этой логики, её абсолютность. Как и многие другие логики она имеет свои пределы/границы применения, где и приносит практическую пользу для аналитического мышления.
Идея креационизма коренится в выходе за пределы причинно-следственных механизмов, причинно-следственной логики. Идея Творца говорит о том, что существует другой мир, иное, можно сказать вертикальное пространство мышления. То самое, на которое указывал своим восклицанием «верю, потому что абсурдно (credo quia absurdum est)!» известный раннехристианский философ-богослов Тертуллиан.
Бог есть Первопричина, а поэтому называется Творцом, можно сказать Творцом причинно-следственного механизма, того самого, при помощи которого вы призываете доказать его существование... Это все равно что при помощи молотка пытаться доказать существование Плотника, который молоток создал и им пользуется. Но Плотник может обойтись и без молотка. Он может работать и Механизатором, и Инженером, и Писателем, и Уборщиком. И тут, кстати, не работает традиционное буддийское опровержение про то, что «наличие Творца требует искать причины у Первопричины, а это дурная бесконечность». Буддийская лукавая (когда «всё для фронта, всё для победы!») критика тут не выходит за пределы механического понимания, поэтому их стрелы летят мимо. Творец — это когда уже нет никаких причин и следствий, даже мыслей о них нет. Т.е., нет уже никаких одежд, никакой ткани мышления. Творец — это когда реальность максимально обнажена, незащищена никакой смысловой схемой, и тут не на что опереться. И это сходится с буддийским абсолютным ничто, просто с разных сторон теистические и не-теистические традиции знания подходят к этому пункту, когда с одной стороны обескураживающая и пронзительно всекосмическая дыра дырой, а с другой всё и вся.
Но вот науку этот пункт вообще не интересует, поскольку в этом пункте нет ничего, за что она могла бы зацепиться и исследовать. Науку интересуют одежда, её складки, выкройки, фигурно-фрактальные строчки оверлока, характеристики тканей, технология выращивания хлопка и химия производства нейлоновых нитей...
Вот и понятие «доказательства» — это молоток/инструмент, который используется для определенной научной деятельности (не всей). И это понятие не абсолютно и необязательно для многих других сфер существования.
Попробуйте для примера доказать свою собственную жизнь. Что приведете в качестве «доказательства» вашего «Я»? После всех ваших рассуждений единственным жизнеспособным аргументом останется только ваша вера в ваше собственное «Я».
И еще. То, что сегодня называют по обыкновению «критическим мышлением» есть ничто иное как вершки от мышления философского, которое отличается изощренным вниманием к разного рода абстрактным понятиям. Уровни абстрагирования просто несопоставимы. Обычное «критическое мышление» работает, скажем так, с продуктовой линейкой 20-30 технологического передела, им же просто недосуг заниматься такой ерундой как философия, когда всё понятное и измеримое вдруг начинает исчезать по кусочкам в тигле размышлений, верно?
И Пифагор и Евклид понимали, к примеру, абстрактность понятия «точки» или «числа» или любой геометрической фигуры. В земной реальности ни одной из этих абстракций не существует. Их придумало мышление как и понятие доказательства. Эти абстракции полезны для развития мышления, сыграли огромную роль в развитии цивилизации, но они остаются при этом абстракциями. Они, скажем так, нематериальны, как впрочем, нематериальна и сама материя, которая тоже вполне себе абстрактна. Материи нет ни в предметах окружающих нас, ни в химическом веществе, ни в атомах, ни в молекулах. Она является придуманным абстрактным обобщающим понятием.
Болезнь нашего мышления и могущество нашего мышления в том, что мы научились и умеем мастерски обобщать, категоризировать, классифицировать направо и налево всё и вся. Но нередко забываем при этом, что в мире нет ничего одинакового и нет ничего уникального. Нет ничего обычного и необычного. Просто мы присваиваем всему что видим и замечаем вербальные и научные ярлыки. И часто думаем, что понимаем то, что заметили и классифицировали, обернули в понятия и формулы, научившись их технично использовать на практике. Но обычно это иллюзия... Красивая научная иллюзия.
Кстати, креационизм сам по себе тоже классификация, точнее, часть Классификации. Той самой, которая Правильная. Только часть, не более.
Да и земная наука, по сути, является частью Науки. Порой излишне самовлюбленной частью, страдающей комплексом нарциссизма.
Может поэтому люди больше доверяют не плоским и выхолощенным, или, наоборот, сложнейшим и правильным формулам, а интимно близкому и живому Творцу? Доверяют ведь ктойности, недоказуемой никем и ничем сущности. А вот качество, в том числе качество формул биохимии, как раз нужно доказывать и перепроверять, как и всякий признак предмета. Науке верить никак нельзя, именно науку и нужно все время проверять и перепроверять и требовать от нее доказательств, поскольку она работает с признаками реальности, но не с ее сущностью/сутью.
Правда, есть исключение из правил. Просто иногда Творец может назваться Доказательством, с большой буквы. Тогда вот, да, в случае «я есмь доказательство» — тут сама ктойность оказывается и верой, и пониманием, и сутью. И кстати, возможно, это один из путей, по которому современный человек, помешанный на «фактах» и «доказательствах» приходит к Богу.
И молоток может оказаться Молотком. В конце концов, всё когда-либо вдруг обнаруживается пугающе живым, даже инструментальная оснастка бытия. И трепещет полифонией понимания, что самый главный факт — это факт векторного, кочующе-кочевого понимания местоимений, обозначающий Ктойность, когда «Я (Он, Она, Они, Она, Ты, Оно, Мы) есмь Факт», изначальный факт, факт фактов.
Каждый из нас есть, прежде всего, факт и доказательство самих себя. И дай Бог каждому из нас дорасти до Факта и Доказательства. Таких, которые светят сами по себе, независимо и ниоткуда из самих себя, будучи в Боге, тьфу, в Факте! А может даже лапами и хвостом, как в Простоквашино.
14.01.2018, Астана
Свидетельство о публикации №122122601903