Бабушкины половики Светлана Леонтьева - Нижний Нов

 СЛ.   БАБУШКИНЫ ПОЛОВИЧКИ

Ничего не осталось. Совсем ничего.

Ни тарелки, ни фартука, ложки, платочка.

Лишь цветастый застиранный половичок,

крепко сцепленный ниткою – белая строчка.

О, тряпичный мой путь от окна до двери

коммунальной квартиры по улице Стачек!

Говорил же Иосиф и другой говорил,

что «из комнаты не выходи», возвращайся!

Домотканые тёплые половики,

каждый коврик, что праздник, что Пасха, что эрос.

Моя бабушка Нюра. В четыре руки

мы клубки с ней плели, как эпоху, как эру.

Из старья, из тряпья. Из рубашек и брюк.

О, какие мы делали ленты цветные,

как стрекозы, как бабочки. И возле рук

они плавно взлетали, порхали вокруг;

открывался старинный пахучий сундук,

нить ложилась на дно. В память, в явь и во сны. И

накорми наше море большим кораблём!

Накорми нашу сушу двором, сквером, пеньем.

Знаю: смертные все…Но не бабушка! Льном,

пряжей, шерстью и шёлком клубок за клубком

мы с ней делали то, что умеем.

Моя юность: прыщи, кашель, Летов и Цой,

моя юность: проснуться от слёз горячо.

Я не знаю, что делать с моим мне лицом:

никого, кто поддерживал, нет за плечом!

Распродали все коврики. Не сберегли.

Ничего не осталось. Совсем ничего.

Что наделали, сёстры, родные мои?

Я хотела сказать. Но молчу. Статус-кво.



…Ткётся ниточка к нитке, что лента в косе,

ткётся жгут со жгутом на другой полосе,

на бобине, на прясле да на колесе.



А как время настанет твоё помирать:

ничего-то не нажили, только тряпьё

и, ненужных другим, колобочков гора,

но они мне дороже всего, коль – моё!

И страна, что моя, мне, поверьте, нужна.

И мой дом потому, что он кровный. Он мой!

И мой ветер неистовый, что не унять.

И сереющий холмик, поросший травой.