пускай небо мне будет свидетелем
Что какие-то люди ходят у меня за окном,
Все чем-то заняты, деятельны,
Говорят, смеются и шепчут у меня за стеклом.
Я встал с кровати и сразу подумал,
Что поищу среди них человека потом,
Вскочил как пума, посреди торжества рюмок,
И вновь заглянул в окошко тайком.
Люди смотрели на меня оттуда,
Человека среди них не было,
Кудрявый ублюдок, рыжая паскуда,
Старик с морщинистым рылом.
Я решил что не выгляну никогда больше,
Занавесил накрепко шторы,
Однажды я тоже желал женщин и порше,
Сейчас это лишь вздор и
Безыдейные разговоры наши,
Звучат как смертные приговоры смеху,
И вроде не страшит уже даже,
Протоптанная глупостью дорога к успеху.
Я подхожу к окну снова,
Смотрю этим людям в глаза,
Я говорю "здорова",
Они изрыгают слова.
"Как дела", "сколько зим!", "как работа?"
Надоел этот треск в ушах,
Я разворачиваюсь в пол-оборота,
И отшагиваю от окна впопыхах.
Я сказал этим людям что,
Мой Бог пьяный вскарабкался на Олимп,
На золотой храм, божье гнездо,
Напился вина, к сиськам Геры прилип.
Подменил Зевсу вино водкой,
Заливал её Гефесту в глотку,
И шептал Гераклу на ушко кротко,
Что бомбы взорвут Олимп, золотую высотку.
Загремела земля, заверещали богини,
Когда кряхтя и скуля, Зевс сдыхал как псина,
Когда взрывом осколки Гелиоса разнесло по долине,
А мой пьяный Бог, весь во рванине,
Доедая пирог уходил, оставляя за собою руины.
Я посмотрел на людей в окошке,
Робко щурились на меня они,
Даже в глазах уличной кошки,
Я увидел желание резни.
Люди разошлись не поняв ни слова,
Толкая друг-друга по ходу ноги,
Я посмотрел в окно и снова,
К руинам Олимпа ползли мужики.
Их за ноги хватали бабы,
Дети скакали по головам,
Вот если-бы, абы да кабы,
Подползти поближе к господам.
Пускай свидетелем мне будет небо,
Что какие-то люди ходят у меня за окном,
Среди них нет человека, ползут слепо,
В темноте, в чужом мире пустом.
Свидетельство о публикации №122122208296