из неизданного 1077

Ах, сколько раз туманным утром
Я открывал в подъезде дверь
И никогда не мог представить,
Где окажусь, пройдя тоннель

Мимо охранников, консьержки,
Егорыча с охапкой дров;
Не важно: Солнце ль колобродит,
Или Рождественский мороз -

Он в позолоченной ливрее
Поверх сатиновых трусов
Асфальто-каменного цвета
И в паре стоптанных галош;

Ему плевать на мир реальный,
Он - внесистемный мастодонт
Из лаза тайного в сарае,
Где у него древесный фонд:

Сухой берёзы на лучину;
Дубовых чурок на растоп,
Чтоб жаром обдувать перину,
Когда супругам невдомёк,

Что есть иное средство греться:
В углу завесив образок,
Открыть беспроигрышный портвейн,
И вспомнить старый анекдот

Про похождение джентльмена
Среди альпийских снежных гор
И двух сестричек милосердия,
Охочих до колючих роз...
+++
Сейчас - дрова. Фольклор не к месту.
Есть хворост ведьмам на костёр:
Сгодился раз в разгар молебна -
Лет триста минуло с тех пор.

Осина - чистить дымоходы,
Ольха для избранных особ,
Что занимают четверть дома
С отдельным входом под зонтом,

Где брички, санки и кареты
Всегда готовы с ветерком
Доставить дам в трактир за лесом
Или в ближайший Жёлтый дом -

Да хоть куда, хоть к чёрту, к ведьмам
Иль в кокаиновый притон -
Любой каприз за Ваши деньги
По таксе рубль за прогон.

Есть у Егорыча и лапник -
Всегда свежайший, как из лесу,
Для тех, кто с чем-то не согласен
Иль не пришёлся ко двору.

Дымит, что Этна на картине
Или чугунный паровоз,
И глаз щипает, как скотина,
Забравшись в ухогорлонос;
+++
Да, бог с ним, и его дровами -
Иду с утра ворон считать,
А вот куда - и сам не знаю
Открою дверь на этот раз...

Быть может, в Альпы за туманом,
Где расцветает эдельвейс,
И бродят сёстры милосердия,
Ночами ждущие чудес...

А может, снова в день вчерашний,
Где я влюбился у пруда
В тень прихорошенькой курсистки,
Что с книжкой Бальмонта спала

На мягком мху под облепихой,
Что зрела нежно-жёлтым цветом,
Иглой вцепившись за девицу
Сквозь пух на новенькой горжетке;

Ах, как она была прелестна!
Какой соблазн и томный взор,
Какие мысли в сердце лезли -
Убойный яд ста тысяч кобр!

Пока я с духом собирался
И мял батистовый платок,
Девица сон рукой прогнала,
Лишь бросив взгляд куда-то вбок...

На джентльмена в фрачной паре,
С загаром тех альпийских гор,
Где две сестрички милосердия,
Плетя венки из диких роз,

Любовь дарили безвозмездно
Всем тем, кто шёл на тайный зов,
Свербящий сердце тихой песней -
Тирольским йодлем пастухов...

Но наша барышня с Бальмонтом
Про то не ведала, не знала
И, как в гипнозе, стан качала,
Глядя на чёрный фрак в зерцало.

А я, боясь пошевелиться,
Бубнил одно лишь слово "Нет!",
Надеясь на знамение свыше -
И выпадет в июне снег,

Забыв, что сам хотел жениться,
Когда вчера ворон считал
И, как дурак, в мамзель влюбился,
Хотя Бальмонта не читал.