Рукам и телу нынче зябко

Рукам и телу нынче зябко,
Деревьям в парках городских,
И божьим птицам – греют лапки
И клювы в пёрышках своих.
А ветру что? – Шарманщик Карло.
Ему бы птиц кормить с руки,
А он в слои запутал марли
Берёз серёжки и ольхи.
Коль пуст живот – не до отваги!
Благословение и честь
Тому, кто божьим бедолагам
Семян, каких снесёт поесть.
Те, что умней, к Собору ближе,
Воркуют чаще у окон,
Чьи стёкла луч медовый лижет,
Лампады, свечи у икон.
Здесь православные воркушам
Всё больше сдобы подают –
Родных вымаливают души,
Чтоб обрели в Раю приют.
Когда не действуют каноны
Или молитовка суха,
Лишь голубиные поклоны
И очищают от греха.
Вот: « кто вина опился, умер»,
Кто поколачивал жену,
Уж по нему воркуют гули,
Всё плачут, плачут по нему.
Иль по тому, кто жил в разгуле,
Зря раздувал свои меха –
Его из ада вынут гули.
А кто, скажите, без греха?
По окончании службы звоны
И птицы с звонницы летят,
Их спинки белые в поклонах
У врат Соборовых блестят.
Не существует птичьих правил,
Снег сыплет, словно через сить,
Читая «Отче наш», о здравии
Пойдём заступников просить.