А и Б

В апартаментах, вигваме, иглу, избе
Хлеб ли квасной, облатка или маца —
Ты начинаешь стихи, возвращаясь к себе,
И понимаешь, что надо бы — в дом Отца.

Взору откроется мир — не видно краёв.
Там, где две буквы сидят на отчей трубе,
Ты заявляешь по-свински:"Это — моё!" —
И половину наследства берёшь себе.

Вот вам и драма о всех девяти ветрах,
Так, как едва ли сумеет спроворить бот.
А упадает, поскольку лепечет:"Ах!",
Б пропадает, поскольку наотмашь бьёт.

Сила медведя сливается в час быка.
Вроде Шалтая размножась в тесной толпе
Б до конца распечатывает БК,
Ставит себе аватарку войны ВК
И создаёт ГК на случай ЧП.

Каждый ушедший — по-своему идиот.
Что пролетать по литаниям многих стран?
Скажешь: поляк — и Сусанин ведёт в поход,
Скажешь: француз — на Кутузова приведёт,
А египтянин — нагрянет Моше Даян.

Но ветерком полуночным ходит молва
Возле костров — об Эдеме новых примет,
Где тебя ждёт воскрешённый из бездны А,
Где непрощённо из бездны кровь вопиет.

Думаешь: там двое с боку, и ваших нет,
Думаешь: раз ты вернулся — с краю лепись.
Каждый бугор на возвратном пути — Тибет,
И молчалива ладоней мозолепись.

Ангелом, что ли, но только — насквозь ведом,
Горы сомнений проходишь не впопыхах.
Только молчанием мы и приходим в дом
В рубище ветхом изношенного стиха.