Как во спальне-развлекальне

Как во спальне-развлекальне,
верность сущему храня,
целовал я звёздной ранью
два небеснейших огня.

Дева голову вскружила,
завлекла в чертог услад.
В облаках мужская сила
овладела всем подряд.

Там, на взбалмошной орбите,
где текут потоки слов,
чувства факелом зажгите,
чтоб любовь пришла на зов!

Пусть судьбу мы ждём подолгу,
но летит вперёд молва:
если сердце бьет тревогу,
значит, молодость жива.

Здравствуй, вольности начало
легкокрылости оплот!
Мы вдвоём. Волна в три балла
нас в открытое несет...

Помнишь, шла ты по водицу,
а навстречу топал я?
Черноброва-круглолица
улыбнулась, как заря.

Полыхнула голубыми
и умчалась на ручей,
позабыв шепнуть мне имя,
что всех краше и звончей.

Полонили-погубили
два небесных на века.
А теперь морские мили
манят нас издалека...

С чайками на встречных курсах
начинаем разговор.
Как уста соприкоснулись —
непонятно до сих пор.

Ты не думала стесняться:
косы мигом расплела.
Здесь не танцы-зажиманцы,
здесь – сурьёзные дела.

Губы пели терпеливо,
святости ища предел.
На трепещущее диво
я молился, как умел.

А когда качнулось жало,
к тайне млеющей лозы,
ты сильней ко мне прижалась,
защищаясь от грозы.

Вспышки свежести весенней,
муки майские мои!
От свихнувшихся мгновений
обмирали соловьи.

И, пока стенали дали,
ливнем нежности пьяня,
душу светом наполняли
два небеснейших огня.

Отгремело повсеместно,
отсверкало свысока.
В междумириях чудесных
млека пролилась река.

По кисельным – пахнет мятой,
воздух лаской напоён.
Кроткий альт в постели смятой
убаюкал баритон.

Спят творцы земного рая,
жители планеты спят.
Только месяц проплывает
сквозь мерцающий парад.

Только луч мажорноокий
лунно тычется в окно,
предрекая родов сроки,
новой жизни торжество.