Разговор с поэтом

[Рассказчик]:
Осенний лист роняли небеса,
И мне бы тосковать под жёлтым клёном…
В моей руке, – стихи, что я писал,
Когда он был ещё вовсю зелёным.

Готовясь сердцем трепетно звучать
Для искушённого стихом народа,
Смотрю – Бродяга сядет здесь опять,
В пустую шляпу он глядит, как в воду.

Но не бездомной видится мне стать, –
Дрожит в руке потрёпанная книга.
Впотьмах, быть может, станет он читать
О чём-нибудь воистину великом…

– «Старик, послушай, как тебе помочь?
Ведь я поэт, согрею добрым словом.
Когда промозглый ветер дует в ночь,
Пристало ли тебе сидеть бездомным?»

[Бродяга]:
– «Добро, поэт! Тогда уж ты звучи!
И вздрогнут листья, проносясь по кругу!
Пропой мне, Старику в глухой ночи,
О том, что вы читаете друг другу –

Послушаю. За робостью надежд
Не ждать мне слов серебряного клада,
И, всё же, в сонмах нынешних невежд,
Быть может, ты для Старика – отрада?»

[Рассказчик]:
Ах, что же мне Бродяге прочитать? –
В глазах белеют пепельные строки.
Ищу слова, рукам бы – не дрожать.
Нашёл стихи, что я читал немногим.

– «Весна смотрела в тусклые глаза
Оконных рам домов на перекрёстке.
Прогнившим листьям больше не летать,
Не целовать дождей ни в меру хлёстких…»

[Бродяга]:
– «Прошу тебя, постой, не продолжай, –
Я сыт по горло этим бедным слогом!
В твоём веку словам – неурожай.
Крылата песнь даётся лишь немногим.»

[Рассказчик]:
– «В ночи, под флёром бедной сироты
Томись, Бродяга, гостем одиноким,
Ведь со своей незримой высоты
Я вижу, как сверкают эти строки!»

[Бродяга]:
– «К пустой гордыне чувств не возжелай!
Под жёлтым клёном обретая друга,
Ты Старика прости, и не ругай.
Словам горячим совесть – не подруга.

Ну что ж, внимай и чувствуй, – расскажу,
Как я писал, когда ещё был молод.
Слова пустые оттого сужу,
Что знаю цену строкам невесомым.

Сначала в мир является идея,
Затем – ложится в песенный мотив.
Без них слова со временем истлеют,
Не успевая в душах прорасти.

История, что вьётся среди судеб,
И незавидная другим порой, –
В глазах поэта ярко-изумрудным
Горит и плачет ласковым огнём.

Затем мелодия цветёт словами
В душе поэта, сломанной судьбе.
Такие люди здесь, но, всё ж, не с нами, –
Они поют блуждающим во тьме…»

[Рассказчик]:
– «Я поражён! И кто бы мог подумать,
Что песнь настолько может быть легка,
Как будто сложены мечта и дума
В упряжку слов, летящих сквозь века!

И, всё ж, тоска слова твои венчала,
Открыв тревогам душу соловья.
Огонь, что зажигается вначале
Ужель померк, и вижу это я?»

[Бродяга]:
– «Всё так. Есть время… Знаешь, всё проходит.
Я проплыву по сумрачной реке
Туда, где вечно Солнце не заходит,
И буду петь в туманном далеке.

Ну, а пока роняет небо листья,
И гонит ветер слёзы по глазам,
Спроси меня о том, что сердцу близко, –
Хочу тебе о многом рассказать.»

[Рассказчик]:
– «Старик, а знаешь, – я пишу не много,
Моих стихов – по пальцам перечесть.
Иль, может, бедность славного порока
Велит забыться, по-иному цвесть?

И оттого, уж не степной землёю
Искал ответ, как ласточки – весну.
Хотел бы я с таким же чётким строем
Лететь в родную сердцу сторону!

Тогда б мои рыдающие речи
Звучали нежно, как в последний раз,
Медовым шёлком падая на плечи,
Согреть могли бы каждого из нас.»

[Бродяга]:
– «Одни – идут, отбрасывая тени,
Не оставляя за собой следов,
Другим же, – с лона Вечности нетленной
Дано дарить огонь своих стихов.

И в том трагедия судьбы поэта,
Что сколько песен чувственно ни пой, –
Не быть им ярче ласкового света
Нездешних песен Лиры золотой.

Играет на ней Муза торопливо,
Серебряные струны льнут к рукам,
Летят слова и, птиц небесных клином,
На ветви строк садятся на века.»

[Рассказчик]:
– «Сложу я так, познавший песен зыбких
За пустотой и сыростью ночей,
Что твоя Лира, – дьявольская скрипка, –
Не зажигает пламенных речей.

Когда пишу, и с новою строкою
Опустошает до сухого дна, –
Я, словно степь бесснежною зимою,
Хочу гореть до черноты огня!

Но, вот, боюсь, однажды эти песни
Под белым саваном уйдут навек,
Не отлетав своё в краях небесных,
Ведь их писал обычный человек…

И, всё ж, я рад, – недаром в этот вечер
Кружились листья в ветрах добрых фраз.
Ещё не раз уроки нашей встречи
Я вспомню за печалью карих глаз.»

[Бродяга]:
– «Твоим мольбам едва ли я отвечу, –
Когда в пустыне семя прорастёт?
Быть может, в самый стылый вечер,
Она тебе прочувственно споёт.

Но повторится, – с Музой в час разлуки
На этот камень станешь сиротой,
Ведь я однажды слышал в сердце звуки,
Что пели струны Лиры золотой…

Такой уж дар, ниспосланный судьбою,
И кто я, чтобы на него роптать? –
Я просто дверь для музыки открою,
И дам другим немного помечтать.

И ты мечтай, дружи былое с новью,
И пусть кружится ласковый огонь,
Где даже птица крылья не откроет,
Где жив ещё нетронутый покой!

За той мечтой мой дух тотчас воскреснет,
И я пущусь в неведомый полёт, –
Меня крыляют ласковые песни,
А их сто лет никто уж не поёт…»

[Рассказчик]:
Последний лист роняли небеса.
Припомнив разговор под жёлтым клёном,
Задумал я однажды написать
То, что останется вовек зелёным!

18 декабря 2022 г.