Церковь в бараке...

Церковь в бараке, небо все в дранках,
Съежились камни от злой тишины,
Люди под танками, люди на танках,
Навзничь упали в сумрак войны.

Молится кто-то, сон битый сжавши,
Точно просфорку из красной муки,
Насмерть затравленный Ангел пропавших,
Робко из чаши пьет чью-то Жизнь.

Сердце колотится в умершем теле,
Тело давно уж застыло во тьме,
Лопнули струны при наглом расстреле,
Только вот Дух все искрится в тюрьме.

Отче Всесильный, ты есть на небе,
В час неизбежный вечный восторг,
Слабые руки в высохшем хлебе,
В рай ускользают люди сквозь морг.

Церковь в бараке, день наш насущный,
Тайну хранит каждый гвоздь и патрон,
Отче Всесильный, ты нас послушай,
Мира так хочет каждый нейрон.

Ситная корка, отчайнный лепет,
Видно дойдет ло экстаза сей Глад,
Вижу на танке раздавленном Лебедь,
В красном венце из церковных лампад.

Молится кто-то, я там взываю,
Отче да будет Воля твоя,
Сердце колотится, все умирают,
Но не умру, век жестоких простя...

Месяц по рельсам танковой конки,
В реку скользит, пробивая ропак,
Отче, прости за простые иконки,
Но без Христа нам не взять Сталинград...
Все мы большие Дети, ребенки,
Очень хотим отмотать все назад...

Отче Родимый, там в зимнем небе,
Вспомни о хлебе, давши нам яд,
Видно на танке царственный Лебедь
Каждой заблудшей Душеньке рад...
На пепелище зреет Прощенье,
Всхлипом сломавши злой автомат.
Тучки на небе это печенье,
Сытыми будем, войдя в Киев-град...