эссе. утреннее

меня пробирает до мурашек,
надеваю толстовку и укутываю ноги в одеяло,
озноб не проходит.
тревога переливается новыми красками,
ощущениями неподвластными моему слову.
стоит больше жить и изучать вовне и внутрь, дышать по новому.

опыта в моменте никогда не будет достаточно,
такова природа представителей человечества,
остаётся принять и продолжить,
принимать и продолжать,
и может в конце, в миг последнего вздоха,
разрывая цепи существования,
я обрету вселенское знание,
завершусь и буду совершенен.

а до тех пор всё созидаемое будет неполноценно,
ведь искусство - продукт души человека,
его зеркало и совершенство объективное обретается в не идеальности,
или после смерти.

жизнь слишком масштабна для понимания,
следующее за смертью или предыдущее до рождения ещё масштабнее,
и только момент расставания с бытием - действительно осязаем и понятен.

имея меньший потенциал чем собратья,
именно гибель является самой приемлемой интерпретацией жизни.

***

грубость слов заменяема мягкостью звуков,
фонемы неисчисляемы, потому бесконечны,
пророк вещает непонятным народу языком о вечном,
его не понимают, но сажают на плечи,
так было наставлено поступать с пророками.

доживших до старости бог не любит,
он позволяет сгинуть живости мысли,
мозг костенеет, становится твёрдым,
оппозиционирует нон-конформизму.

решение боли - геноцид народов,
генофонд бракованный,
человек негоден на великие подвиги,
в общей картине мира, человек беспомощен,
человек надумал слово вроде "значимость"
и нарёк этим словом поступки,
которые совершали великие люди,
великие только в сравнение с братьями,
прорубившие путь через чрево матери,
мать - земля бескрайняя, от того чужая,
детям непонятная, от того страдает.

***

задумайтесь как много люди взяли у планеты,
не спрашивая. она же даёт и даёт,
взамен правда одни раны, много взрывов.
катаклизм это судьба ненасытных.

проблемы бывают разных характеров, всё начинается с одного человека:
ему недостаточно того, что он имеет.
он переедает, пытается увидеть больше, чем позволяет глаз,
забывает о благодарности пище и зрительному органу в данных двух примерах.

далее проекция ненасытности переходит на локальный уровень, зарождается зависть, ревность и злость. сравнение друг с другом, братоубийство, борьба за власть в племени, междоусобицы, революции.

естественный отбор поощряет негативные качества дозволенные человеку, но в душе обязателен баланс, потому люди начинают приписывать себе доброту, святость, любовь и прочие определения, успевшие появиться и отнестись к "положительным".
загвоздка правда в том, что естественное и искусственное имеют очевидно разную природу и симбиоз не может заполнить пустоту. от того и растёт ненасытность, она есть трансляция неосязаемой самим временем боли.

придумать деньги - стать их рабами,
придумать науку - стать её рабами,
придумать бога наконец, и стать ему равным.

***

звёзды на небе как проститутки - ослепительно лживы,
им недоступна скука, потому и живы,
потому их жилы выпирают поздно,
если взялся любить звезду, то люби серьёзно.

***

"менять идеалы, как землю пилигрим,
лишь бы найти, что поможет пережить ещё месяц,
раньше все звёзды светили,
недавно твои глаза,
теперь ничего не светит"

когда потухнет солнце, мы погибнем от холода,
ни от отсутствия света, фонарей навалом,
а от недостатка тепла, которое даром раздавалось веками,
и ещё века раздаваться будет - недостойным людям.

***

солнце - это такая маленькая штучка, которая ничего не значит, если ударяться в масштабы, как мы ничего не значим, если ударяться в масштабы, только эта штучка чуть больше нас и без неё нас бы не было, а вот она бы без человечества спокойна обошлась.

***

пробить окно своим лбом, или лоб окном,
пробиться в люди, от них отбиться,
проехаться по земле как Аполлон - на солнечной колеснице.
зеница терпит проделки солнца,
звезда - как девочка озорница,
поёт вековую песню, ложится на склон,
и укатывается, оставляя за собой зарницу.

сиди и думай, что это значит,
хоть ни сидеть, ни думать выживанию не способствуют,
в нашем мире всегда побеждает незнание и души чёрствые.

они плетут лапшу о победе добра,
чтобы потом отобедать детскими внутренностями,
так уж заведено,
что надеждой переполненные сердца - самые вкусные.

но суть не в этом, и сути нет,
пускай беснуются жирные жабы,
раз ты дослушал меня до конца,
то пообещай никогда не ударяться в масштабы.