Право на бесправие

Радость осталась на снимках в альбоме,
А на душе даже кошек нет — пусто.
Тех, кто до новой реальности помер,
Можно любить и не сдерживать чувства.

К тем, кто остался, все чувства под запись:
Власти решат, кто достоин награды.
Те, кто под запись любить отказались,
Смогут отведать тюремной баланды.

Выход из морга под тучами тлена,
Втоптан доносами в мёрзлую землю.
Мёртвые души сверстали поэму
И метят ей слово правды, как шельму.

Ценник на мир — голова узурпатора,
Ценник народа — подержанный грошик.
Голос Останкино вместо оратора —
Ради такого не выйдешь на площадь.

Всё изменилось: оставшись без памяти,
Чести и совести, счастья и радости,
Мы научились начальникам нравиться
Малым процентом доживших до старости,

Долготерпением, тягой к невежеству
И нетерпимостью к логике с этикой.
Походя плюнув в лицо человечеству,
Мы утешаемся голой патетикой.

Грудь негодяя наградами пыжится,
Грудью народа надёжно прикрытая.
Вся кладезь знаний в тонюсенькой книжице
"Краткого курса" вождя, молью битого.

Нас не бомбят, но при взгляде из космоса
Тьма территории тьмой занавешена.
Мы — тот народ, что лишён права голоса,
В пропасть летящий с возницей помешанным.

И, словно в трансе, твердим, обречённые:
"Не было б хуже при новых начальниках"...
К этим привыкли, зады их холёные
Страстно целуем и в будни, и в праздники.