У последней черты

        Она лежала тихо, устремив куда-то в неведомую даль тусклый, ничего не выражающий взгляд. Маленькая, сухонькая, безучастная ко всему. Аня осторожно присела на стул и, уловив едва заметное движение её глаз, спросила:
        – Как у нас дела?
        – Хорошо, – слабым голосом отозвалась Анна Фёдоровна.
        Аня с привычной лёгкостью помыла её, смазала пролежни, которые с пугающей быстротой становились похожими на трупные пятна, переодела, дала ей любимую мягкую игрушку. Каждый раз старушка ойкала, стонала, порой била Аню по рукам, гнала её, чтобы уходила. Аня терпеливо делала своё дело. Слёзы наворачивались на глаза. Тяжело, невыносимо больно было видеть, как страдает и как день ото дня угасает некогда здоровая, энергичная, красивая женщина.
        – А сейчас будем обедать. Я принесла вкусную кашку.
        Анна Фёдоровна оживилась. И начала старательно и аккуратно есть из ложечки, казалось, с аппетитом. Но, одолев ложек пять, сделала заслон рукой:
        – Всё, хватит.
        Попила немного водички и снова дала понять: достаточно.  Аня говорила с ней как с маленьким ребёнком, мягко, но убедительно, ворковала, хвалила, успокаивала. Старушка гладила ей руки, крестила, просила присесть:
        – Отдохни, ты ведь устала. Целый день в работе.
        А сама начала говорить, какая Аня золотая.
        – Я таких людей даже не встречала. Самая хорошая, воспитанная, спокойная, такая рабочая… Никогда грубого слова не скажет, всё объяснит, голос не повысит. Я тебя никогда не забуду. Ты моя любовь. Храни тебя Бог.
        Она причитала монотонно, тщательно подбирая слова, потом, вконец уставшая, замолчала и, прижав к себе любимую мягкую мышку, как будто погрузилась в свой почти уже нездешний мир.
        Иногда она совсем заговаривалась, путала людей и события. Аню называла то мамой, то «самой лучшей родственницей». А порой обращалась к ней разными именами. По её словам, сама она всё ещё работает на пороховом заводе. Долгое время она «кормила» мужа и сына, звала их, когда Аня приносила ей горячую еду: «Шурик, Коля, идите, Аня так вкусно приготовила!» На самом деле её Шурик уже давно умер. А сын (супруг Ани) через год погиб в страшной автокатастрофе, когда встречный автомобиль при обгоне врезался в их машину. Николай скончался на месте. Аня и два маленьких сына получили различные травмы. Невозможно было представить, что в одночасье не станет такого здорового, сильного, любимого мужа и отца. Но надо жить, поднимать детей… Всё шло своим чередом. Анна Фёдоровна почти не принимала участия в жизни семьи ушедшего сына. Приходила только на дни рождения. Денег не давала, прятала их, потом долго искала, чтобы Аня заплатила за квартиру, а впоследствии ещё чтобы покупала ей продукты. Ушлые мошенники не раз обчищали все её сбережения. Приходили в день получения пенсии и якобы ремонтировали то окна, то очиститель для воды. Дочь Таня, большой человек в большом городе, врач, жена военного, по словам матери, даже депутат чего-то, давно отказалась от родителей. Не приехала на похороны отца, потом брата и сказала, что не проводит в последний путь и мать. Уж какими должны быть обиды на самых родных людей, чтобы напрочь вычеркнуть их из своей жизни…
        Постепенно у Анны Фёдоровны стало совсем плохо с памятью, она слабела, едва передвигалась по квартире, а потом и вовсе слегла. И все заботы о ней полностью легли на Аню. По нескольку раз в день она ходила к ней, носила горячую еду, занималась её здоровьем, бытовыми проблемами.
        …Анна Фёдоровна очнулась.
        – Вам плохо? Болит?
        – Нет, ничего у меня не болит. Таня ко мне приходила.
        – Таня?!
        – Да. Она каждый день приходит. Сидит у меня на кровати, вот тут. А там Шурик живёт (Она показала на шкаф). На диване Коля спит.
        Как хорошо! Все рядышком. Как в той, сознательной, жизни…
        Умиротворённая и спокойная, она снова гладит Аню по руке, крестится.
        Удивительно видеть её молящейся. Она носила крестик, хранила дома иконы, но почти не бывала в храме, не имела представления о церковной службе, таинствах, не знала ни одной молитвы. А тут не переставая говорит о Боге.
        – Анна Фёдоровна, Вы молитесь?
        – А как же! Я только про Бога и думаю.
        Она смотрела в потолок сквозь очки, которые не давала снимать ни днём, ни ночью, и что-то шептала. Может, она видела ангелов или даже Бога...
        Вот это поворот! Будучи в здравом уме, жила практически без веры, без особой любви и доверия к людям, отгородилась от родных и друзей, а когда почти утратила разум, только о Боге и думает. Поистине пути Господни неисповедимы. Находясь у последней черты, очистившись от накипи материальной жизни, от греховных наслоений, душа, которая по природе христианка, обрела Бога, наполнилась любовью и благодарностью и к Создателю, и к ближнему. У Бога ошибок не бывает. Для Ани общение со свекровью, уход за ней из тяжёлой обузы превратился в школу любви, добра, сострадания, смирения. И для её детей тоже. А для Анны Фёдоровны, которая уже и не понимала толком, кто эта «самая лучшая родственница», возможно, именно Аня и стала той ниточкой, которая связала её с Богом. Ибо душа старика, как душа ребёнка, отзывается на тепло, чутко улавливает добро и зло, искренность и фальшь.
        Через несколько дней раба Божия Анна отойдёт ко Господу во сне и будет упокоена рядом с её любимым Шуриком. А через полтора месяца у Ани родится третий сын. От любимого человека, который стал ей мужем, а мальчикам – настоящим папой.
        Слава Богу за всё!
                16.12.2022.