Бодлер Благославленье

         I
 БЛАГОСЛАВЛЕНЬЕ

Когда велением небесного декрета
В усталый мир несчастнейшая мать
Явит рождённого в мучениях поэта,
То проклянёт в сердцах всю божью рать.

- «Зачем кормить чудовище исчадья?
Уж лучше бы гремучих змей приплод.
Будь проклята ночь страстного зачатья
Что завязала в чреве этот плод.

Зачем во мне из самок всевозможных
Росток пустило мужнино дерьмо?
Теперь его, как ни было б мне тошно,
Не сжечь, как жгут любовника письмо.

Небесной злобой доведённая до точки,
Я с ненавистью изведу сей срам,
Я стебель обдеру и оборву все почки,
Чтоб он не дал побег чумным цветам!»

Летит хула с губ яростная в пене,
Отринув дар, - он не понятен ей. 
Дрова готовит для себя. Горят в Геене
Кострища для преступных матерей.

Любви лишённый, ласки и наследства,
Под ангельским крылом  взрастит свой дар. 
Питанием его пребудут с детства
Амброзия и солнечный нектар.

Играя с ветром, с облаками споря,
С весёлой песней выйдет в крестный путь. 
Его хранитель Дух сопровождает в горе,
Не может, щебет слыша, не всплакнуть.

Родные смотрят на него со страхом,
Блаженного дитя их раздражает вид, 
И каждый норовит единым махом,
Как можно больше нанести обид.

В квашне опару разведут золою,
В бутыль вплетут плевок в вина букет, 
Всё разобьют, что тронет он рукою,
Клеймя, обходят стороною след.

Жена его кричит в местах публичных:
«Умна, прекрасна, всё мне по плечу. 
Ему милей я всех статуй античных,
Саму себя пред ним отзолочу.

Я к ладану добавлю нарда с миртом,
Паду ниц, мясом закусив вино, 
Чтоб убедиться, что душой пиита
Лишь мне одной владеть предрешено.

А надоест фарс и наскучат сцены,
Я положу ладонь ему на грудь, 
И впившись гарпией когтями в вены,
Прорву к его душе и сердцу путь.

Птенцом в гнезде, предчувствуя потерю,
Его проймёт дрожь. Вырвав сердца ком, 
К ногам, во мне проснувшемуся зверю,
Я с ненавистью брошу на прокорм».

Когда престол небес явится взору,
Он безмятежный, в высь направит стих, 
Вверх руки вдев, без просьб, без оговоров,
Без злобы на обидчиков своих:

-«Благодарю, Господь, за все страданья,
За снадобье от помыслов дурных, 
За укрепленье духа и сознанья,
Что делает из грешников святых.

Я знаю есть местечко для Поэта
В рядах блаженных, коим имя Легион. 
Он будет приглашён на праздник света,
И между ними воцарится он.

Мучение - единственная справа
Ему могила с адом не капкан.
Для украшенья в моего венца оправу,
Не хватит никаких времён и стран.

Утраченных каменьев из Пальмиры,
Металлов неизвестных, жемчугов,
Не хватит никаких сокровищ мира,
Украсить диадему – Дар Богов.

Моя корона вся из чистого сиянья,
Лучей, закаленных огнём святым.
Но в мутных зеркалах глаз смертного созданья,
Она, мелькнув, исчезнет словно дым.»