Живи, страждущий. повесть. 80-е годы. Глава 2

               (Реквием по умирающей стране. 1988 год)

                Глава 2

    Сквозь ночь, металлический лязг и непрерывное гудение ветра до Человека откуда-то издалека слабо-слабо донеслись показавшиеся знакомыми звуки. Звуки эти, оживая и наполняясь силой, росли и временами превращались в трясущиеся на ветру нестерпимые вопли. Это были крики людей.
    Постепенно Человек научился разбирать в них голоса, и в отступающей ночи увидел обнажённые, истосковавшиеся по пище тела.
    С некоторых ещё свежая, тёплая кровь лениво стекала на сырую, бурую, насытившуюся землю, и непринимаемая ею, сгустками растекалась по поверхности.
    Когда тела освобождались от крови, поднимались на ноги и молча уходили прочь, а на
их месте появлялись все новые и новые, ложились, и по дурному примеру начинали истекать.
    Испуганно пригибаясь, Человек осмотрелся: кругом ни дорог, ни тропок, только степь, поросшая низкой, бурой травой. После этого ощупал себя и осознал, что остался таким же,
каким помнил себя всегда. Кровь в полном объёме двигалась в его бушующем организме.
    Вдруг что-то заставило оглянуться. Недалеко за ним, за спиной, где только что ничего не было, лежала груда костей, совсем свежих, с висящим мясом, а дальше, скрываемый ею, вихлялся серый дымок, и выглядывали из-за костей языки пламени.
    Человек повернулся к огню, и немного посидев, соображая что делать, встал и пошёл к костру. Не доходя несколько метров, он почувствовал запах свежего мяса, валявшегося здесь же, понял: это человечина. На глаза попадали то поллица, то уши с волосами, то чистая кожа, и сомнения отпали. Дальше, за костром сидел крупный вроде человек, как мехами отдувавшийся от жара, надувая жирные щеки. Он поворачивал над костром на вертеле огромный кусок, и сало вместе со слюнями стекало у него с подбородка.
    И Человек узнал его. Он видел его и раньше, уйму раз, но никогда не узнавал его вовремя, тот всегда менялся в самые разные облики. А вот сейчас узнал сразу:-Злодей.
    Злодей поднял голову и безразлично сыто посмотрел на Человека. Их взгляды, обежав друг друга, встретились и застыли устремленными в одной линии лучами. А когда эта линия
от напряжения глаз стала накаляться до жжения, обе пары зрачков дернулись в стороны, украдкой продолжая следить.
    Человек хотел было идти дальше, но властный голос остановил.
    - "Здравствуй, Человечишко, ты сегодня бодр и свеж как никогда" , - злодей опять сыто посмотрел на Человека,-"А мне так надоели эти вонючие твои собратья, все ноющие и льющие сопли... Подходи... Угостись." - при этом он неторопливо повернул ляховку поджаристой стороной вверх.
    Человек чувствовал, что одновременно и боится и брезгует злодея, и подойти ближе не может. Он попытался бежать, но и развернуться, убежать или хотя бы пройти мимо тоже не мог, и стоял как завороженный, не шелохнувшись.
    До его носа долетела гарь от пережженного мяса. Злодей тоже унюхал её, и нещадно ругаясь, бросил мясо в огонь, брезгуя поджарками. После чего пресытившимися глазами принялся выбирать новый кусок.
    Человек обернулся. На горизонте по всем сторонам степи, начали появляться движущихся точки. Приближаясь, они росли и росли, и превращались в идущих к костру людей, голых людей. Было их много, обнажённых тел: детей, стариков, мужчин, женщин.
Подходили. Кто садился, кто ложился на сырую землю, нисколько на чувствуя холода. Человек никогда не видел столько обнажённых тел, посмотрел на себя... , он тоже совсем голый.
    Люди тихонько разговаривали между собой, ничуть не мешая другим и, похоже, его не замечали. До Человека долетали заглушаемые ветром обрывки фраз, по которым он пытался уразуметь: где он? Но вопрос так просто голове не поддавался.
    Человек тоже сел, и обернувшись к разлегшейся рядом гражданке этого непонятного государства, прямо, не стесняясь спросил:
    - Кто вы...? Куда я попал..? - он следил за каждым движением её лица, подстаховывая уши, надеясь уловить по движению губ слова. Но вместо слов лишь увидел выкатившиеся из глаз две молчаливые слезинки. В этот момент девушка почему-то показалась Человеку родной, он почувствовал как ком подкатил к горлу, и он забыл все, и свой вопрос тоже.
    Не отрывая от неё глаз, прижал её голову к груди и с радостью ощутил, что в душе стало тепло и спокойно, боязнь и неуверенность исчезли.
    Девушка молчала. Затем, освободив голову, посмотрела обжигающими глазами в лицо Человека и, прижавшись к нему, поцеловала. Долго и горячо. А когда оторвалась от его губ тихонько ответила:
    - Погоди немножко, милый, сам узнаешь... - Она заговорила громче, что-то стала объяснять, но что, Человек не понимал. Он просто любовался ею: лицом, телом, голосом, и, видать этого не слышал.
    Внезапно, сквозь паутину золотых волос, он вновь увидел стоящего у костра злодея, жадно всматривающегося в них. И только сейчас заметил: злодей один здесь был одет.
А ещё лучше присмотревшись, заметил, что все на злодее: брюки, рубаха, туфли, его, Человека. И неясно куда запрятав страх, гневно крикнул:
    - Эй, ты.., ты украл мою одежду, и ешь человечину...? - и тут вокруг все зашевелилось, засуетилось, поплыло куда-то, и вместе с разговорами исчезли люди, даже девушка вырвалась из объятий и раствориласть в пространстве.
    И опять они остались вдвоём. Но теперь Человек в стоящем у костра злодее видел свое отражение...Себя... Как будто смотрелся в зеркало... Те же глаза, тот же нос, с ухмылкой рот... И даже волосы такие же взлохмаченные... Ведь только сейчас стоял другим, совсем не похожим... Человек невольно сжал веки... Виденье не убиралась, заговорило.
   - "Ты что ж это человечишко.., осмелел больно..? - его же голосом ехидно спросил злодей," - могу поджарить, попробуй, может понравится..? Согреешся."-Он достал из костра длинную, горящую с одного конца головешку и сделал шаг к Человеку.
    Человек сейчас не боялся его. Он сам шагнул вперёд, и фанатично смело крикнул:
    - Стой, злодей...-тот от неожиданности опешил, подобного с ним не было давненько.
Человек продолжал уже спокойней, уверенней:
    - Не кривляйся, я узнал тебя...Ты украл у меня голос и плоть... А зачем? У тебя все это есть свое... Зачем ещё-то..? Живёшь один среди жирных кусков, сало течёт по тебе.., а кругом.., смотри.., бескровные.., пустые... Неужели ты голоден..? Ты взял мою плоть, можешь заставить думать людей, что ты, это я... Но зачем тебе это..?
Неужели надеешься выскрести и мою душу, и стать полностью мной..? - он продолжал, обращаясь не только к злодею. Казалось ему были видны толпы слушавших.
    - Но я не хочу, не хочу тебя впускать, я один в себе, сам в себе, я-Человек, а ты, ты, да кто бы ты ни был, будь ты.., или лучше не будь совсем. - на одном дыхании выкрикнув это, он повернулся молча, и размеренно пошёл вдаль. От костра.., от тепла...
Теперь он спокойно шагал и не слышал, как ухмыльнувшийся злодей в догонку ехидно буркнул:
    - Ну, ну.., узнал он меня.., а я здесь и не скрываюсь...Что ж походи, походи, помайся, бедненький... Какие мы гордые... Я тебя и не трону вовсе. Сам пожалеешь...
    Но Человек всего этого не слышал. Внезапно пошедший снег начал ложиться на его русые, упругие волосы и таять на горячих плечах.
    Он шёл не оборачиваясь, мерно, словно происходящего с ним только что, никогда не было. Он заставил себя обернуться, посмотреть назад. Там в самом деле не было ни костра, ни костей, ни его двойника, только голая, унылая степь, распростертая казалось по
всей бесконечной груди земли.