Снег летел - как с яблонь белый дым...

«…Никто не узнал бы того молодого человека со светящимися глазами, каким был Мусоргский двадцать лет назад. Но это было то же существо, та же душа, тот же Мусоргский. Только жизнь его как бы остановилась в то утро, когда в петербургской газете ему попалась на глаза заметка о неизвестной утопленнице… «Приметы: волосы темно-рыжие, юбка простая, синяя, грудь повязана старым оренбургским платком», – в то утро, когда он в мертвецкой Марии Магдалины увидел АННУ.
Тогда остановилась жизнь его, иссякло время. Года через два или три он как будто забыл Анну, точно и не было ее, но больше не замечал, как живет и к чему живет. А легче всего было жить в теплой смуте, в забвении вина, облюбованном «Малом Ярославце».

«Невероятно, во что превратился этот превосходно воспитанный гвардейский офицер, остроумный собеседник и неисчерпаемый каламбурист. Где тот по-детски веселый бутуз с красным носиком картошкой, одетый с иголочки бонвиван — раздушенный, изысканный, брезгливый? Неужели это он?» — думал Репин, с болью глядя на синюшное отекшее лицо Мусоргского, его спутанные волосы, трясущиеся руки и — да, неизменно красный нос, который Модя отморозил еще в военной юности.

«Как могло случиться, что этот изящный и приветливый барич, гвардейский щеголь, увлеченный с легкой небрежностью какой-то там музыкой, живой и милый умница, как его называли в полку, переменился внезапно?
Но так случилось. И началось это именно в те две-три недели, когда Мусоргский, забывши и гвардию, и барство, и самого себя со всей своей жизнью, точно одержимый, со светящимися глазами, стал бродить по дрянным питерским трактирам, разыскивая кого-то.
Никто и не знал о несчастной арфянке Анне.
Никто и не узнает, какую ее мелодию услышал он однажды в питерскую метель, - если только не перелился в чем-нибудь ее неведомый звук в Песню Марфы.

Но он услышал небесную мелодию, и отдал за нее себя, и всю свою жизнь».

PSS

Надежда Зернова   15.12.2022 20:46   •   Заявить о нарушении