Дезертир - 2

Он понять сам не мог, как случилось такое:
Шли они ночью, по грязной дороге,
Темень вокруг, в двух шагах не видно лица.
Вдруг раздался истошный крик: «Немцы!»
И оказалось, что он – дезертир!
Бросил оружие и куда-то бежал.
Кто-то его историю бесстрастно читал,
А ему казалось – это о ком-то другом!
Качал головой он и поражался трусости,
Едва услышав крик, бросил всё и бежал,
Бросил друзей, позорно спасался бегством.
А ведь он присягал отдать кровь и жизнь,
Присягал драться, не отступать,
А бежал, не успев увидеть врага.
Кто-то вопросы какие-то ему задавал,
Он не мог понять, чего от него хотят,
Но на всё, что спросили, ответил: «Да»…
А потом зачитали ему приговор трибунала,
Расстрелять его перед строем части,
И снова казалось ему, что это всё не о нём,
«Правильно», думал он, «Так и надо ему…»
Повели конвоиры на расстрел в часть его.
Спешили по улице люди куда-то,
А ему казалось, что смотрят все на него,
И раздаётся на улице шёпот:
«Смотрите, дезертира, дезертира ведут!»
Шёл он, голову опустив, кровь приливала к лицу,
Через пару дней узнают о нём в родном селе…
Казалось, тянется улица до бесконечности,
Но вот, наконец, поле, а дальше лесок.
Цвели в зелёной траве колокольчики,
Ветер листвой слегка шелестел,
Словно в родной дубраве возле села…
Вдруг выскочили немцы из-за куста: «Hende hoch!»
Пытался один конвоир из автомата стрелять,
Но не успел нажать на курок, опередили немцы,
Упали оба конвоира рядом с тропинкой в траву…
Подхватил тогда дезертир автомат,
А немцы не стреляли в него,
Думали свой, если под конвоем ведут его,
А он нажал на курок и стрелял, стрелял…
Был один конвоир убит наповал,
А второй стонал, очередь прошила его.
Вздохнул дезертир, автоматы собрал,
Раненого на себя взвалил и потащил…
Долго он шёл, пот заливал лицо,
Кружились перед глазами красные мухи,
Но дошёл, остановился у командирской избы.
Вышел капитан на порог, удивлённо взглянул,
А он раненого осторожно положил на траву
И хриплым голосом доложил:
«Рядовой Иванов, явился сюда на расстрел…»