Быть может, сегодня мне будет не так холодно

Быть может, сегодня мне будет не так холодно.
Хоть и лето на дворе, но в душе промозгло,
Липко,
Скользко.

Быть может, сегодня у тебя там солнечно,
Признаюсь, не смотрел у тебя прогноз.
Быть может, сегодня тебе там будет весело.
Ты, как обычно, придёшь домой,
Нальёшь горячий чай.
Ты, как обычно, будешь в сети
И скажешь: «я тут, не скучай».

Быть может, спустя время, меня это все отпустит,
И я не буду видеть в людях только ***вое.
Кому-то не нравятся маты в моей грусти,
Кому-то подавай лишь счастливое.
Они сидят там за экранами, приросши на своём сенсоре,
Листают кучу хлама, скапливая тот в голове.
Пестрить стихами Бродского и язвить цитатами Пушкина,
Обязательно говорить насколько сегодня умна его голова.

Быть может, те люди, как обычно, пройдут мимо,
Пролистают ленту, не заметят этих строк.
Ты не будь, как они, ведь я тут пытаюсь донести одно -
Как мне сегодня холодно,
Как верю, что тебе тепло.

Быть может, сегодня на глаза попадётся хорошее чтиво,
И я уйду в него с головой.
Там будет мир, чужая жизнь, сюжет и мне не будет так пусто.
Я буду дышать серостью промозглого чужого неба.

Быть может, в одно из «сегодня» мы будем лежать на кровати телами,
Смотреть глазами, полными любви,
И видеть как на потолке небо расходится тучами,
Как оно плескается океанами,
Как задыхается нашими стонами.
Быть может, в одно из «сегодня» под моими ладонями
Будет гореть твое тело, и в каждой родинке
Я буду видеть созвездие млечного пути.
Пути до любви,
От меня до тебя и обратно в бренное тело каплями.

Быть может, в одно из «сегодня» я очень захочу… рассказать тебе,
Как твои пальцы скользящие
Я чувствую по самые легкие, вверх до трахеи…
Я - вдребезги, зай,
Не знаю, что сказать,
Мне впервые спокойно молчать,
Я будто застудил себе сердце, и оно заходится лихорадкой,
Потеет и стонет, капая на рёбра красной смолой.

Знаешь, вся эта боль скребёт в гортани
И на повторе лишь «прости».
После каждого «прости» думаю, что станет легче,
Отпустит горло, и я выкашляю болезнь вместе с мокротой.
Только снова и снова вдох сводит судорогой.
Язык к небу прирос, пальцы немеют, лишь экран телефонный
И тот погаснет, пока краски внутри бледнеют.

Я так хочу высказать,
Насколько мне сейчас горько,
Будто умер близкий, или меня привели прилюдно казнить.
Неважно четвертовать или распилить,
Просто можно этому миру имя мое забыть…
Эта горечь жжёт, как изжога,
Прорастает крапивой и паскудно колется.
Сколько бы я ни пил, не сходит даже с кончика языка.

Быть может, сегодня я смогу позволить себе назвать тебя родным,
Хотя, конечно, я этого совсем не заслужил.
Ни тепло твое, ни каждое «люблю», после них тянет внутри крапивных жил.
И сколько бы я ни сглатывал эту горечь вязкую,
Все оседает… в чёрный, ядреный ил.