Три странника

Три странника взбирались в гору,
Их путь был долог, но преодолим.
И выше поднимаясь — открывались взору,
Блеск мироздания, Всевышним сотворим.

Один из них всё сетовал на камни,
Что в обувь набивались всякий раз,
Через пробой подошвы давний,
Кидая по ветру в избытке бранных фраз.

Второй злослову вопрошая молвил:
«Зачем ругаешь камни, если сапоги худы?
Ты собираясь в путь каноны не исполнил,
Взяв обувь новую — не знал бы ты беды».

«Вот Я — продолжил он с советом,
Сходил перед дорогой за обновкой на базар».
Но Солнцем на пути прогретом,
Снимал обувку с ног — испытывая жар.

И обратились к третьему с вопросом:
«Вот ты богат, но почему идёшь босым?
Не больно ли ступать ногами по утёсам?
Не холодно идти по рекам ледяным?»

«Вы создали из изобилия браваду,
— с улыбкой он в ответ произнеся,
Мне не мешает дождь — он льёт прохладу,
И ветер не мешает, тучи унося.

Я греюсь в Солнце, но не тлею,
И в ночь Луна мне освещает путь,
В пути своём нелёгком не робею,
Досады нет во мне от этого ничуть.

Вовек Я благодарен Миру,
За то, что под ногами камни есть,
Творец, подобно ювелиру,
Создатель есть всего, что нам троим не счесть.

И Я богат не только сапогами,
А тем, что осязаю этот Мир,
Благоустроен, что был нашими Родами,
Красоты эти — сердцу с телом элексир.

И камни эти, что в дороге вам помеха,
И воды горные холодные, как сталь,
Гласят о том, что нужно путь держать без спеха,
И жажду утолить — наполнив в ней Грааль.

И камни тут лежали эти, и палило Солнце,
Шумели реки омывая берега,
Младенцем когда был в суконце,
И не рождён Я был когда пока.

Я не судья Всевышнего творению,
Ему Я благодарен за свой век,
За то, что Я — не камень по рождению,
За то, что Я — разумный человек».

И дале шли они в смирении,
Вникая в мудрости слова,
В сердцах к друг другу в уважении,
Приняв окрест Вселенной естества.