Из поэмы Поэты-2 8

Мне бабушка читала сказку
всю про "Конька, – про, – Горбунка".
Слова произносила с лаской,
любовь была в ней велика.
И говорила: "Это Пушкин
создал, как будто бы игрушку,
а не какой-то там Ершов".
Великолепие стихов
подчёркивал ещё Белинский.
Не утихает этот спор
с далёких безусловных пор,
и в наши дни таких не близких.
Он состоявшийся Поэт
в неполных восемнадцать лет.

Квадригою писали образ
они хулителя властей.
В него гротеск России вобран,
серьёзней нету новостей –
о том, что пьеса их в театре
идёт. "Но времени не тратьте! –
изрёк сердито русский царь,
немедленно покинул зал.
Козьма Прутков был камердинер,
за пятьдесят рублей продал
своё навеки имя. Стал
писателем в Отчизне. Минет
так много подлых в зле веков,
жив до сих пор Козьма Прутков.

Не всё прекрасно в Этом Свете.
Всему, однако, есть предел.
И в доказательство есть Лета.
И лес туманный поредел,
и обозначилась в лесу тропинка,
как будто бы она новинка.
По ней же мало кто ходил,
прополз дремучий крокодил.
Вся философия пустынна.
"Сомнений демон удивлён",
кудрявится как белый клён,
а в сумерках бывает синий.
"Лишённая награды страсть",
теряет самодержец власть.