Лев

1.

Дремлет старец, опутанный снами,
опоясанный всеми томами.

Четырьмя коли верить легенде .
С ослепительным светом в комплекте.

В сердцевине у каждого воздух
для прохода в косматые ноздри.

И давление в сто атмосфер,
вместо всех человеческих вер.

Равносильна божественной силе
мощность духа в написанном мире.

Где танатос и эрос прекрасны
их соития - взрывоопасны.

Где природа растет сквозь страницы ,
в ней кружатся закатные птицы.

Корни древ выползают с бумаги,
и цветут многоточьем овраги.

Лев храпит - содрогаются льдины.
Звезды плавают в нем как сардины.

С водопада густой бороды
опадают под купол страны.

Вьюжит степь трансцендентно гудящим
звуком "юююю" и становится слаще

смаковать барбариски вселенной
алых лун, что сияют над бездной

всем талантам,пригретым распадом,
обмерзающим красочным адом.

Но сейчас речь о старце насущном,
всеобъемлющем и всемогущем.

Что стоит обесточенный в льдине
на исхоженной богом вершине.

Одиночеством сыты глазницы.
Виснут в серых сосульках ресницы.

В глыбу льда заковало Толстого
ледовитое царство Христово.

" He is dangerous !"-шепчут пророки
в уши ангелам всем синеоким,

что послали крылатое чадо
осмотреть ледяной эльдорадо.

Тут же в глыбу проник
окрыленный,
где писатель великий и сонный

через ус ловит связь с интернетом.
Зрит руины под карим рассветом

на земле , изувеченной сталью.
Ставшей к богу сплошной вертикалью.

Свет вскипает в глазах ангелочка:
"Смерти нет безусловно и точка "

"Жизнь моя теперь грива осколка,
колет в сердце моём очень колко."

"Все родные мои лежат рядом
их тела разорвало снарядом.

И моё среди их тел отныне
в окровавленной Украине ".

Здесь конец всех мирских балтологий !
Здесь писатель проснулся двуногий.

Орут буквы повсюду ,как склоки.
Изгибаются радугой токи

возле льдистого кокона рая.
Там где ангел обмотки мотает

на сердечник могучего старца.
И в подобии протуберанца

тлеет в поле индукций сердечных,
неизведанных и скоротечных.

Словно жизнь мотылька небольшого
над златым ореолом святого.

Рой крылатых детишек прозрачен.
Каждый лик в нем судьбой озадачен.

В их дома задувают метели.
Огнестрельные слышатся трели.

Их тела бело красные зерна
вперемешку с железом и дерном.

Застывают в пейзажах немых
закопченно промозглых и злых.

Лев бормочет, как северный йети:
"Вы мои окрыленные дети".

"Чем могу я помочь вам малютки
ваши смерти поистине жутки."

"Помоги !"-вырывается вопль
нам покинуть весь этот некрополь.

"Мы хотим к материнским ланитам
кровью алой и теплой налитым.

В теплый стан обогретого дома
где царит доброта и истома.

Где отцовская каша на ужин.
Образ мамы войной не разрушен.

Где с собачкой гуляли под вечер
бирюзой был небесной подсвечен

его колер витрин магазинных
продуктовых, табачных и винных".

"Поверни время вспять всемогучий ,
расствори все небесные тучи.

Лучик света на порох стыда
наведи чтоб сгорела дотла

эта гадость на родине нашей
"адо-гнидо" в мазутной параше."

"Мы хотим чтоб убийцы шкварчали !
На броне раскуроченной стали .

Как на дне сковородочном,плоском
с кровянисто-чернеющем лоском."

"И еще обещай нам воскреснуть
чтоб идти через мертвую местность

через хохот и плач сатаны
в спелый образ любимой страны."

"Ясен мне ваш лазоревый трепет"-
отвечает Толстой им и крепит

шлейф от пояса в гнездышко тела
до щелчка чтоб красиво запела

запредельная музыка сердца
на котором улыбка младенца

светит символом милого счастья,
разлетевшегося на части !

Громыхнула во чреве тревога
лед растерянно рухнул с чертога

с исполинско-могучей громады
где все ангелы - звездопады

вдруг расселись по телу как птицы.
Засверкали глазенок крупицы.

Закружили ветра по надмирью.
Забуранили розовой пылью.

Во весь рост распрямился спаситель.
Лунных волн световых повелитель.

Грохнул кашлем и сплюнул чернила
черных дыр, что во чреве таила

бесконечность вселенской юдоли
хаотичностью сытая вдоволь.

"Что за пояс ,ответь же нам старец,
в коем свет очищенья мерцает."

"И над поясом этим весомом
цепь висящая над каждым томом"-

- вопрошает крылатая свита
видя каменный ряд монолита.

Лев раскатисто выдавил гроул:
-"This is magic into my soul !"

Дернул цепь за литое звено
вырвал с лязгом и стало светло.

2.
Сверхъзамедленный образ взрыва
в ослепительно-белом нигде.
Выжег неба кусок из наплыва
сизых масел в закатном огне.

Щепань света пробишая небо,
озарившая дымный Донецк.
Пала в поле кристального снега
вся в кружении ярких колец.

От удара взлетели обломки
прогоревших скелетов авто.
Брызги стали,снарядов осколки,
в зимнем воздухе замерло все.

Замер снег опадающий с неба.
Замер веер разорванных мин.
Ход часов после долгого бега
встал во мраке руин.

По запястьям безвременно падшим ,
по сверкающим,льдистым дворам.
Время кружевом угольно-красным
утекло в теллурический храм.

В обезмолвленном сумраке снежном
только лучик гудел световой.
Проступали из света неспешно
дети с нимбами над головой.

Сверху голос промолвил:"Ступайте
по разрушенным улицам вдаль.
Никого не ищите и знайте
что весь город отныне хрусталь.

Каждый дом под латунной луною
хрупок словно завядший цветок.
Свет нетварный горит на страною
все дороги смотало в клубок

это время чернильного плача
с тьмой кромешного забытья.
Божества извиваются,пряча
свои лики с поверхности дня.

2022