Маиска

Старуха Маиска, ивоно ейна коса изба на угоре стоит, родом-то с ЗАплечья будё. К нам-то сюды она за Пешу Глухого замуж выдана. Осьма была дефка по счёту. Дак отец-от Михайло Силантич, жонихов долго не разбирал. Какой купец, кривой ли слепой, лбом в двири стукнулсы, тому товар и отдал. Сама та Маиска за Пешу ни в каку не шла. Взбрыкнула, не буду с глухим жить и всё. Да батюшкины вожжи согласье быстро выпросили. Так вот у нас...
Зажили. Да не надолго. Года три не прошло, Пешу ёлкой в лёсу завалило. Был бы здоровой-ёт, дак услышал бы, как диривина-то падат, а он тетеря-тетерей дак. Осталась Маиска одна.

А бойка была, фасониста. Вербаши из-за неё на кулаках ходили. Вот с одним и укатила Маиска из деревни. Долго не было. Где уж ей волос носил, фрянка знат. А приехала обратно гола да боса. Пальтишко обдрипсано, сапоги розны. Ой... Председател-ёт наш, Павел Онтонович: "Вы, бабы, уж пособите". Да мы ей, кто юбку, кто плат. Мужики дров телёгу привезли. Выладилась, будто, выгладилась.
Толю Причелина окрутила. А у того пятеро парней. Ах ты, сотона!
Молода Причелиха гулигой воё. А старой-ёт чого делать? Словила Маиску у фирмы да оттаскала за котыни-то: Спробуй-ко, заберись в сЕмью. Моей девке Толю не на противне подали! Развязались.

Потом Тося, деенка Маиске-то будё, сосватала ей какого-то обмена.
Дак тот Маискину избу до нитки обобрал. И подушки, и одеялья... Занавески с окошек и те снял. Та с ночной смены пришла да и ахтиньки!
Вот с того времени начала Маиска к стопочке прикладываться. А бывать и раньше пивала уж. На глазах-то сколь не была.
И вот всё пьё и пьё. До старухи дожила. А нидилю, другу в чувство придё, да по-новой.

Катенька племянница моя в няньки ей пригласила да на беду и попала. Пока не пьё-то, дак хорошо водитсы. А запьё, дак! Дефка-то мне жалитсы: "Маиска ночевать выпросилась да всё-то мне Обостяла"
Да не пускай ты ей, сотону! Ещё не хватало!
Дак как не пустить-то, у Кати дитёнок-от тонь не спокойный. Ночи-то никакой нету. Одна Маиска и умеё ушёптывать. Вон сколь путних бабок приглашала помыть, а всё не по кровИ. А эта придё, намоё да прижмё, говорит, к груди-то, да мурлычо ему чего-то там. Да будто и слов даст.