Из поэмы Поэты-2 7

Тепло звучит стихотворенье,
как будто бы про наши дни
под взрывы злого безвременья.
Остановились, что ль, они?
Пустые дни в глухой печали.
Куда паром любви отчалил
от пристани, за край какой?
С его насыщенной строкой,
где Фёдор Тютчев, как паромщик,
предвидел мели на реке,
хоть отстоит он вдалеке,
но голос слышится всё громче
и актуальнее с весной
в связи с бессмысленной войной.

"Каким-то Божьим попущеньем"
ложь превратилась вдруг в войну,
обрушилась вмиг разрушеньем
и возмутила тишину.
Порядок мировой разрушен –
заговорили с ходу пушки,
страданья и обилье слёз
в страну свободную принёс.
Видать готовят посрамленье.
"С собой принёс он два меча, –
к тому ж, – секиру палача".
Ты знай, не будет вам прощенья,
предвидел гений Тютчев Ад.
Переосмыслить всё я рад!

У нас протесты нетерпимы,
их подавляет, сволочь, власть.
Мы далеко не пилигримы.
И в этом власти благодать.
Рабы готовы на закланье,
возникнет коль властей желанье.
Идут, смеясь, все на убой.
И объясняют всё судьбой.
Четвёрка истинных Поэтов
пост пушкинской уже поры –
его взошедшие дары
в своём стихийностью расцвете,
отваги полные и сил.
Их клан царей, вельмож безсил.

Вошёл в Поэзию с любовью
довольно в сути не простой,
с приоритетной чистой новью.
Толстого не признал Толстой.
Не соответствовал устоям
и не по-графски он спокоен.
Осанну спел державе всей
сын Константина Алексей.
"Беспечны мы, к тому ж ленивы.
Имперскость ум нам застит, свет.
Мы терпеливы, спасу нет,
по сути даже боязливы.
Присутствует в его стихах
наш раболепский подлый страх.