Об избирательности судьбы и смерти. Ч. 5

Я описал четыре разных случая.
Порою память словно кинозал,
Где смотришь плёнку, снятую воочию,
Того, что в жизни в страхе наблюдал.

Нет, не одной дорожкою протоптаны
Людские судьбы с точки изначальной.
Ведь вы заметили – две первые истории
Касались групп, подобранных случайно?

А две другие индивидуальны,
Как будто в грудь указанные стеком,
И, как бы не звучало то банально,
О странной участи любого человека.

И не осилить то умишком глупым,
Хоть прояви огромное желание,
Почто Господь людей спасает группу,
А одного убьёт на расстоянии?

Как сопоставить: смерть случайной птицей,
Вдруг прилетевшую невесть откуда,
И мимо тел пронёсшиеся спицы
От стоек сверху ссыпавшихся грудой?

Судьба как будто руку протянула,
Ведя осознанно холодные металлы,
И некой силой властной отвернула
Вниз устремлённые, напористые жала.

Как часто, выпивки рутинной ради,
Бывает, как клочок травы из стога,
Последний совести кусок украден
У индивидуума, в общем-то простого.

Вверху, внизу ли, по какому праву,
Какая власть решает, кто достоин?
Щадит людей случайную ораву,
А одного настигнет в чистом поле.

Какая сила мачту в мутной выси
Заставила вращаться неуклюже,
Как будто каждое движение исчислив,
Как будто каждый поворот был нужен?

И разве может просто быть случайным,
Что, в небе дрыгаясь разладисто и нервно,
Крюк подхватил, на первый взгляд нечаянно,
Уже готовую сорваться ферму?

А эта точность до долей секунды –
В пути встречаются прохожий и предмет.
В круговороте напряжённых будней
Приезд на этот именно объект.

И эта вечная, привычная беспечность.
Кто на площадку кинуть стойку мог?
Свершилось всё ужасно скоротечно,
А подготавливалось, может, долгий срок.

Кто начертил вот эту траекторию,
До головы прицеливаясь сверху?
Как будто парень с Богом был в раздоре
И грех семьи в себе тащил забытый, ветхий?

А там не так немножечко поставлен
Опасный груз с досадною оплошностью.
Но тот застенчивый, вихрастый парень
Судьбою выбран был с великою дотошностью?

Как распознать за что судьба берёт
Из всех единого печально и сурово,
В неимоверно жёсткий оборот
И говорит решающее слово?

Не верится, что точно по заслугам,
Припомнив злобно некое старьё,
Та смерть прямую вычертила плугом
И занесла железное копьё.

В другом же месте несколько десятков
Хранила, как заботливая мать.
А каждый был настолько незапятнан,
Что не нашлось, кого бы покарать?

Порой, действительно, сознанию мученье –
Всем сердцем чувствовать прожжённым,
Чего бы сделать для судьбы прощенья
В надежде быть средь ею пощажённых.

Ведь в моей жизни непутёвой, давешней
Как будто чьей-то милостью хранимый,
Я столько раз на ненадёжном краешке
Болтался над клокочущим обрывом.

И ощущаю, как всё это временно,
И безопасность понята превратно,
Ведь мрачным настроением беременна,
Судьба покажет и лицо отвратное.

А может быть, как не было б печально,
Нет предначертанности в этих вот историях,
Всё происходит на земле случайно,
И вероятности есть обо всём теория?

Я закрываюсь в мысленной обители.
Уже боюсь я истины поборников.
Спасает Бог неистовых воителей,
Нелепо мрут тишайшие затворники.

Судьба как будто сортирует тщательно,
Сверяя чёрной с белой половинку,
И мы идём, заветного искатели,
И каждый день пред новою развилкой.

И можно жить размеренно и строго,
А можно с огнедышащим запалом,
С развилки той случайная дорога
Приводит вдруг к фатальному финалу.

И я устало прикрываю вежды.
Мы разными путями к Богу шествуем,
И всё таки: «Коль встреча неизбежна,
При каждом шаге думай о последствии».