Валентин Васичкин

ВАЛЕНТИН ВАСИЧКИН
(род. в 1948 г.)

Лето красное в деревне:
Птицам в радость песни петь.
Солнце лезет по деревьям –
Землю стылую погреть.
А к обеду по-над лугом
Дождик топает слепой.
И коровы друг за другом,
Вслед за ним, на водопой.
Солнце красное в деревне!
Зелень сада, синь небес.
К ночи месяц по деревьям
На трубу, светить, залез.
Рассчитавшись по порядку,
Среди пряной тишины
Завиваются на грядках,
В огороде, кочаны.
Лето красное в деревне:
Запах мёда, мяты, груш.
Можно думать, что издревле
Здесь такая тишь и глушь.
Но с утра позвали тропы,
Уходящие в закат, –
И заросшие окопы
О другом нам говорят.

БЕЗ ЦАРЯ

Поле. Небо. Дома на взгорке –
Там, с обидою на народ,
Зарастает полынью горькой
Моей тётушки огород.

Глянешь: домики не убоги,
И совсем не глухие места.
По просёлку до царской дороги
И всего-то одна верста.

По преданию, наши предки
К ней бежали смотреть царей.
А у тётушкиной соседки
В огороде царит Пырей.

У соседа соседки – то же:
Там бесчинствует царь Осот….
Всяких дел на земле приумножив,
Мы достигли земных высот.

Из землянки да из каморки –
До космической высоты.
А дома на родном пригорке
И зимою, и летом пусты.

Эти залежи да излуки –
Всё владенья царей и цариц.
А умчались дети и внуки
На задворки родных столиц.

Там, тоскуя, поют и пляшут,
А возможно, и без тоски.
Но не едут к ним и не пашут,
Как бы ни были им близки.

Не сказать, что на жизнь калеки,
Ещё хлебушек свой жуют.
Но, разбойники, в новом веке
Без царя в голове живут.

И не предки за всё в ответе –
Здесь прожили они не зря.
Плохо жить нам теперь на свете
И с царями, и без царя.

САПОГИ

Старый дед,
старый дом,
старый сад;
На верёвке портянки висят.
У дверей,
по-солдатски строги,
На дежурстве стоят сапоги, –
Доносить ему внук передал, –
Так и просятся на пьедестал!

Сам хозяин сидит у стола,
Голова и светла, и бела,
А дела – не сказать, что плохи:
Пусть давно отошёл от сохи,
Но: еда – на столе, и тепло;
В окна свет, –
значит, в доме светло.

В новом веке ребёнку войны
Даже летние ночи длинны;
А подступится к дому зима –
Впору можно свихнуться с ума:
Невесёлые мысли вразброс,
И к родне за вопросом вопрос.

И глядит вся родня со стены –
От сопливых внучат до жены, –
Как живёт… доживает свой век
На задворках страны человек;
Как его охраняет порог
Пара старых солдатских сапог.

* * *

Гуси греются на соломе.
Три ракитины у моста.
Хорошо!
И в отцовском доме
Мне пожить бы годов до ста.

Как, допустим, мой дед Григорий:
Жил в угоду своей судьбе,
То без горя, то глянет – горе,
Как хозяйка, в его избе.

Жил, где всё для него родное:
В хате – печь, а в печи – горшок.
И будил его за стеною
В ночи тёмные петушок.

В ночи тёмные, после Святок,
Если жуткий стоял мороз,
У козы забирал козляток
И за печку, погреться, нёс.

От войны – бобылём, без бабки;
Светлой памятью той поры, –
Как наследство нам – прялки-тяпки
И в зазубринах топоры.

Человек на земле – прохожий,
Вот мой посох, а вот – мешок.
И меня будит песней той же
В ночи тёмные петушок.

Поклоняясь земному веку,
Отмеряя свои года,
Слушать вечное «кукареку!»
Не расхочется никогда.

Не мечтал я податься в греки,
Счастья лёгкого не хочу;
Где ещё я и в кои веки
Жизнь такую заполучу?