Игорь Козлов-Капитан - Баллада о первом - 2014

18 декабря 2011 года ледокол «Магадан» и буксир «Нефтегаз-55» буксировали платформу от западного побережья Камчатки на Сахалин. В процессе буксировки суда проходили район с сильным штормом — сила ветра достигала 15 м/с, высота волн — 5 м. Волны разрушили два воздушных танка буровой, в которые начала поступать вода, насосы по её откачке работали на пределе. Поступление воды привело к значительному дифференту на нос. Штормовыми волнами были повреждены палубные конструкции. Также был поврежден буксирный трос с ледокола «Магадан».
В результате аварии буровая платформа перевернулась и затонула на глубине 1442 м. Во время катастрофы на ней находилось 67 человек (53 членов экипажа и 14 прикомандированных специалистов)Всего было спасено 14 человек, найдено 17 тел погибших. Остальные 36 человек считаются пропавшими без вести.
Капитан СПБУ «Кольская» отказывался идти в рейс, говорил что не может, что это запрещено, писал заявления об уходе. Но руководство не подписало заявление.
"Перед рейсом отец просил мать поставить свечку в церкви», — говорится в сообщении" (со слов дочери погибшего капитана)

Памяти погибшего друга...

Баллада о первом

Игорь Козлов-Капитан
                Козлову Александру Сергеевичу


Я вспоминаю снова, снова:
Курсанты как одна семья.
Нас в роте было три Козлова,
Два первых - Саши, третий - я.

Второй был Саша - мой ровесник,
Он мне открыл аккордов медь
Гитарной семиструнной песни,
И научил играть и петь.

А первый был любимцем роты,
Немного старше, но иной.
Пришел к нам с Северного флота,
И был назначен старшиной.

Курсанты - пьянки, хулиганки
И отчисленья - впереди.
А он носил на синей фланке
Какой-то орден на груди.

И нас воспитывал и строжил,
Порой, наказывал - держись! -
Ведь были мы его моложе,
На целую, казалось, жизнь.

Сплетенье дат, времен и чисел,
Уже он пройден, Крым и рым.
Второй мой Саша был отчислен,
И я простился со вторым.

Смотрю с далекого "сегодня",
И вижу цифру в голове,
Что было нас - четыре сотни,
А выпускались только две.

С Козловым первым мы до цели
Дошли, отправившись в моря,
И форму новую надели, -
Погоны, галстук, якоря.

У штурманов - какие планы
Или мечты? - Что б все сбылось! -
Скорее выйти в капитаны,
И Саше первым удалось!

Им этот путь был быстро пройден,
Нас было двести, он - один.
Не даром, что какой-то орден
Носил все время на груди.

В морях - тяжелая работа,
На гребне жизни и волны.
Он мог бы стать - начальник флота,
Когда бы ни развал страны.

Мы стали не нужны державе,
Ей лом ли, судно - все одно.
Невозвратимой кучей ржави
Все корабли пошли на дно.

Так и явилась перестройка -
Развал флотов, грабеж, бедлам.
Ему и оставалось только -
В социализм - в чужой Вьетнам.

Туда, покуда ни настанет,
Что бы очухалась страна.
А во Вьетнаме - он наставник,
Посути, тот же старшина.

Он здесь меня тогда и встретил,
Считай, что через тыщу лет.
Он был подтянут, бодр и светел:
- Ну, как дела?
- Вопросов нет!

Он мне сказал:
- Поколесили!
                Пора бы выровнять и крен!
Ты будешь здесь, а я - в Россию,
Так называемый, обмен!

А что? И я, и ты - Козловы,
На нас сошелся клином свет.
Одних наук одни основы
С тобой учили мы шесть лет...

... В Охотском - шторм, туман и морось,
В Охотском наступает лед,
А буксировочная скорость -
Это не то, что самолет!

Все двадцать суток, тридцать суток,
Тревожно обходя беду,
Искать возможный промежуток
В воде, тянущейся ко льду.

Не тот маршрут. Не та погода.
За каждым промахом - беда.
Он знал, что в это время года
Не буксируются суда.

Здесь не спасут ни фарс, ни тельник,
Ни это званье - высший класс.
Россия требовала денег
Через коммерческий заказ!

Людей как будто на помойке
Нашли: вперед! - даешь! - на мор! -
Нет, ничего от перестройки
Не изменилось до сих пор!

Он написал: "Прошу уволить,
Но выйти в море не могу..." -
Вы думаете, стали спорить
ХозяевА на берегу?

"Ты не пойдешь? Запишем! Ладно!
Ты хочешь сделаться бичом?
Или уже свою команду
Совсем не ценишь ни по чем?" -

Погода - шторм. Глухая осень.
Извечный SOS то там, то тут.
Он знал, команду он не бросит, -
Их всех пошлют, и все пойдут.

Он был, конечно, старомоден
В своей решимости святой,
Не даром, что носил он орден
С горящей красною звездой!

... И так: погода штормовая.
Шел дождь, свирепо морося,
И погружная буровая
Уже обледенела вся.

Буксир - обрыв! Обрыв - не шутка!
Огни не разгребают тьму.
Я думаю, всем стало жутко.
А каково тогда ему?

Он - капитан. Он должен строго.
Он должен не терять лица.
Еще не все во власти Бога, -
Бороться нужно до конца!

Он знал, вода захлещет трюмы.
Уйдут под воду - да, он знал! -
И надевать гидрокостюмы
Своей команде помогал

А сам? Имел такое право
Свой крест до смерти донести,
А вот уйти - не по Уставу! -
Он был обязан всех спасти!

Погода - шторм. Глухая осень.
За шквалом - шквал, за шквалом - шквал.
Он потому их и не бросил,
Что это знал. Предвидел. Знал.

Я думаю, что было трудно,
Но было главное одно,
Что он не бросил даже судно,
И вместе с ним ушел на дно.

Где он теперь? В каких широтах?
В какую смотрит синеву?
Стоит потрепанная рота,
Пред ним одним склонив главу...


2014 год