Мося, Некотяй и Ко

Прихожу с работы.
Жена, не без сомнения: "А я бомжа приселила..."
Оказалось - крупного чёрного кобелька-подростка, метиса примерно семи месяцев. Примерно через пол года по смерти любимицы таксы.
Пришлось принять. Хотя первое, что сотворил этот дворянин, официально записанный Лордом, сразу же после кормёжки и отмывки, это несколько поносных луж на паркете.
Посему прозвал его по качествам натуры царским именем Амонасро. По домашнему. Сокращённо - Амоном, или Мосей.
Он оказался жутко болезненным, чрезвычайно гордым научению простеньким командам и до безобразия городским: неуверенно чувствовал себя в лесу и пугался не только коров, но и коз деревенского стада, что оных крайне озадачивало.

Года через полтора, зимой прихожу с работы.
Жена, не без сомнения: "А у нас - прибавление..."
Оказалось, выгуливаемый Мосик привёл за собой от помойки бойко-наглого запущенного чёрного котёнка, смело прохилявшего за псом на поводке через весь заснеженно-заледеневший двор.
Названный Максом был принят в дом, в компанию к двугодовалому котику Пиксу "за храбрость". И по Амонасровой протекции.

Через год Макс, равнодушный к улице, уже уверенно когтил-терроризировал и постаршего Пикса, и самого Мосю, да и хозяйку - активным пахлым мечением всего, до чего достать можно.
А с террором разговор короткий. И знакомая ветеринарша опернула его в Некотяя с самыми пошлыми последствиями общего упокоения и растолстения...
Примирился Некотяй/Макс и почти сдружился с Пиксом.
Явно поглупел и опугливился, прожив в неведении истинных котовых смыслов, в ожирельи пищевого изобилия, свои пятнадцать. Подоле и Мосика и Пиксика.
Да и с наименьшей вовлечённостью в предосознаваемые ими сложности сокоммуникативно человечьего мира.

Ужто то не счастие?
____