Короткие рассказы

Генрих Ужегов
                СОБАКИ

Раннее февральское утро. Асфальтированная лента шоссе блестит от недавно растаявшего снега, и, изгибаясь, уходит в неглубокую лощину, где еще задержались остатки утреннего тумана.
Дорога скользкая и поэтому скорость наших "Жигулей" не превышает шестидесяти километров в час. Вдруг впереди, по ходу машины, мы видим какое-то движущееся пятно. Подъехав ближе, различаем очертания двух собак, копошащихся на дороге.
Одна из них, по всей вероятности, была сбита проезжавшей машиной, пыталась подняться, но никак не могла встать на передние лапы. Она старалась сделать это снова и снова, но движения ее были неуверенными, слабыми, и ее попытки ни к чему не приводили.
Другая собачонка, какой-то пегой масти, почти вдвое меньше первой, схватив подругу за загривок изо всех сил упиралась лапами в мокрый асфальт и, сантиметр за сантиметром, оттаскивала ее в сторону от проезжей  части. Проезжающие мимо машины пугали спасительницу, она отбегала в сторону, но стоило машине проехать, снова хватала постра-давшую за загривок и тащила, тащила изо всех своих собачьих сил, подальше от дороги.
Наконец ей это удалось, и обе собаки, одна еле живая от удара, другая - от  усталости, тяжело дыша, лежали у кромки дороги, провожая взглядом пробегающие машины.

                ЛЮДИ

Машина "Скорой помощи" с трудом пробирается по сельской улице.
Она проваливается в ямы, скрытые водой, и тяжело буксует на дороге, размытой осенними дождями. Вот, наконец, и нужный адрес.
Серая, покосившаяся избушка смотрит двумя небольшими окнами на грязную улицу, старый колодец и мокрые акации у поломанного забора. Калитки нет, собаки тоже, и, приехавший врач беспрепятственно проходит во двор и стучит в низкое окошко. Через минуту дверь открыва¬ется и высохшая старушка приглашает его в комнату.
Врач снимает пальто, осматривается. В комнате полутемно, обстановка скорее убогая, чем скромная - две табуретки, кровать, самодельный стол, цветные половики на полу. В другой комнате небольшой  телевизор, диван  с выпирающими пружинами, на стенах ряды старых фотографий - бравые казаки в папахах и с  шашками, чьи-то  похороны,
портреты молодоженов. Старушка при виде белого халата пытается что-то
убрать со стола. Дышит она тяжело, в груди у нее хрипит, кашель заби¬вает дыхание.

- Вы вызывали "скорую"? - спрашивает врач,- Что у вас случилось?
- Врача я не вызывала, это, наверно, дочка вам позвонила, она живет в городе с мужем, занята очень, знает, что я болею, вот, видно, и постаралась для матери. - Она  у  меня хорошая, хоть раз в месяц, а врача обязательно вызовет.
- Когда она была у вас последний раз? - спрашивает врач.
- Осенью была, тому полтора месяца уже, а может и все два, да я не считала. Но вы не думайте на нее плохого, занята она очень, и дети, и муж, хоть она и не работает, а домашних дел много - накормить всех надо, обстирать, в школу отправить.
- Но ведь до города шесть километров, неужели не может она бы¬вать у вас почаще, или забрала бы вас к себе,- недоумевает доктор.
- Да что вы,- машет руками старуха,- очень она занята, до меня ли ей. Вот  осенью приехали они с мужем, убрали у меня картошку, семечки побили, а сейчас и машина ихняя сюда не проедет. А к ним ехать жить, так там и места не хватит, две комнаты всего, только в том году получили, в одной дочка с мужем живет, другая для Машеньки и Вити - внучков моих, а в кухне ведь кровать не поставишь. Есть у них ещё и однокомнатная квартира, но там квартиранты живут - жизнь-то сейчас какая трудная.

- Дочка меня еще весной собиралась в дом престарелых отвезти, да я не хочу - дом жалко колхозу отдавать, хоть плохонький, да свой, здесь у меня и садик есть, и картошку посадить можно. Как-никак, а дочке помощь.

Врач осмотрел больную, выписал рецепты.

- А кто же вам лекарства принесет, бабушка? - спросил он.
- Соседка, милый, соседка, дай Бог ей здоровья, она и хлеба принесет, и молочка иногда. Добрая у неё душа, спасибо ей.
- И тебе спасибо, внучек, не поленился, приехал к старухе, спасибо тебе, милый.
Когда врач вышел на улицу шел мелкий холодный дождь, небо стало еще темнее. На душе было гадко и пасмурно.

                ПРАЗДНИК

Праздничный февральский день. Солнца нет, но небо светлое. Местами, сквозь разрывы в облаках, проглядывает синева. На центральной улице города много по-праздничному одетых людей. У большинства на груди блестят ордена и медали, орденские планки. Вот у дороги остановился старик, ждет, когда на светофоре появится зеленый свет. Ему под восемьдесят, годы согнули его спину, избороздили лицо глубокими морщинами. В руках у старика авоська, в которой позвякивают три бутылки фруктовой воды и две бутылки пива. Праздник.
Около старика останавливаются двое молодых парней.

- Давай, дедушка, поможем тебе через дорогу перейти, и сетку твою донесем.
- Помогите, милые,- говорит старик. Молодые люди переводят его через дорогу, один поддерживает за локоть, другой несет авоську.
- Знаешь, дед, а ведь в твоем возрасте пить пиво очень вредно, да и воды ты многовато набрал, нести будет трудно.
С этими словами один из парней вытаскивает из авоськи две бутылки пива, бутылку воды и прячет в карманы своего широкого пальто.
- Скажи нам спасибо, дедушка, что помогли тебе от такой тяжести избавиться, ведь не дошел бы ты до дома,- говорит другой.
Парни, улыбаясь, быстро уходят вперед и смешиваются с толпой.
Старик стоит прислонившись к дереву. В одной руке у него авоська с двумя бутылками фруктовой воды, другой он вытирает глаза. Плащ его распахнулся от ветра, на груди блестит медаль "За Отвагу" и отсвечивает золотом медаль "За победу над Германией". Праздник...