Ре-Оза 10, фокстрот рецензий от Вирабова
"Виражи Вирабова" - так бы я назвал книгу "Андрей Вознесенский" Игоря Вирабова. Довольно интересная работа, кое-что прояснившая мне в метафорах Витражных Дел Мастера. Но об этом сегодня не м смогу писать, ибо час назад пробежал по диагонали все 572 страницы "Виртуального ветра" самого Вознесенского и устал от этих пируэтов, запутанных не то самой жизнью, не то Альцгеймером - поэт писал свою прозу будучи уже изрядно нездоров. А как мы знаем, некоторое влияние на литературу оказывает состояние здоровья литератора...
Или я сам сегодня не в состоянии провести четкие параллели между Хайдеггером и австралийским аборигеном по вертикали, женой Кортасара и Жаклин Кеннеди по горизонтали.
Потому отдохнём. Приглашаю Вас на фокстрот критических выпадов в адрес Андрея Вознесенкского - лично меня эта "охота на лиса" произвела эффектное впечатление. Да - о термине - фокстрот это именно на лиса, это Марлезонский балет - охота на дроздов, а театр на Таганке - охота на волков.
Итак - если есть охота - прошу!
Рецензент П. Петров (владимирская газета «Призыв»), перекрикивая: «А все-таки, когда читаешь „Мозаику“, сразу видишь, что поэт не из тех, кто…» (шепчет что-то партнеру, тот прыскает и зыркает по сторонам).
Критик А. Елкин («Комсомольская правда»): «…Неконтролируемая ядерная лавина?.. „Кудахтанье жен“ и „дерьмо академий“? Нужно было как-то раскрыть содержание этих понятий…»
Поэт Н. Коржавин («Литературная газета»), подмигивая: «Известно только то, что он противник браков по расчету и умеет об этом говорить красиво! „И ты в прозрачной юбочке, / Юна, бела, / Дрожишь, как будто рюмочка, / На краешке стола“… Конкретно ли это? Нет, расплывчато!»
Поэт Л. Ошанин (журнал «Знамя»): «С Вознесенским — редчайший случай… „Одна девчоночка — / Четыре парня…“ Здесь по отдельности многое спорно: … а вместе удивительно обаятельно и свежо».
Критики Андрей Меньшутин и Андрей Синявский («Новый мир»), хором: «Да-да, тема, конечно, улавливается. Но она потеснена ритмическим и словесным перебором!»
Публицист Ю. Верченко («Комсомольская правда»), кусая губы: «В его „Последней электричке“ нетрудно уловить черты Муськи из стихотворения Евтушенко… Два молодых поэта встретились у одной и той же грязи и не осудили, а воспели ее… Любуются мещанскими страстями!»
Поэт С. Маршак («Новый мир»), подсовывая коллеге валидол: «Но к женщине, которую избивают в стихах Вознесенского, мы не чувствуем… сострадания, потому что… видим только ее ноги, бьющиеся в потолок машины, „как белые прожектора“».
Рецензент П. Петров («Призыв»): «…Неужели в современной России, даже на месте древней Суздальской Руси, не разглядел он ничего, кроме тетки в кальсонах, снегов и святых?»
Критик К. Лисовский (журнал «Сибирские огни»): «А где мог увидеть автор „белых рыбин“ величиной с турбины? Самая крупная рыба в сибирских реках — осетр, но он никогда не был белым!»
Критик Л. Аннинский («Знамя»), разводя руками: «Ну, тут надо долго объясняться по поводу свойств поэзии вообще и отличия ее от учебников рыбоводства…»
Критик Б. Сарнов («Литературная газета»): «„А вот у него созвучия — „И, точно тенор — анемоны, / Я анонимки получал“…“ Почему анемоны, а не астры, например? Ах да: „анемоны — анонимки…“ И сразу хочется оборвать, как Станиславский актера…»
Поэт И. Кобзев («Литература и жизнь»): «…Но нам тоже хочется оборвать увлекшегося критика: „Погодите, товарищ, вы еще — не Станиславский!“ Анемоны — анонимки — это необходимые краски!»
Поэт Э. Асадов (Собрание сочинений в трех томах), передразнивая Вознесенского: «К оригинальности я рвался с юности, / Пленён помадами, шелками-юбочками… / Картины Рубенса, клаксоны „форда“/ Три сивых мерина на дне фиорда…»
Критик Л. Аннинский («Знамя»), перебивая: «…Рубенс — это хорошо, а вот „брюхо“ Рубенса, болтающееся „мохнатой брюквой“ — это уже на любителя».
Критик С. Рассадин («Литературная газета»): «Но, конечно, Вознесенский имел право увидеть Рубенса таким — словно бы сошедшим из своих „Вакханалий“…»
Критик К. Зелинский («Литературная газета»): «…Враг скажет: это пропаганда. Друг скажет: это правдиво, как исповедь. Но это не то и не другое. Это дыхание новой поэзии, нового восприятия мира».
Поэт А. Передреев («Октябрь»), плюется: «Самый „коварный“ его прием — ошарашивающая метафора!.. Читая Вознесенского, я вспоминаю нищего, который, войдя в вагон трамвая, начинает дико… выть с неподвижно-перекошенным ртом!»
Поэт С. Наровчатов («Литературная газета»), в ужасе: «Нельзя же так! Это уже оскорбления, а не литературная критика…»
Поэт А. Прокофьев (встреча Н. С. Хрущева с писателями), наступая коллеге на ногу: «Да, но я тоже не могу понять Вознесенского и поэтому протестую. Такой безыдейности наша литература не терпела и терпеть не может!»
Поэт Н. Асеев («Литературная газета»), не сдержавшись: «Вознесенский не сразу дошел и до меня в своих первых стихах. Виноват был не он. Я просто не умел еще читать новый почерк… ключа к его мелодиям тогда еще не нашел».
Поэт Д. Самойлов («Перебирая наши даты». Мемуары): «Вознесенский — шаман!.. У него броня под пиджаком, он имитирует незащищенность!»
Критик С. Рассадин («Литературная газета»), страстно кружа партнера: «Откуда же это „раздвоение“ личности?.. Впрочем, будем надеяться, Андрей Вознесенский сейчас приготовился сделать решающий шаг, разделяющий понятие „талант“ и „поэт“…»
Пародист Иванов: "Бьёт женщина, с ней не поспоришь/ Агрессорка! В тазу нога/ Оторва. Стерва. Нежный кореш./ А на фига?
Тут, прерывая вымышленный фокстрот (с невымышленными речевками) коллег и критиков, на эстраду должен бы прыгнуть Вознесенский, декламируя бойко: «Где вы, богатырские упыри, перед которыми содрогались восхищенные народы? Нет, не тот пошел упырь… Кто следующий на повестке ночи?» (Повесть «О»).
11 http://stihi.ru/2022/11/27/8558
Свидетельство о публикации №122112608259
Все эти тявкающие шавки, получившие статус поэта с одобрения Партии, пишущие только агит-хвалебки строю, руководству, укладу, Союзу, "в котором нет секса", пишущие несусветь, которой завалены библиотеки и которая своей многотомной железобетонностью не давала возможности пробиться из-под её тяжести росткам нового, эти крикуны, одобренные и вознесённые партией на пьедесталы светочей и светил, высасывавшие из пальца муть, чтобы со спокойной величественной пузатой совестью ездить по форумам, поучать и нравоучать, приобретать вне очерёдности "запорожики" и "москвичи", холодильники "Мир" и газовые плиты, телевизоры и модные фуфлоновые паласы, осаждающие санатории и забивающие своими сытыми телесами южные пляжи, к которым свободен доступ для простого пролетария только в киноальманах, без просмотра которых ты не получишь фильм в кинотеатрах про западных шпионов, из которых дичайшей цензурой повырезано всё, что может показаться аморальным, оставив на весь фильм один-два поцелуя и приписав при этом: "детям до 16 лет вход строго воспрещён!" - эта масса тр`усов, которая будет петь хвалебки, только бы своей заднице не было горячо на наковальне руки водящей...
СТРАШНОЕ ВРЕМЯ, вскормившее и взрастившее то, что верещало о Величии - Родины, Партии, Страны, Социализма...
Галина Кадацкая 27.11.2022 04:41 Заявить о нарушении
...задница-наковальня - это интересно - даже зазхотелось соорудить аллегорию
фильтр СТРАШНОГО ВРЕМЕНИ взрастил и величие того стада, что чирикало против Родины, Партии, Страны, Социализма...
Андрей-то был на самом деле ни за ни против, он вообще не понимал, за что ему итальянский издатель бешенные деньги платит
И письмо по Солженицыну он подписал из принципа - хотя позиции Солже не принимал
И - к слову - уж потом и власть безнародную он не приветствовал - вечный протест
или другая тема
Антимиры - вот его точка опоры, его первый мир, краеугольный камень
Михаил Просперо 27.11.2022 12:28 Заявить о нарушении