Я жизнь прожил...

Я жизнь прожил. Зачем? Того не знаю…
Меня родили, даже не спросясь…
Похоже, накануне водку пили…
Был на закуску жареный карась.

Отец – рыбак. К тому ж и безработный.
Пришла к нему однажды моя мать.
Осталась в ночь. И потеряв свободу,
Вдруг понесла, потом пришлось рожать.

Наш дом, как хлев, там не было уюта.
Пацан в соплях. То был, конечно, я.
И на «рогах» отец мамашу люто
Лупил, чтоб знала место вся семья.

Подрос я, в школу шёл, учился плохо.
Сшибал цигарки слабосильный сын.
Подростком был, так тот ещё пройдоха,
Менял на водку соль и керосин.

Таскал я всё, что в руки попадало.
И не стеснялся это продавать.
Голодным не был. Водка, хлеб и сало…
Натурпродукт и есть где ночевать.

Большой подвал. Кровать там есть и крыша.
В друзьях приблудная шпана.
В подружках Валька - глупа и бесстыжа.
Давала всем, иначе ей хана…

Вся моя жизнь неслась бесповоротно.
Был первый срок, где правила тюрьма.
Отец подох, а мать спилась, усохла.
Потом свобода, ходка на бровях.

Вдруг кент пристал: - Бабло к тебе прикатит.
Если со мной рванёшь ты на войну.
Полгода службы нам с тобою хватит.
Коль не убьют, присядем на казну.

Потом герой. А дальше будет видно.
Уж лучше там, чем здесь в гнилую жить.
А что? Могём. И вовсе мне не стыдно,
Пошли нацистов крепкой кучей бить.

Попал на фронт, где Вагнеру достался.
Они то точно могут воевать…
Ни разу я нигде не облажался,
Стрелял как бог, любого мог порвать…

Мне и медаль вручили перед боем.
Но только я как кур во щи попал.
Накрыла мина, словно беркут с воем.
И нет меня. Сразило наповал.
Душа моя, на крылышках вертелась,
Над полем боя. Страх я потерял.
И мне казалось, - это всё приснилось,
По факту ж путь мой к Богу предстоял.

Потом в селе к мамаше приходили.
«Твой сын погиб. Тебе он жить велел».
Мильонов пять, на счёт ей положили.
А мать смолчала. Выпал ей удел…

Теперь как жить? Ведь не видала сына.
Уж сколько лет, как из дому ушёл…
Такая вот сложилась вдруг картина,
Как будто ангел сверху снизошёл…

Он не судил. А только горько плакал.
Кричал: - Идь в церкву и теперь молись…
Как будто вновь судьбу он распечатал,
И струны прошлого трещали и рвались.

Я жизнь прожил. Зачем? Того не знаю…
Меня родили, даже не спросясь…
Мать по защитнику страдала и скучала,
Впервые мною, может быть, гордясь…