Моё непокорное солнце. Страсть

Заиграла ритмичная музыка, и я готов был провалиться сквозь землю, когда в первых аккордах узнал ту самую песню.

- Мишутка... - выдохнул он, едва заметно улыбаясь, стал медленно приближаться ко мне, протягивая руки, которые слегка дрожали.

- Что это? Тима волнуется? – прошептал я, на секунду взглянув на идеальные гладкие ладони.

- Немного... - так же тихо проговорил он, когда подошёл совсем близко, что я мог чувствовать его приятный естественный запах тела смешанный с шоколадом и сигаретами. И моё сердце остановилось, когда, аккуратно обхватив меня за талию и подняв с дивана, начал тихо напевать музыкальную композицию мне на ухо, блуждая горячими ладонями по спине, плечам и талии.

Встав на колени на светлой мягкой коже, я начал покачиваться в такт музыке, подчиняясь его рукам, направляющим мои бёдра, наслаждалась пением Тимы. Его дыхание щекотало мою шею, мягкие губы целовали кожу за ухом, а я запустил руки в его волосы, перебирая мягкие пряди пальцами, полностью отдаваясь ощущениям. Он пропел, не сбивая мелодии:

- Мишутка, ты позволишь принадлежать тебе? – наши глаза встретились, и я утонул в их желании, страсти, нежности и теплоте. Да. ДА. ДА!

Нервно сглотнув, я нашёл в себе силы и остатки голоса, чтобы ответить:

- Только если ты позволишь мне принадлежать тебе, - и в следующее мгновение, Тима нежно и чувственно целовал моё лицо, скулы и шею, заставляя моё тело гореть и извиваться под его ладонями.

Мои руки жадно блуждали по его коже, казалось, пытаясь запомнить каждый изгиб и впадину идеального торса. Наши губы встретились, поглощая друг друга в чувственном, сладком поцелуе, который кардинально отличался от тех, что были в тот раз. Сейчас Тимочка был очень нежен со мной, и я моментально почувствовал стояк между ног, и как внизу живота сконцентрировался тугой комок, собирая в себя всё возбуждение и желание мужчины передо мной. Он простонал в мои губы, когда я провёл подушечками пальцев по его рельефной груди, спуская к натренированному прессу. Аккуратно сжав мои ягодицу, Тимка чуть потянул их на себя, и, поддавшись ему, позволил посадить себя сверху на него, обвив ногами вокруг талии. Он издал ещё один стон, стараясь не разрывать поцелуй, когда мой горячий, выделяющий предэякулят орган и его налитый возбуждением член соприкоснулись, сдерживаемые лишь несколькими слоями тонкой материи. Сильнее прижав меня к себе, он поднялся и куда-то пошёл, не на секунду не отрываясь от моих губ покусывая их и посасывая, облизывал и ласкал своим языком.

Резко смахнув золотистое покрывало со своей большой кровати, аккуратно положил меня на холодный шёлк простыней, накрывая своим пылающим телом. Я блаженно закрыл глаза, и, оторвавшись от моих губ, он стал целовать и ласкать кожу на шее, прикусывая её в особенно чувствительных местах. Не в силах остановить свои руки, я жадно впивался ногтями в его спину и шею, и стоны непроизвольно вырывались из моей груди вместе с его низким рычанием.

- Тима... О Боже... - хрипел я, когда чувствовал его горячее дыхание на своём животе, и сильные руки, легко снимающие свободную футболку. Я сгорал изнутри, чувствуя его каждое прикосновение и движение надо мной, а огненная лава растекалась и распространялась во всём моём теле приятными, возбуждающими покалываниями. Тимка удовлетворённо замычал, когда его губы сомкнулись на моём соске, ладонями сжимая грудь, а я выгнул спину, поддаваясь навстречу его прикосновению, раскрыв рот в немом крике, чувствуя его внушительный, твёрдый член, упирающийся в намокший шёлк.

- Мишутка, ты такой красивый, - шептал он, обволакивая кожу горячим, прерывистым дыханием, продолжал целовать и облизывать каждый сантиметр моего тела, постепенно сползая вниз, перебирая мягкими подушечками пальцев по рёбрам и изгибам талии.

- Пожалуйста, прошу тебя... - стонал я, не в силах больше терпеть эту сладкую, мучительную пытку, когда почувствовал прикосновение его пальцев к краю боксёров, которые всё ещё были на мне.

- Пожалуйста, Тимик, - прошептал я, немного приподнимая бёдра, чтобы он смог снять с меня последнюю преграду. Скривившись в моей любимой ухмылке, он тихонько дёрнул за край и, поддавшись, трусы соскользнули с моих бёдер. Я успел схватить лишь порцию воздуха, так недостающего всё это время, когда он скрылся между моих ног. Затаившись, я напрягся, ожидая его прикосновений и ощущений, не изведанных мною прежде. Мне, казалось, что я задохнусь, утону в волне экстаза, которая захватила всё моё существо, когда он сначала легонько и неуверенно лизнул простату, пробуя на вкус.

- О Господи, да! Дааааа, - не выдержал я, когда он удовлетворённо замычал в мой анус, вдыхая горячие потоки в чувствительную плоть. Меня накрывало бесконечным потоком тепла и лёгкой дрожи, всякий раз, когда он целовал, облизывал и прикусывал мою дырочку и нежную кожу вокруг. То, как он это делал, было восхитительно, и я в полной мере отдался своим ощущениям, сконцентрировавшимся в районе анального выхода. Его язык вытворял удивительные вещи, закручиваясь невероятным образом, сначала медленно, затем быстро, периодически меняя темп, всё сильнее приближая меня к краю. Я почувствовал внутренний взрыв, сопровождающийся спазмами и выбросом тепла во всё тело, когда он прижал мои бёдра плотнее к своему лицу, и я выгнул спину и закричал, не в силах больше сопротивляться естественным порывам, впиваясь пальцами в его мягкие волосы. Всё моё тело сильно напряглось и задрожало, испытывая лучший анальный оргазм в жизни, и воздух полностью оставил мои лёгкие, когда я пытался поймать его губами, извиваясь на простынях цвета ванили. Ещё несколько секунд, Тимоша продолжал двигать языком, когда я опустил спину на шёлк, облизывая высохшие губы, чуть рассмеялся. А затем вскрикнул, когда этот Демон подул на распухший, слишком чувствительный комочек нервов. Схватив его за волосы, я поднял его голову и притянул к себе, и застыл, когда взглянул в глаза Тимки, полные нежности, желания и всепоглощающей страсти.

- Ты такой восхитительный, Мишаня, - прошептал он, нежно поглаживая мой живот и целуя меня в лоб, щёки, нос. Когда его губы коснулись моих, я жадно захватил их, поглощая влажным, полным желания поцелуем.

- Пожалуйста, Тимочка. Я хочу тебя... - прошептал я, хватая губами воздух, не отрываясь от поцелуя.

- Сейчас... Пожалуйста, я больше не могу, - простонал я, цепляясь за его спину, как за спасательный круг.

Его глаза блеснули, и я услышал шелест обёртки от презерватива.

- Нет. Я хочу почувствовать тебя внутри, - потребовал я, глядя на удивлённого Тимку.

- Но, Миша... - хотел было возразить он.

Крепко обхватив его за бёдра ногами, я дёрнул его навстречу к своему центру, и Тима коснулся меня напряжённым членом, низко, простонав.

- Давай же...

Мне не нужно было повторять дважды, он медленно вошёл в меня, и я почувствовал, как впускаю его большое возбуждение в свою маленькую плоть и громко закричал от того кайфа, что испытал в это мгновение.

- Ты снова такой горячий, - прохныкал он и поцеловал меня, перемещая губу на шею и грудь.

Кажется, что я увидел звёздочки, и голова закружилась, когда он начал медленно двигаться во мне, погружаясь с каждым разом всё глубже и глубже, а я ощущал всю его длину внутри себя, и это было охуенно. В этот раз, я кончил быстро, будучи сильно распалённым и слишком чувствительным после невероятного первого оргазма.

- Мишутка, ты мой... Ты принадлежишь мне...

- Да. Да. О Боже, дааааааа! - Тимусик продолжал биться в меня своими замысловатыми движениями, то ускоряясь, то замедляясь, и я снова чувствовал эту сладкую муку новой волны подступающего тепла. Взяв меня под спину, он легко усадил меня в вертикальное положение, сам опустился на пятки, подкидывая меня на своём твёрдом, как скала, возбуждении, прильнул влажными губами к моей груди, лаская её мягкими пальцами. Я вновь закричал и выгнул спину, ухватившись руками за мускулистую шею, когда его член стал ещё глубже проникать в меня, затрагивая такие точки внутри, о существовании которых я не подозревал. Я чувствовал усталость в ногах, но предвкушение нового, ошеломительного взрыва провоцировало меня на действия, и, отыскав запас сил, во мне будто открылось второе дыхание. Я стал неистово скакать на нём, а Тимка двигал бёдрами мне навстречу, сильнее и глубже проникая в меня, и затем подталкивая вверх. Я почувствовал, как сжимаюсь вокруг его члена, а образовавшийся тугой узел в моём животе мгновенно взорвался, сильно и резко рассыпаясь на тысячи мелких осколков, пронизывающих каждую клеточку моего тела огненными уколами. А затем чувство приятной опустошённости, невесомости и полёта.

- Миша... - сквозь звуки наших бьющихся друг о друга мокрых тел, я услышал его стон.

Тима сильно задыхался, и в следующую секунду, я почувствовал, как он извергается в меня горячей струёй.

- Дааа... - простонал я, испытывая новые, незнакомые мне чувства и ощущения тёплой жидкости внутри себя. Это было настолько восхитительно, что хотелось повторить ещё миллион раз. Сделав пару медленных толчков, Тимочка аккуратно положил меня на спину, выскальзывая из меня. Моё тело превратилось в бесформенное желе, и я позволил себе распластаться на кровати, растворяясь в гладкой мягкости простыней, упиваясь блаженством и приятным нытьём везде. Нежно поцеловав меня в висок, он опустился рядом, накрывая нас невесомым одеялом, тихо прошептал:

- Мой Миша, - убирая влажные пряди спутанных волос с лица.

- Мой Тима, - прошептал я в ответ, прижимаясь к его твёрдой, влажной груди, проваливаясь в сон.

С размаху кидаешь на мятую простынь,
И в тело врезаются хрупкие бёдра.
Он мечет, он плачет, он бьётся и просит.
А ты его лижешь, тебя же заносит.

Уткнёшься в ключицу, сосочки прикусишь.
Он дрогнет, забьётся неистово сердце.
И к паху поближе скорее подпустишь,
Откроешь так жадно закрытую дверцу.

Руками сжимает и жалобно смотрит,
Не верит, что можно такое с мужчиной.
Толкаешься быстро в горяченький ротик.
Он шумно глотает, целует так мило.

Смущённо интимно коленки сгибает,
И ты раздвигаешь их злобно и грубо.
Неистово бьётся и губы кусает,
А ты наклоняешь его, как подругу.

Готовишь несчастного к резкому входу.
Он стонет и плачет от злобы, от боли.
Кричит вдруг и шепчет обидное что-то.
Ты это не слышишь, ты слишком доволен.

Доволен, тем как расставляет развратно
Твой пленник свои загорелые ноги,
Что просит неслышно, всем телом.
Внезапно. Что входишь, ты входишь, выходишь и входишь...