Таланту А. П. Чехова. Статистика

    Некий философ сказал, что если бы почтальоны знали,
сколько глупостей, пошлостей и нелепостей приходится им таскать в своих сумках всегда,
 то они бы так быстро не бегали
и наверное бы потребовали прибавки жалованья.  Это правда.
   Иной почтальон, задыхаясь и сломя голову, летит на шестой этаж ради того,
чтобы дотащить только одну строку всего:
«Душка! Целую! Твой Мишка!»,
или же визитную карточку:
Господин
«Одеколон Панталонович Подбрюшкин».
   Другой бедняга четверть часа звонится у двери, зябнет и томится там,
чтобы доставить по адресу скабрезное описание кутежа у капитана Епишкина – пьяный  бедлам.
   Третий, как угорелый, бегает по двору и ищет дворника, чтобы передать жильцу письмо,
 в котором просят «не попадаться, иначе я тебе в морду дам!», а ведь это угроза, а не пиьсмо.
или же «поцеловать милых деточек, а с днем рожденья - Анюточку-розу!»
А поглядеть на них, так подумаешь, что они тащат самого Канта или Спинозу!
   Один досужий Шпекин, любивший запускать глазенапа*и узнавать, чтоб  не впадать в скуку,
«что новенького в Европе», составил некоторого рода статистическую табличку,
являющуюся драгоценным вкладом в науку.
   Из этого продукта долголетних наблюдений видно,
что в общем содержание обывательских писем колеблется - смотря по сезону, очевидно.
Весною преобладают письма любовные и лечебные,
летом - хозяйственные и назидательно-супружеские,
осенью - свадебные и картёжные, 
зимою - служебные и сплетнические.
   Если же взять письма оптом за целый год и пустить в ход процентный метод,
то на каждые сто писем приходится (прямо анекдот):
   семьдесят два таких, которые пишутся зря, от нечего делать,
только потому, что есть под рукой бумага и марка - лишь бы кому отослать.
В таких письмах описывают балы и природу, мочалу жуют, 
переливают из пустого в порожнее, спрашивают:
«Отчего вы не женитесь?»,
жалуются на скуку, ноют, сообщают,
что Анна Семеновна в интересном положении, просят кланяться «всем! всем!», желают,
 бранят, что у них не бываете,
и проч., о чём иначе никогда не узнаете;
    пять любовных с желанием жить без скуки,
 из коих только в одном делается предложение руки;
   четыре поздравительных;
   пять, просящих взаймы до первой получки – на выдумку поразительных;
   три ужасно надоедных, писанных женскою рукой
и пахнущих надушенной женщиной;
в этих письмах рекомендуют «молодого человека»
или просят достать что-нибудь – просят нежно -
вроде театральной контрамарки, новой книжки и т. п.;
в конце извинение за то, что письмо написано неразборчиво и небрежно;
    два письма, посылаемых в редакцию со стихами, полными страсти;
   одно «умное», в котором Иван Кузьмич высказывает Семёну Семёновичу
своё мнение о Болгарском вопросе или о вреде гласности;
   одно, в котором муж именем закона требует, чтобы жена вернулась домой -
для «совместного сожития», чтоб видеть её облик дорогой;
   два к портному с просьбой сшить новые брюки и подождать старый должок;
   одно, напоминающее о старом долге, которому давно истёк срок;
   одно ужасное, полное слёз, мольбы, жалоби т.п.:
«Сейчас умер папа» или «Застрелился Коля, поспешите!» и т. д.,
три деловых - о победах боевых
и любовных (почему-то называемых в этих письмах: трудовых).
_______
* Глазенапы -  (шуточное) глаза. Тургенев: запускать глазенапа к соседям , т.е. при игре в карты подглядывать украдкой в карты партнеров.
____________________
А П Чехов. Статистика.
    Некий философ сказал, что если бы почтальоны знали, сколько глупостей, пошлостей и нелепостей приходится им таскать в своих сумках, то они не бегали бы так быстро и наверное бы потребовали прибавки жалованья. Это правда. Иной почтальон, задыхаясь и сломя голову, летит на шестой этаж ради того, чтобы дотащить только одну строку: «Душка! Целую! Твой Мишка!», или же визитную карточку: «Одеколон Панталонович Подбрюшкин». Другой бедняга четверть часа звонится у двери, зябнет и томится, чтобы доставить по адресу скабрезное описание кутежа у капитана Епишкина. Третий, как угорелый, бегает по двору и ищет дворника, чтобы передать жильцу письмо, в котором просят «не попадаться, иначе я тебе в морду дам!» или же «поцеловать милых деточек, а Анюточку — с днем рожденья!» А поглядеть на них, так подумаешь, что они тащат самого Канта или Спинозу!
   Один досужий Шпекин, любивший запускать глазенапа и узнавать «что новенького в Европе», составил некоторого рода статистическую табличку, являющуюся драгоценным вкладом в науку. Из этого продукта долголетних наблюдений видно, что в общем содержание обывательских писем колеблется, смотря по сезону. Весною преобладают письма любовные и лечебные, летом — хозяйственные и назидательно-супружеские, осенью — свадебные и картежные, зимою — служебные и сплетнические. Если же взять письма оптом за целый год и пустить в ход процентный метод, то на каждые сто писем приходится:
   семьдесят два таких, которые пишутся зря, от нечего делать, только потому, что есть под рукой бумага и марка. В таких письмах описывают балы и природу, жуют мочалу, переливают из пустого в порожнее, спрашивают: «Отчего вы не женитесь?», жалуются на скуку, ноют, сообщают, что Анна Семеновна в интересном положении, просят кланяться «всем! всем!», бранят, что у них не бываете, и проч.;
   пять любовных, из коих только в одном делается предложение руки;
  четыре поздравительных;
   пять, просящих взаймы до первой получки;
   три ужасно надоедных, писанных женскою рукой и пахнущих женщиной; в этих рекомендуют «молодого человека» или просят достать что-нибудь вроде театральной контрамарки, новой книжки и т. п.; в конце извинение за то, что письмо написано неразборчиво и небрежно;
   два, посылаемых в редакцию со стихами;
   одно «умное», в котором Иван Кузьмич высказывает Семену Семеновичу свое мнение о Болгарском вопросе или о вреде гласности;
   одно, в котором муж именем закона требует, чтобы жена вернулась домой для «совместного сожития»;
   два к портному с просьбой сшить новые брюки и подождать старый должок;
  одно, напоминающее о старом долге;
   три деловых и
   одно ужасное, полное слез, мольбы и жалоб. «Сейчас умер папа» или «Застрелился Коля, поспешите!» и т. д.