Подайте на пропитание

Алпатьев прогуливался по бульвару. На нем элегантно сидела соболиная шуба и шапка из ондатры, Его внимание привлек продавец петушков из женного сахара. Купив петушка, важный барин вставил его в себе в рот и стал медленно сосать. Он прошел  ещё несколько рядов торговцев, расположившихся вдоль всего бульвара. Рассеянный взгляд Алпатьева упал на нищего мужика в затрапезном виде. Он просил подаяние, подавая периодически низкий голос.
- Подайте, граждане на пропитание.
Пройдя мимо мужика,Алпатьев призадумался. Ему голос показался знакомым. Он
, стал мучительно вспоминать, где он мог его слышать. Потом его как током ударило. Так это же голос Петра Ивановича Купицевича, богатого и состоятельного господина, имеющего миллионное состояние.По сравнению с Купицевичем Алпатьев был намного беднее. Его капитал состовлял процентов двадцать от капитала Петра Ивановича.
- Турлялясеньки, Петр Иванович, вы ли это?- спросил удивлено нищего мужика в грязной, заваленной фуфайке Алпатьев, вернувшись назад.
Мужик зарос густой щетиной, лицо его было чумазым, как будто он не был год в бане. Нищий изобразил на лице недовольную гримасу. Ему было неприятно, что его узнали.Он пробурчал что то невнятное в ответ.
- К чему этот маскарад, зачем это попрошайничество, как будто вы нуждаетесь остро в средствах?- продолжал допытываться Алпатьев.
- Отойдите, Аркадий Семенович, вы мне клиентов отпугивает, - раздражённо сказал Купицевич.
Надев шубу  на себя, а фуфайку бросив на землю, он пошел прочь.
- Что, такое...как это  за что , в конце концов?!
крикнул Алпатьев вдогонку уходящему товарищу Купицевича, не понимая , что происходит.
- Аркадий Семенович, мне хватит как раз вашей шубы, чтобы окончательно с долгом рассчитаться с Иорхатовым, - Пояснил Петр Иванович, приостановившись и обернувшись назад.
- Но вы мне можете обьяснить, к чему этот цирк с переодеванием в нищеброда?

- Я проиграл все свое состояние в карты Морхатову.
Мне пришлось продать свой особняк. И отдать ему все наличные деньги, что были у меня в банке! К тому же осталось отдать триста рублей. Вот я и зарабатываю их таким путем. Карточный долг превыше всего. Понимаете ли это вы или нет?
- Да..., жизнь вас отправила в крутое пике, Петр Иванович. Я вам сочувствую. Очень сочувствую.

- Ну, раз сочувствуешь, тогда отдай мне твою шубу, - сказав эти неожиданные слова, Купицевич встал и стянул шубу с плеч опешившего приятеля. Надев на себя шубу, а фуфайку бросив на землю, он пошел прочь.
- Что такое, как это...за что, в конце концов? - крикнул вдогонку уходящему товарищу Купицевичу. не понимая, что происходит.
- Аркадий Семенович, мне как раз хватит вашей шубы , чтобы окончательно рассчитаться с Иорхатовым, - пояснил Петр Иванович, приостановившись и обернувшись назад.
- спасибо вам голубчик за сочувствие. Я всегда вам уважал за это качество. Алпатьев в растерянности натянул на себя фуфайку, потому что было холодно, где то минус пять градусов. Сел на маленькую скамеечку, которую не забрал с собой Купицевич.
- Подайте на пропитание, - сказал Алпатьев, решив таким образом возместить себе потерю шубя, собирая подаяние на покупку новой обновы.