***

                Лахерадура, Средиземноморье.
                Тепло, как в сауне, но дышится легко;
                У друга Вольфа вилочка на взгорье.
                Одно не очень – море далеко.

                Бассейн так мал, и морю не замена
                Хоть он, в сравненье с морем, очень чист.
                Но, что бассейн для Вольфа – супермена,
                Коль он инструктор – дельтапланерист.               
                * * *

Среди обломков, мусора и тары -
Последствий шторма на испанском берегу
Тонула дека старенькой гитары
В солёной пене моря, как в снегу. 

Обрывки музыки, что в ней давно звучала,
В прибойных ритмах, вдруг явились мне.
Неведом путь её к убогому причалу,
Что за печаль в оборванной струне?

Логическая предопределённость –
С годами ощущенье кабалы:
По доброй воле от былого отстранённость;
Былое – жизнь на острие иглы,

Которая скользила по пластинке
С записанной несбыточной мечтой,
Как на гламурной глянцевой картинке,
Маня калейдоскопной красотой.

Не воспроизведённая в реальность
Томила, раздражала, как звезда,
Ах, знать бы мне, что значит «виртуальность»
Да, не было и слов таких тогда.

Ни слов, ни мыслей, ни таких понятий,
(Прошу по «фене» не воспринимать!)
Осталось лишь Фантомы восприятий
Из залежей забвенья поднимать.

И захватив меня воспоминаний
Волною, с побережья унесло
В благую юность, времена познаний,
Как в сказку сквозь волшебное стекло.

В мир беззащитности и самоутверждаться,
Бесстрашья, беспредела1 и границ,             
Когда прошло не много дней рожденья,
Когда родных так много было лиц.

Нам даже мизерная комната в общаге
Тогда не виделась убогой и смешной,
С картинкой – Музою на глянцевой бумаге
И музыкой битловской за стеной.

А там, на стенке противоположной,
Не из пижонства, не для красоты:
Другого места было невозможно
Гитаре выбрать в рабстве тесноты.

И не сказать, ахти произведенье,
Дешёвый ленинградский инструмент,
Но в душах вызывал благоговенье
Бесхитростный тот аккомпанемент.

И в таинстве тех звукосочетаний -
Ассоциаций странная канва,
Осуществлённости иллюзия мечтаний,
Вплетённых в непонятные слова.

За этой непонятностью скрывалось
Раскованности мысли волшебство,
Настроем камертона отзывалось
Битлов игры гитарной колдовство.

Друзья мои восторженно и гордо               
Битлам и Роллингам старались подражать,
Сплетая в сеть заветные аккорды:
Жар-птицу музыки на струнах удержать!

Но эта птица – странное созданье:
С людьми обходится особенно хитро,
Их одарила за труды, из состраданья,
Одним лишь только Жароптицевым пером.
               
                * * *
А на Пречистенке в музее Льва Толстого
Цыганский хор в покорной тишине,
Слова и ритмы века золотого
Мурашками по коже на спине.

И Соня Тимофеева в экстазе
Шального танца. Приступ на сердца
Любви, надежд и боли в каждой фразе      
И в мимолёте смуглого лица.

Под хор гитарный хрипловатость скрипки
Лил длинный, страшный образом цыган,
С оскалом Паганиньевской улыбки;
В каких веках сыскал его Баркан.

В переплетеньях музыки и танца,
Как в кабалу затянута душа,
Надрывами цыганского романса
Желаний смутных затаённость вороша.

Фантасмагория гитар «Ромэна»,
Счастливый случай - дар на много лет.
Заворожённость фейерверком сцены,
Хоть тех друзей уже в «Ромене» нет.

                * * *
Концертный зал, и страстная Анидо.
Цунами музыки несёт волною вдаль.
В оцепенении органа пирамида:
Её гитара – Рихтера рояль.

Смятенье пальцев и неуловимость
Касанья струн сопровождает звук
Небесной красоты, которая таилась
В объятиях крылообразных рук.

И, вырвавшись из некоего плена,
Мелодия сама пленяет всех               
И мы готовы преклонить колена
Любви, надежде, музыке, весне.

Благая добровольность заточенья
Настраивает души в унисон.
И время вдруг замедлило теченье …,
… Но жизнь промчалась, как короткий сон.
                * * *

Здесь, в тесноте таверны Альмуньеки
Фламенко опаляющий пожар:
Щека к щеке – теплу скрипичной деки,
К восторгу виртуозному гитар

В испанских ритмах зов веков и гордость,
Степ каблучков и стрёкот кастаньет
Пульсирует, безумствуя в аккордах
И нет в истории уже ушедших лет.

Замкнулся круг – и время и пространство:
Кровь Аргентины, Андалусии вино,
Изменчивости мира постоянство,
То, что постигнуть свыше не дано.

Цыганские, испанские мотивы
Приливом в деке сломанной слышны.
На берегу испанского розлива
Я пью вино неведомой страны.

1 — Беспредел (Прошу по «фене» не воспринимать!) - Платон вкладывал в понятия «Предел» и «Беспредел» иной, позитивный   
         космологический смысл
                03.02.2009 г.