Моё непокорное солнце. Соблазнитель

Ещё несколько безмолвных минут, Миша пристально всматривался в моё лицо, склонив голову набок и чуть сощурив глаза, в которых боль и разочарование сменились спокойствием и рассудительностью, и вдруг, сначала лишь промелькнула, а затем задержалась решимость. В следующую секунду, он уже подлетел ко мне, быстро сокращая расстояние между нами и, врезавшись в твёрдое тело, начал пожирать мои губы в страстном, огненном поцелуе.

Задыхаясь во власти страсти и безумства, я отвечал ему со всей прытью и желанием, иногда хватая воздух губами, выбросил телефон в угол и услышал треск разлетающегося аппарата. Его руки властно теребили мои влажные волосы на затылке, иногда делая больно, но я не обращал на это никакого внимания, сконцентрировавшись только на Мише. Обняв мою шею руками, он чуть подпрыгнул, обхватывая меня ногами за талию, когда я на автомате придержал его за бёдра, не позволяя упасть. Я понял, что на нём не было нижнего белья, когда почувствовал мягкую, нежную, горячую кожу под своими ладонями, громко простонав, сопротивляясь из последних сил. Он углубил поцелуй, настойчиво требуя впустить его внутрь, и одновременно с тем, как послушно распахнув губы, я сделал шаг назад, оказываясь теперь полностью в своей квартире. Я простонал ещё раз, когда почувствовал его мягкий, вкусный, но настойчивый язык, ласкающий и сражающийся с моим. Прижав Мишку спиной к стене, от чего он чуть слышно всхлипнул, и, придерживая одной рукой за обнажённую ягодицу, другую запустил в его непослушные, шелковистые пряди, теребя их и поглаживая со всей нежностью, что во мне была, иногда надавливая на затылок, когда мне хотелось съесть его целиком. Он вёл себя грубо и настойчиво, в то время, как я старался быть нежным и чувственным, боясь причинить ему физическую боль. Укусив меня за нижнюю губу, Мишаня облизал их и, перебравшись по подбородку, осыпая его короткими поцелуями, начал посасывать кожу на шее, быстро и нетерпеливо переходя к уху, поглощая мочку своими мягкими, требовательными губами. От таких горячих и жарких поцелуев, мне начало сносить крышу, а член недвусмысленно упирался в полотенце, которое висело на бёдрах и сильно мешало, причиняя дискомфорт пульсирующей и набухшей головке.

- Мишечка... - выдохнул я, когда он отстранился на секунду, чтобы глотнуть воздуха.

- Трахни меня, - прорычал он, не останавливая свои поцелуи, его ненасытные руки, всё это время блуждали по моему телу, оставляя пылающие полосы на затылке, плечах, руках и спине.

- Миш, подожди, - я пытался хоть на секунду остановить ненасытного дьяволёнка, вскарабкавшегося на меня и пытающегося наглым образом соблазнить. Не сказать, что я был против, но прекрасно осознавал истинные причины такого поведения. Мы оба осознавали их.

- Нет, Тима. Трахни меня, сейчас же, - прорычал он, как дикий и опасный хищник, с силой надавливая на спину своими пальцами и проводя ими, оставляя огненные следы. Я мог кончить только от этого, приходя в бешеный восторг и эйфорию, когда мягкие подушечки впивались мне в спину. Миша не знал об этом, но сам нашёл нужные точки и надавил на них. Я глухо простонал, впиваясь в его губы с новой силой и страстью.

- Мишутка... - в последний раз взмолился я, скорее для того, чтобы посмаковать его имя на своих губах.

- Трахни меня, пока я не сделал этого сам, - простонал он, опуская одну руку между нами и, скидывая полотенце, которое тут же обречённо упало на пол, обвил пальцы вокруг моего пульсирующего и очень напряжённого члена, чуть сжимая их и начиная двигать вверх-вниз. Дёрнувшись ко мне навстречу, он расположил свою огромную сердцевину прямо над моим членом так, что я мог почувствовать жар, исходивший от его полной нескончаемого желания и страсти.

- Ррррр, - из груди вырвался животный рык, и это было последней каплей моего самообладания, прежде чем я лишился рассудка.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, по-прежнему крепко держа моего малыша за бёдра и продолжая сражаться с его страстными и иногда грубыми поцелуями, толкнул дверь ногой, и она громко захлопнулась. Переполняющие страсть и желание, не позволили мне мыслить здраво, а терпения и вовсе не осталось, поэтому я быстро посадил Мишаню на чёрный, вытянутый, овальный стол, который стоял здесь, и он взвизгнул, почувствовав прохладу глянцевой поверхности. С жадностью прильнув к его губам, я стал интенсивно и сильно сосать их, иногда покусывая, когда он плотнее обхватил меня своими ногами. Мои ненасытные руки блуждали по тонкому материалу, скрывающему его прекрасное тело. Я целовал его лицо, скулы, перебираясь на тонкую, сливочную шею, оставляя влажные дорожки своим языком вдоль ключиц, иногда прикусывал кожу и снова целовал. Я наслаждался этими поцелуями и ни один миллиметр его кожи здесь не остался без внимания. Поглаживая хрупкую спину, рёбра и плечи, я постепенно переместил ладони на нежную, красивую грудь с явно выпирающими и провоцирующими на безрассудство сосками, и, желая большего, резко дёрнул ворот майки. Послышался треск материала, сопровождаемый взволнованным вскриком моего мальчика, и, поддавшись, ткань разошлась, оголяя будоражуще красивую грудь. Миша подчинился мне, когда я положил его на поверхность стола, ни на секунду не отрывая рук и губ от его фарфорового, стройного тела, лаская языком набухшие розовые соски и, затем чуть прикусывая их. Руками бродил где-то в районе его бёдер, которыми он начал недвусмысленно двигать, круговыми движениями массировал их внутреннюю поверхность, едва не касаясь большими пальцами его стального члена.

- Пожалуйста, Тима, - прохныкал он, прижимая мою голову плотнее к своему телу, пока я играл языком с его сосками. Почувствовав невероятно напряжённый член, который полностью соглашался с Мишкой, я дёрнул рукой в сторону тумбочки, стоявшей рядом, доставая оттуда презерватив и баллончик со смазкой. Я больше не думал и не размышлял о том, правильно ли это было или нет, я просто отдался своим желаниям и позволил страсти и безрассудству поглотить меня. Ловко надев презерватив, я взглянул на Мишутку, который продолжал извиваться подо мной, крепко обвивая ногами мою талию, с тлеющим сексом в глазах.

Он смотрел на меня полный решимости, прикусив нижнюю губу, и затем громко застонал, сжимая руки в кулаки, царапая мою кожу на плечах, когда я быстро и резко вошёл в него. Я не смог сдержать своих эмоций, глухо и протяжно зарычав, чувствуя, как сжимаюсь внутри него, обжигаясь о стенки его плоти. Он был невероятно жгучим, горячим и очень узким для моего сильно распухшего члена. Мы продолжили стонать в унисон, когда я начал двигаться, сначала медленно, наслаждаясь и впитывая ощущения, затем быстрее, и быстрее. С увеличением скорости моих толчков, Мишутка начал кричать, больше не скрывая этого за стонами. Он извивался в экстазе и хватал губами воздух, пока я бился в нём всё сильнее, и глубже погружаясь в огненную, охуительно-прекрасную тугую дырочку, одной рукой придерживая его бедро, другой водил вверх-вниз по его умопомрачительному члену. Стол, не выдержав моих интенсивных и резких толчков, постепенно со скрипом отодвигался к стенке, пока резко не упёрся в неё, но я не останавливался, продолжая биться в тугую, горячую, ядерную плоть. Миша тихо стонал моё имя, и, почувствовав спазмы его ануса, я улыбнулся, немного замедляя темп, чтобы продлить оргазм чуть дольше. Это было моим маленьким секретом. Замедлиться, чтобы парень кончил интенсивнее и сильнее. Мишка громко прокричал, выгибая спину, цепляясь руками за края стола, но я не останавливался, продолжая медленно входить и выходить из него, но это было убийственно и для меня. Я старался чуть отдохнуть в этот момент, пытаясь справиться со сбившимся дыханием, чувствуя пульсацию по всему телу, мощнее всего в области налитого возбуждением члена.

Это был ещё не конец. О, нет. Обессилено упав на стол, он стал задыхаться, весь покрытый испариной, и удивлённо распахнул глаза, когда я вновь начал ускорять темп. Я почувствовал, как капелька пота скатилась по моей спине, но мне хотелось большего. Взяв его правую ногу, подарил много маленьких, коротких поцелуев его лодыжке, слагая этой прекрасной части его тела комплименты, не останавливаясь при этом, закинул ногу себе на плечо, придвигаясь теперь ещё ближе к нему, тем самым углубляя проникновения до максимума. Мишутка громко закричал и вновь выгнул спину, когда я начал с силой биться в нём, постепенно ускоряясь, а затем вновь замедляясь, слыша мокрые шлепки в местах соприкосновений наших бёдер, и стоны имён друг друга. Вновь схватившись руками за стол, он начал тяжело дышать, когда кончал во второй раз, сильно и ощутимо сжимая меня вокруг. Количество вторичной спермы превышало уровень первичного выплеска. Чувствуя тугой комок удовольствия внизу живота, разрывающийся внутри меня миллионом горячих уколов по всему телу, я кончил вместе с ним, громко зарычав, резко и сильно тёплой жидкостью взрываясь в презерватив.

Нежно поцеловав его закрытые веки, я аккуратно вышел из него и быстро избавился от презерватива, пока он продолжал лежать на столе, стараясь привести в норму сбившееся дыхание, положив одну ладонь на грудь.

- Вау, - обессилено выдохнул Миша, когда я помог ему подняться.

- Это было... это было...

- Необычно? – поинтересовался я, чертовски довольный собой, чувствуя приятное опустошение и свободу во всём теле, присаживаясь рядом на стол, стирая ладонью капельки пота с его лба. Он положил свои ноги поверх моих обнажённых бёдер, и я позволил себе водить руками по мягкой, нежной коже, чуть защипывая её.

- Да, пожалуй и это тоже, - улыбнулся он, целуя меня в плечо.

- Миша, - я заглянул в спокойные, расслабленные глаза.

- Ты потрясающий! – искренне признался я, понимая, что никогда в жизни не испытывал такие невероятные ощущения. И его маленькая, тугая дырочка до сих пор сводила меня с ума.

- Я думал, что ты вытрахаешь мне весь мозг, - захихикал он, когда я поднял его на руку и понёс в сторону душа.

- Это плохо? – я приподнял бровь, покосившись на него, облокотившегося на дверной косяк, пока включал воду.

- О нет. Это было восхитительно. Чёрт, это было лучше, чем когда-либо. Никогда прежде, я не был настолько удовлетворённым, - прикоснувшись рукой к своей коже на руке, хихикнул он.

- И не только здесь, - добавил он, немного, смутившись.

- Ну, я подумал, раз мы с тобой мстим ему... - ухмыльнулся я, протягивая ему руку и помогая забраться под горячие струи воды.

- Мы перевыполнили план, - спокойно констатировал он, прижался к моему телу, позволяя горячим струям стекать по бархатной коже, цвета топлёного молока.

- Ты - маленький проказник соблазнил меня до такой степени, что я не мог больше сдерживаться, - наигранно проворчал я, прижимая его сильнее к себе, чувствуя каждый изгиб и фактуру его фигуры, нежно массируя спину вдоль позвоночника, который наверняка ныл после такого дикого и животного секса. Беззвучно рассмеявшись, он опустил голову мне на грудь, обнимая руками вокруг талии.

- Я бы мог оставаться здесь вечность, - блаженно проговорил он.

- И я... - я закрыл глаза, счастливый и преисполненный любви к этому удивительному пареньку, взорвавшем мой мир и сердце вместе с ним.

Давай сходить с ума поодиночке!
Я не хочу делить с тобой палату
И грызть ремни, дойдя до нервной точки,
Желая глотку твою сжать смертельной хваткой.

Я не хочу кусать свои запястья,
Чтобы отвлечься терпким вкусом крови
От ненависти, захватившей разум
И уничтожившей иллюзию контроля.

Я не хочу делить с тобой безумство,
Ловить твой взгляд, лишённый адеквата,
С притворно-лживым отголоском грусти
И долей нездорового разврата.

Я не смогу забыться от уколов,
Заливших вены глухо, под завязку,
Прозрачным ядом мнимого покоя
С сомнительной гарантией на сказку.

Я не хочу в объятья санитаров,
Когда сорвусь опять к исходной точке,
Где я горю, как в ломке наркоманы.
Давай сходить с ума поодиночке!