Быть твоим богом-14. Дети Исиды

                Я помню о прошлом и будущем, мама,
                но я в утробе учусь молчать.
                Ты будто носишь под сердцем  камень –
                жестокой тайны своей  печать… (с)

Чем старше становились дети, родившиеся с помощью Ритуала Вдоха, тем явственнее проявлялась их странность. Они как будто пребывали в двух мирах одновременно: реальный мир расширял свои границы постепенно, как и подобает по мере взросления, но порой он вдруг рвался, и в прорехи проглядывало что-то иное и чужеродное. Так в минерале видны вкрапления других соединений, отличающихся фактурой и окраской. Воспоминания, виденья, грёзы – как не назови их – не становились слабее, навь как будто всё глубже пускала корни, питающиеся тёмной водой подсознания. 
Что-то тайное желало стать явным, и разрозненные слухи скоро превратились в бушующий информационный поток. Родители, педиатры и детские психиатры требовали огласки записей из медкарт и подробностей протекания беременностей, а падкие на сенсации газетчики уже окрестили малышей «детьми Исиды», красноречиво намекая на их нестандартность. В адрес центра продолжали поступать всё новые сообщения, а по коридорам и лабораториям сновали чиновники из службы здравоохранения, вооружившись удостоверениями, открывающими все без исключения двери.
Бастет, отвечающая за Маскарад, негодовала:
– Нельзя привлекать к себе внимание! Ты в курсе, что можешь лишиться лицензии?
Исида лишь пожимала плечами.
– Навряд ли. Они ведь ничего не нашли.
И действительно: протоколы манипуляций беспрекословно соблюдались, помещения блестели чистотой, а квалификация персонала не вызывала сомнений…
Однако, в суматохе вокруг деторождения было то, что всерьёз тревожило Исиду: одна-единственная беременность и один-единственный ребёнок, который, даже находясь в утробе, заявлял на тело смертной матери свои эгоистичные права.   

– Это называется «глиобластома». – Онколог старается говорить мягче, но агрессивность злокачественной опухоли просачивается даже в вербалику. –  Поражена правая височная доля. И я рекомендую как можно быстрее начать лечение…
Мужчина, который совсем недавно чувствовал себя самым счастливым на свете, теперь с трудом может дышать от навалившегося шока. Наконец, он находит в себе силы повторить:
– Лечение?.. Какое… лечение?..
– Оперативное удаление патологического очага, подкреплённое радио- и химиотерапией.
– Ей вскроют голову?
Он не плачет, но всё внутри переворачивается и беззвучно разбивается на куски. Счастье?..
– Даже с полным арсеналом имеющих у медицины средств – прогноз сомнительный, даже неблагоприятный. В лучшем случае у неё есть два года. Но есть кое-что ещё – то, что вы должны знать… И принять решение немедленно.
У каждого онколога просто обязан быть пантеон небесных хранителей, потому что в такие минуты вся скоробь, боль и ненависть смертного мира выплёскивается на того, кто разрушил иллюзию бессмертия…
– Из-за опухоли у неё и были все эти недомогания? Всё, что мы списывали на токсикоз…
– Да, вероятно. Слабость, головная боль, рвота, не приносящая облегчения… А ещё вы рассказывали про галлюцинации.
Мужчина морщится, словно от боли. Закрывает глаза. Сдавливает лоб пальцами.
– Она вдруг начала рисовать… Раньше никогда не занималась этим, а последние пару месяцев рисовала и рисовала одно и то же…
– Что именно?
– Какую-то птицу. Орла или сокола. Большие крылья, загнутый клюв… Я не очень разбираюсь в этом.  И при этом шептала что-то вроде: «Гор хочет родиться… Гор хочется родиться…»
– Гор?.. Это имя вашего сына?
– Я не знаю.

Она принимает известие с какой-то светлой покорностью.
Он пытается что-то сказать в поддержку, для успокоения, но получается ещё хуже:
– Подобные случаи крайне редки – один на шестьсот тысяч человек…
– Значит, проведение выбрало меня… нас. Прости меня, пожалуйста. Кажется, я всё испортила… 
Он целует её руки с больничным браслетом на запястье.
– Нет, нет! Ты ни в чём не виновата!
Она гладит его короткие волосы, посыпанные ранней сединой.
– Врач сказал: «Беременность стопорит начало лечения». Он почти уговаривал меня, но я… я не дам убить своего ребёнка. – Тонкие пальцы инстинктивно поглаживают округлившийся живот. Сейчас, когда тьма подступила,  матка с растущим эмбрионом стала средоточием тепла и жизни во Вселенной. – Мне нужно доносить хотя бы до семи месяцев… Тогда он сможет жить. Тогда он станет сильным.


                Быть твоим богом – Сумерки  http://stihi.ru/2022/11/23/8546