Бойся своих желаний

Глава 1

С самого детства Сильва знала, что она на такая, как все. С тех пор, как она стала понимать, Мама и папа рассказывали ей, что их предки были из очень знатного рода Разумовских.                – Ты должна в садике, держаться подальше от простых детей.                - Говорила мама.                – А какие это простые дети? – Спрашивала Сильва. – Это дети простых рабочих, они нам не чета.                В садик, она всегда сидела в сторонке. Если приходилось брать кого – то из детей за руку, она кривилась, и сразу бежала мыть руки.  В отличии от других детей,  она была разодетая, как кукла. В садике её не любили. В школе, повторилась та же история. Дети сторонились её. Она хорошо училась, но учителя её не любили. От неё исходил холод и надменность. На всех, она смотрела свысока. Сильва старалась угодить маме и папе. Однажды ночью, она подслушала разговор родителей. Папа выговаривал маме, что она до сих пор, не оставила свои деревенские  замашки. И ему стыдно перед знакомыми. Он жалеет, что женился на простолюдинке, дал ей свою графскую фамилию, а она, как была простой девкой, так и осталась. Как бы она не рядилась, село лезет со всех  сторон. Надеялся, что родится наследник, а родилась девочка. И Татьяна не может иметь больше детей. К сожалению, развестись он не может. Бабушек  и дедушек, Сильва никогда не видела. Упоминать их имена в доме было табу. Когда – то, когда Сильве было лет десять,  мама, тайком от папы, показала ей, где спрятана шкатулка с документами.                – Доченька, если, не дай Бог, что – то случится,  здесь все данные о нашей семье. Там письмо, прочтёшь его.                В один день, когда Сильве было пятнадцать лет, вся жизнь рухнула. Мама и папа разбились на машине. Сильва не могла плакать, она застыла в своём горе. После похорон, работники социальных служб, хотели увезти её в детский дом. Но Сильва попросила разрешения собрать вещи.  На самое дно чемодана, она положила шкатулку. Открыть её, она решила в детском доме. Её поселили в комнате с ещё девятью девочками, а чемодан отправили на склад, не разрешив ничего из него брать. Ночью, когда всё затихло, она  вышла из комнаты и пошла, искать склад.  Вдруг, сзади, кто – то, схватил её за шею и поволок в туалет. Она хотела закричать. Раздался шёпот:                - Заткнись дура. Будешь орать, нас посадят в карцер.                - Ты кто?                – Я Верка,  а ты кто?                – Я Сильва.                – Ну и имечко у тебя.                - Что есть, то есть.                - Куда тебя несло ночью?                – На склад, мне нужен мой чемодан.                – Зачем он тебе?                – Там есть важные вещи. Они мне нужны.                – Ты хотя бы знаешь, где склад?                – Нет.                - Идём, я тебя отведу.                Они  прошли в глубину ночного парка. В отдельно стоящем здание был склад. Его никто не охранял. Вера зажгла свет. Они обшарили все полки, пока нашли чемодан. Сильва его открыла и стала кидать вещи на пол.                – Ой, какое красивое платье, можно я его возьму себе?                - Возьми.                - А туфли, они моего размера?                - Бери, что хочешь.                Наконец  она нашла шкатулку. Открыла крышку, письмо лежало сверху. Сильва, с дрожью в руках, разорвала конверт.  Узнала мамин почерк и расплакалась.
Дорогая доченька, если ты читаешь это письмо, значит, с нами случилось самое худшее. Ты должна знать, что ты на свете не одна. У тебя есть две бабушки, одну зовут Татьяна, это моя мама, а вторую Эмилия, она папина мама. На дне шкатулки лежит амулет. Его надо сложить, и бабушки приедут за тобой, где бы ты ни была. Они тебе всё расскажут. Не плач, мы с папой тебя любим.
Сильва вытерла слёзы, достала какую – то скрученную штуковину, жёлтого цвета. Стала её вертеть. Вдруг амулет  засветился, и в руках  у Сильвы очутилась птичка. Она сделала круг над её головой и вылетела в окно. Вера настолько была занята вещами из чемодана, что даже не обратила внимания.                – Всё Вера, хватит, пошли спать. Отсутствия девочек никто не заметил.                На следующий день, когда все обедали, раздался странный звук, похожий на гудок рожка. Все бросились к окнам. Во двор въехала старинная машина, с откидным верхом. За рулём сидела старушка, в чёрном кружевном платье и такой же шляпке. На руках у неё были чёрные кружевные митенки*.                Она посидела в машине ещё несколько минут.                – Как я вижу, уважаемая Татьяна Кузьминична, в этом доме  не принято встречать гостей, как положено.                Вторая дама, одетая в простенькое ситцевое платье, с косынкой на голове, оглянулась:                - Эмочка, что вы хотите, это новые времена.                – Сколько раз, уважаемая Евдокия Ефремовна, я Вас просила называть меня Эмилия Карловна. Ну, мы приехали не для того, чтобы ругаться. Нас позвала наша внучка Сильва. Идёмте к директору.                Директор была до глубины души поражена явлением двух, как она про себя подумала, нафталиновых дам. К большому её удивлению, от них исходил запах разнотравья. Она сразу представила себя в лесу на полянке.                - Я вас слушаю.                – Мы бабушки Вашей воспитанницы Сильвии Разумовской.                – Мне говорили, что у неё нет родственников.                – У нас готовы все документы на опеку Сильвы.                Старушка в шляпке, открыла ридикюль и выложила документы. Директор просмотрела и убедилась, что всё в порядке.                – А теперь, пожалуйста, ваши паспорта.                Когда она открыла паспорта, у неё вытянулось лицо. В паспорте Эмилии Рудольфовны Разумовской, стояла дата рождения 1900 год, а в паспорте Евдокии Ефремовны Сероштан, 1885 год.                - Что это такое?- Спросила директор.                - Вы о чём?                – Я о датах рождения.                - Где?                - Как где, в паспортах.                Эмилия вынула лорнет, и посмотрела.                – Я ничего не вижу, в моём паспорте стоит 1950 год, а в паспорте Евдокии Ефремовны, 1945.                Директор посмотрела.                – Действительно, как я могла не увидеть? Всё усталость проклятая. Но вы всё равно стары для воспитания ребёнка.                – У нас все документы в порядке, и вы не можете не отдать нам Сильвию.                – Да, вы правы.                Она позвала секретаря, и попросила привести Сильву.                Сильва вошла и сразу поняла, что это её бабушки. Она хотела их обнять, но бабушка Дуся, сказала, что надо срочно ехать. Обниматься будут потом. Они быстро распрощались с директором, уселись в машину и рванули с места. Машина выехала за ворота и исчезла. Директор вздохнула. Всётаки приятно, когда у сироты находятся любящие родственники. Села за стол, и вместо документов, которые ей передали бабушки, обнаружила горстку пепла. Она позвонила в опеку, сказать, что украли ребёнка. Работающая там дама, просмотрела все документы и сказала, что такой ребёнок у них не числиться. Полиция подняла её на смех, когда она рассказала про старушек, раритетную машину  и поддельные года рождения. Директор решила, что с неё хватит. Сказала, чтобы её никто не трогал, закрыла двери и выпила  полбутылки коньяка. Заснула на полу, на ковре.                Наконец машина, остановилась около какой – то деревни. За высоким забором скрывался дом. Эмилия погудела  рожком, ворота открылись. Сильва увидала маленькую покосившуюся избушку. Но когда они вошли  внутрь, она была поражена размерами холла.                – Бабушка, что это такое.                – Все разговоры потом. Отложим на завтра. А сейчас тебя отведут в твою комнату и покажут дом.                Сильвия не могла дождаться завтрашнего дня.

Ми;тенки, мите;нки — перчатки без пальцев, удерживающиеся на руке с помощью перемычек между пальцами или за счёт пластических свойств материала, из которого они сделаны.