Рулетка

Всем известна всепоглощающая страсть Достоевского к рулетке. Все мы читали его роман «Игрок» – художественный дневник этой страсти.  В 1863 году Достоевский, которому уже за 40, был вынужден уехать из России, увозя с собой всю свою наличность. Он направлялся в Париж, к своей инфернальнице – Аполлинарии Сусловой. По дороге Достоевский останавливается в Висбадене и, прямо с вокзала, гонимый лихорадочным нетерпением, мчится в казино. Далее события разворачиваются с неумолимой последовательностью: он ставит небольшую сумму и выигрывает, ставит ещё – и снова выигрывает, после чего ставит всю свою наличность – и крупье придвигает к нему груду жетонов, более 10 тысяч франков. Маниакальный азарт игрока затмевает всё: Париж, Полину, билет на поезд. Не помня себя, он играет и на следующий день. Проигрывает 5 тысяч, но всё же находит в себе силы уехать в Париж. Теперь ему представляется, что он знает секрет рулетки: во время игры надо просто не горячиться, невзирая ни на что. В итоге  во время своей первой европейской поездки Достоевский проигрывает и все свои деньги, и деньги Полины. Даже невероятная и роковая его любовь к ней  не затмевает губительной страсти к рулетке.

В Россию Достоевский возвращается один. Катастрофический проигрыш заставляет его принять кабальные условия договора с издателем – создать роман в течение фантастически короткого срока. Дальше следует сюжет легендарных 26 дней – роман «Игрок», сочиненный и продиктованный стенографистке Анне Сниткиной в течение этого срока. И, не в последнюю очередь благодаря молодому задору Анны Григорьевны,  роман  был написан и сдан  в срок. Надо сказать, роман прекрасен: острый сюжет, пронизанный   страстью    к игре (и  не только в  рулетку ), мучительные взаимоотношения главных героев,  неотвратимость судьбы и безоглядность широкой  русской натуры  –  всё там захватывающе,  всё  роковым  образом необратимо.  Читать этот роман, как и всего Достоевского, – значит  жить среди его персонажей,  заражаться их  горячностью,  участвовать в их действиях.  А все действия кружат вокруг любви-ненависти,  денег и  рулетки.   Особенно хороша   «бабуленька»  –  Антонида Васильевна с её пламенным присловьем:  «Жива не хочу быть – отыграюсь».  Кого из  нас  не подбивал  на самые отчаянные шаги этот  внутренний призыв?!  «Отыгрался»  и  Достоевский.   Сразу по окончанию  работы над романом он  женится на Анне Сниткиной, невзирая на разницу  в  четверть века. «Молодые»  уезжают в свадебное путешествие. В Баден - Бадене история гибельной игры повторяется,   и даже с  более фатальными последствиями. Достоевский дотла проигрывает  всё:  деньги, драгоценности Анны,   её вещи,  после чего    деньги, присланные матерью Анны на выкуп обручальных колец и серёжек,  а затем  и деньги на обратную дорогу в Россию. И всё же они возвращаются. И Анна Григорьевна, эта уникальная женщина, может быть, единственная из жён, хорошо понимающих гениальность мужа, находит в себе силы не только остаться ему преданной женой, стать прекрасной матерью их детям, но и удерживать мужа от безумной привязанности к игре. Последние 10 лет Достоевский   не играл. «Надо мною великое дело свершилось. Исчезла гнусная фантазия, мучившая меня почти десять лет. Я всё мечтал выиграть: мечтал серьёзно, страстно… Теперь всё закончено! Всю жизнь вспоминать это буду и каждый раз тебя, ангела моего, благословлять», –   писал Достоевский Анне Григорьевне.

Если говорить о русской  литературе,  на моей памяти таких примеров нет. Разве что вторая, навсегда оказавшаяся незаконной по вине всё той же инфернальницы  Сусловой, жена Василия Розанова, бывшая, однако, сама очень больным человеком. А остальные жёны гениальных людей чаще всего их использовали в своих целях или начинали тянуть на себя покрывала гениальности и свято веровать, что они не хуже, а может, и лучше – и тем своих мужей губить. Примерам несть числа, но самые яркие – обе Софьи Андреевны Толстые (при всём их различии), Ольга Леонардовна Книппер. Просто образцы эгоистической алчности. Не говорю про Наталью Николаевну Гончарову, которая мужа своего погубила, даже не осознавая этого. Анна Сниткина на этом фоне – счастливое исключение. Она с самого начала понимала необходимость своей жертвенности, с самого начала её проявляла, продлевая земную и творческую жизнь своего мужа. И не только тем, что удержала его от рулетки.