Битум

Я умоюсь дочиста слезами твоими,
опять выйдя пьяным со скотобойни.
Глубже кариеса в клетке грудной - твое имя,
что так хотелось забыть, а вышло запомнить.

Любовью бродячих котов, что пойдут
на завтрак домашним собакам породистым,
ты меня согреваешь в этом черном бреду,
в нескончаемом беге от смерти и поиске.

Мне бы вынуть тоску, как серьгу снять с убитого,
мне бы вымолить у Бога прощение, как Иуде и расплатиться,
мне бы свет твой не пачкать своим жидким битумом,
мне бы плюнуть под ноги любви, да не может она раствориться.

И на ржавых гвоздях не распять это все,
не пронести, как заточенную отвертку на голени,
а она не жалеет, а рвет и ничто никого не спасет,
от могильной соленой земли с мягким холодом.

Улыбнись мне, прости, если можешь прими все так,
как оно окатило из лужи такси, что не сбросило скорости,
я обычный изгой, городской дурачок, чужак,
остальное лишь производные лжи и гордости.

Я тебе подарил бы сердечную мышцу вырванную, живую,
но давно уже скормлена, срезана, выжжена и утеряна,
а мешок, что движется, говорит, воет и существует,
не подвластен гниению — он лишь обветшает потом, со временем.

Так что просто бери слова, плохие и славные, добрые или злые,
не смотри на пожар во мне, не туши это ярко-красное зарево.
Это чувство меня не убьет — я не сдамся ему впервые,
так что просто бери слова, забирай весь мир, а потом проваливай.