Протяжный вой дум

без  четверти,  как  встали  часы,
без  полночь,  как  сломя  зарыгали,
это  вовне  время   пришло
скитаться  между  мирами,
набело  растянуть  горизонт,
намертво  приковать  афиши,
дорога  в  ошейнике  ещё  не  снов, 
но  явно  не  яви…

прольётся  по  капле   уходящий  день,
всего  лишь  лёгкий  снег  тяжёлого  дождика, 
в  россыпи  звёзд  ночь  замрёт,
следить  за  игрой  слов  старого  дворника,
а  глаза  взгляду  открыто  наврут,
гадко  обнимут  дальние  пролежни,
а  губы  остынут  сказать – возьми 
сумерки  дум   отблеском…

это  отрывной  календарь  шевельнул  лист,   
а  полночь,  как  хлам,  сбросилась, 
и  лист  полетит,  упадёт  к  ногам  лет,
что  ковырялись,  когда  их  пользовали,
кричали  в  эхо, 
а  эхо – воск  из  особой  стали,
ещё  нет  сна,  но  уже  не  явь, 
лишь  думы  мысли  в  клубок   мотали,
и  тёк  в  коматозе  ток…

а  ночь  сидит  у  окна  и   плечи  сутулит,
она  всё  понимает,  молчит  и  не  будит: –
сны,  что  уснули  между  мирами, 
где  снов  ещё  нет,  но  уже  нет  и  яви,
где  думы  песню  протяжно  воют,
прощаются  с  днём,  кого  пылью  навеки  накроет.