Я все уничтожил улики,
Укрыться друзья помогли,
Но капли солёной брусники
Стрелков на меня навели.
И, вывернутый из схрона
На серый апрельский снег,
В уме сосчитал патроны,-
Всё равно не хватало на всех.
Не спрашивали и не били:
Ко лбу приставили ствол,
И в полном молчанье убили,
Для верности, в сердце - кол.
Рядом совсем, в овражке,
Облили бензином меня,
Хлебнули по кругу из фляжки,
Погрелись слегка у огня.
Когда от горелого мяса
Стало дышать невмочь,
Их старший скомандовал басом
И все они канули в ночь.
Горел я не очень споро,
К весне не успел зажиреть.
Горел я и думал, что в сорок
Совсем не хотел помереть...
...К лету скелет обнажился,
Травой молодой порос.
В черепе жук поселился –
Как в двери, ходил сквозь нос.
А я всё смотрел глазами,
Которых давно уж нет,
Как будто был мыслями занят
Вперёд на мильоны лет.
Баллада о друге С
© Copyright: Григорьев Фёдор, 2022
Свидетельство о публикации №122110507266
Свидетельство о публикации №122110507266
Рецензии