Дым

Рваные газеты.
Перепрыгивала костры из подожженных классных журналов и обожгла пятки совершенно призрачно: фантомная боль никогда не уйдет, наверное, без остатка.
И уже затянулись швы, и ожоги ныне бездействуют, и бинты давно чистые с перевязок.
Но потом дым клубится в твоей голове ребристой, и ощущения снова каленым железом травят.
И, дымя первыми полосами и стопками пропаганды, неприглядно, осматриваясь, перевариваю прохожих взгляды, комкаюсь.
Размокаю от натиска влаги и слов разрядов.
Каждодневно, бездействуя, кашляя, я читаю новостные колонки, глашатаем срываю связки.
Давно не дышала паром, но вот засада: опять тот запах.
Падаю, разбиваясь всмятку, и отказываюсь отныне дышать воздухом голо-вылизанно-прозрачным, чистым до беспорядка.
Жизнь перешагивает в одиннадцацатую в году тридцатку, дни наматываются на пальцы, которые пахнут сыростью, глупостью, бренностью, гарью и типографией.
Пропагандой да слухами, веет статейной хитростью.
Все газеты в пепел, шрамы совсем уж гладки.
Вновь вдыхаю твой дым, и себя не вынести, потому что в секунду вокруг все ничтожно становится жалким.
Потому что во всем мире меньше, чем в дыме, живости.