Станция Сумеричи

Кто помнит бабушкины руки,
И чай, и печь, и самовар?
И чтение книжки на досуге,
И летний, северный загар.

И обострённое желание
Прильнуть к вагонному окну,
Чтоб в бесконечном ожидании
Увидеть станцию свою.

... На голове платок, как прежде,
Глаза и смотрят, и горят,
И ты встречаешься, с надеждой,
Что будет все, как год назад.

Но видишь - новые морщинки,
И в узловатости своей
На пальцах словно зреют льдинки,
Не тая в хороводе дней.

Кто помнит бабушкины руки?
Гардин, задёрнутых, тряпьё,
И летние, лесные звуки,
Летящие через окно.

И отогнув край материала,
Ты видишь ёлок ровный строй.
И вдруг на сердце жутко стало
Вечерней, тёмною порой.

И словно в сказочном пространстве,
Упав на мягкую кровать,
Ковра, настенного, убранство
Позволит лечь и долго спать.

На том ковре - и смелый всадник,
Царевна на лихом коне,
И смысл диковинный и тайный
Вновь возвращается во сне.

Наутро - тонкая тропинка
Уводит в самый дальний край,
Чтобы грибов набрать в корзинку,
Лесной снимая урожай.

... Такое маленькое счастье -
Забыть бесстрастный шум машин,
Часы откинуть от запястья,
Протопать в сельский магазин.

Забыть уроки и задания,
Давно наскучивший портфель,
И своё школьное старание
Так запросто сменить на лень.   

Кто помнит слёзы на прощание,
И ягод северных ведро,
И бабушкины наказания
Не лезть в вагонное окно?

И прилетевший птицей поезд,
Гудка протяжный, громкий звук,
И станции ползущий пояс,
И теплоту все тех же рук.   

... Давно утрачена возможность
Руки коснуться и лица,
Но то не занятость и сложность,
Гораздо проще - без конца

Не может жизнь тянуться вечно,
И в тот же край, но на поклон,
Я возвращаюсь бесконечно,
Опять садясь к окну, в вагон.

А память - сложное создание,
Она отыскивает в нас -
И тёплых рук напоминание,
И взгляд простых, и добрых глаз.