И простила мама...

То, что было ушло в одночасье.
Криком плачет дитя в колыбели.
Из иных жизнь восстала ненастий.
По холстам растеклись акварели.
Лебединая песня упрямо
выражала желанья округи.
И простила меня моя мама,
но любви не простили подруги.

Почему не пойму, почему
голоса столь знакомые снятся.
Одного не пойму, одному
мне приходится, жизни стеснятся.

Был несчастлив я, к счастью пытаясь
молчаливой душой прикоснуться.
Счастлив был, но в несчастье шатаясь
просто тихо несмел оглянуться.
Журавли, пролетая над ямой,
открывали дворцы и лачуги.
И простила меня моя мама,
но любви не простили подруги.

Почему, не пойму, почему
голоса столь знакомые снятся.
Одного не пойму, одному
мне приходится жизни стесняться.


Вот и кончилось лето хмельное.
Пароходы в затонах вздыхают.
Вроде рядом родное-родное,
лясы точат старухи и бают.
Вечер сорит под окнами мрамор.
У ветлы на цепи лодки, струги.
И простила меня моя мама,
но любви не простили подруги.

Почему, не пойму, почему
голоса столь знакомые снятся.
Одного не пойму, одному
мне приходится жизни стесняться…