Аннигиляция запасов

Никак не могу себе представить, куда делись все эти несметные стратегические запасы всего, о которых каждый житель России имел твёрдое представление, что оно точно имеется.
Наверное, воображалось всем это надёжное изобилие, совершенно по–разному. Кому-то представлялись таинственные бесконечные холмы пакгаузов, наполовину скрытых под землёй, три раза по периметру обёрнутые колючей проволокой. Прекрасно оборудованных и тщательно охраняемых невероятно дисциплинированными и неподкупными ребятишками, почему-то обязательно одетых в белые монгольские овчинные полушубки. Видимо навеяло образом Сибирских Дивизий, спасших Москву в сорок первом.

Лично мне в первую голову представляются миллиарды банок советской сгущёнки, перемежающиеся банками советской тушёнки, в том же количестве. А ещё возникает неизбывный образ Романа Андреевича Карцева, случайным образом заполучившего спецпропуск на один из таких складов, где кладовщиком оказался Виктор Леонидович Ильченко.
А теперь оказалось, что ничего подобного и нет в помине? Ну, просто невозможно даже подумать, что всё это имеется, а тем временем российскую «святую рать» не во что одеть, обуть и нечем накормить.

На ум приходит только один удобоваримый термин - аннигиляция. Явление, описывающее дружескую встречу антивещества с веществом.

Очень мне было бы интересно пронаблюдать сам процесс. Поверьте, это крайне любопытно. Предположим, что всё это когда-то всё же имелось в наличии. Тогда, если, исходя из здравомыслия, отринуть предположение о существовании анти-сгущёнки и анти-тушёнки, то напрашивается очевидный вывод о вульгарном воровстве.

Но, позвольте, что делать с миллиардом банок сгущёнки? Да и тушёнки тоже. Сожрать? Боюсь, после такого действа, сам выгодоприобретатель будет очень даже заметен. И не просто на улице, а прям из космоса, без всяких увеличительных приборов и программ.
Продать? Как человек, получивший немалый капиталистический опыт на заре девяностых, на самых различных рынках города Москва, в качестве реализатора товаров, могу сказать. Что такое количество консервов, сбыть за обозримый временной промежуток, да ещё и незаметно для мировой консервной индустрии, это нонсенс.

Стало быть, знаменитая формула Карла Маркса, деньги-товар-деньги, просто не вступала в силу. Деньги были аннигилированы задолго до производства товара. Их и хранить, и прятать, и реализовывать куда, как проще и легче. Это, я вам скажу по секрету, совсем не капитализм. Это каннибализм.

Мне кажется, что мы даже имели счастье частично видеть те деньги. В квартирах полковника Захарченко. В документах Панамского досье. В списках арестованных активов нынешних под-санкционных «страдальцев».

Меня терзают, как говорил Иван Васильевич Бунша, смутные сомнения. Хоть сами пакгаузы, сохранились? И стоят ли там ребята в белых овчинных тулупчиках?