Митохондриальная Ева

                Митохондриальная Ева – имя, данное в популярной культуре женщине, от которой всё современное человечество унаследовало митохондриальную ДНК <...> Жила в Африке около 200 000 лет назад <...> Таким образом, митохондриальная Ева – это ближайший общий предок современных людей по женской линии...
                Из открытых источников


Митохондриальная Ева,
Потаскушка ты? – или Дева!
 
Случай! – Лекторы льются клиросом:
Популяция? Чушь! – К метафоре!
Обнаруженный мозгом кафедры
Праобъект для поэтской лирности.
 
Кто сказал, что была – и нет её?
В нас остатки звучат, как рупор,
Архиматери; 
нега – руки:
Руки двеститысячелетние!
 
...Homo Sapiens на заре его.
Лишь сейчас могут жить назореи,
 
А тогда – может, быт по Гоббсу:
Против всех – и самой Вселенной!
И звучало над тьмой селений,
Что мерило мерил –
потомство,
 
Целей цель – чтобы жил сквозь годы
Твой геном, твой кусок в грядущем.
Кровь-кровинушка!.. Ввеки
в моде,
У кого инвестиция – в душах.
 
И твердыня твердынь – 
прорваться,
Сквозь нехватку воды ручья,
Напрочь, настежь, сквозь сеть пространства,
Гудом 
после себя звучать.
 
Ну, великая профурсетка!
Вид пронзила струной, патлатая.
Распинать ли, тиснить в оклад тебя?
Но мерилам мерило –
семя,
 
Рой в нас, в клеточно-генной фабрике,
Митохондрий твоих – визжат!
Архиродины возглас – Африки,
Дикий, знойный первичный сад.
 
Приспособленность – слаще яблока,
Как и в той, позабытой Африке,
Где сад божий в палящем выгорел,
Где Адама нашла ты в играх
И его хромосомный игрек.
 
Сколько солнца в объятьях милой!
Вены – вены ль? Разливы Нила.
О, пустынная грусть, уйди –
Генофонд мне не береди!
 
Нас по жизни метёт и вертит,
Ветер будто – и генов дрейф.
Но – что дивнее есть на свете? –
Мы – такие далёкие ветви
Филогенетических древ!
 
Мой знакомый – сплошные баки –
Что-то гнёт, я ж гляжу анфас:
В нём, как в полной сверчками банке,
Тьма бесед, что велись до нас.
 
И когда человеку нервы
Сжало, в пЕтлю влез с муки сыпью –
Ты ль не плачешь в аллелях, Ева,
Потерявши иного сына?
 
А порой внутри – с магнитудой
Тектонической! – бахнет уду...
Я на душу пенять не буду –
Как гнездо 
               ждущих мать галчат,
Хромосомы, должно, галдят! 

Митохондриальная Ева,
То ль горилла ты, то ли – Дева.
Песней кафедры, хора током –
Грянь потомкам!
 
Среди споров: шестые сутки
Или? – клетка и бронтозавр! –
Я ищу – самой первой сути,
Глядя в самое первое «завтра».
 
Клетка или какие сутки –
Плюнет пристав. А скажет пристав:
Тяжело посреди абсурда
В миллионе вселенских смыслов.
 
Я ж – ищу твоих отпечатков,
Митохондриальная Ева, –
Посреди лиц и стен дощатых,
От Женевы к Сент-Женевьеву,
 
В современности закулисье,
Мозг с подошвами сплошь стерев –
Знать б, какие с тобой мы листья
Филогенетических древ.
 
Живописец бульон первичный
В холст размазал. «Нутро – ожог!»
Души, полные нег и вишни,
В грань алмаза из глины вышли, –
Раньше знавшие только
Жор!
 
Гена в Катьку из параллели
Вмазан – навзничь! Себя взвинтив!
...Есть другой. Что аллелям делать?
Генов спутанность? Перспектив.
 
А родная? – Надёжна особь?
Или Голос в ней, Блажь и Стих?
Видно, я – кучка действий, способ
Популяции разрастись.
 
Многий скажет, что мы – зилоты
Механизма. Что пусто «Я».
Лишь процент из гамет – в зиготы.
Лишь процент бытия – не зря?
 
Ева, как нам жить право дали? –
Раньше – скаль! Или – со скалы.
Город, трепет мой в проводА лей,
Разум, ноты дней соскобли.
 
Раньше: сдюжил? – засунь в клоаку
Генофонд свой – и уступи.
Только знал ли гиббон с Ламарком,
Что за вихрь гремит в груди!
 
...Вечер – в лоб. Травы молкнут, сохнут.
Нерв смятенье внутри налил.
Божий перст над макушкой согнут?
Или просто? – адреналин!
 
В мире людно. Плодятся кедры.
Кто – в кровать, у кого – навзрыд.
Страсть растёт, упевая Кембрий,
Набухает и рвёт, как взрыв.
 
Видно, отзвук из жизней чрева –
Митохондриальная Ева!..


                Мне Докинз нашептал, что в информации всё так, как и с ДНК. Слово приходит, слово плодится, вытесняется, наследует черты. Идеи соперничают впритык. Мысли современников приспособленней, чем даже мысли отцов. Радость и тревога, сменяя друг друга в жадной чехарде, бьются за сознание, как виды за территорию. Ричард, какой тогда у меня в голове всамделишний биоценоз парит и струится!


Был пиита. На нём рубашка
Никогда не была цела.
Не был беден, а – нараспашку
Сердце – как с тетивы стрела!
 
Он ген страсти вложил, как в цисту,
В строки; сам же улёгся в ящик,
Обогатил собой почву чистую –
И теперь не менял рубашки.
 
Позже цисту потомки вскрыли,
И, пронзая, встряхнуло нерв
Даже у стерв, 
у любого из них –
 
Над землей на прожжённых крыльях
Взмыл – мечась! – занебесный крик!
 
Ещё очень долго звонили в полицию
Насчёт пролетающей 
инвестиции.


2016