Может быть, мы родимся опять...

А когда пригласил его на день рожденья друг,
Он дорогу свернул в рулон и сложил в сундук,
Сверху бросил степные травы и звездопад,
Алой лентой атласной украсил, и сверху бант.
Потому что, в каких бы краях он ни побывал,
Он дороги, прекраснее этой, еще не знал.
Друг, конечно, подарок принял, поправил шарф
И дорогу забросил куда-то на пыльный шкаф.

А когда его девушка хмурила бровок свод
И капризно кривила модельный салонный рот,
Он принес ей с утра поливной киноварный жбан,
А внутри колыхался и пел голубой океан.
Потому что ни наяву, ни в волшебном сне
Он не видел такого, что прячется там, в глубине.
Улыбнулась она и слила океан в унитаз,
А сосуд поместила в шкаф среди прочих ваз.

А когда на неделе к нему приходила смерть,
Он как раз паковал по коробкам земную твердь,
Все долины, холмы, серпантин своенравных рек,
Перевалов ступени, вершин ослепительный снег.
Потому что надеялся, в вечный уйдя покой,
Он хотя бы сокровища эти забрать с собой.
Смерть без стука проникла в его одинокий дом,
Подхватила багаж и кивнула: Хорош, идём.

Может быть, мы родимся опять, но уже не людьми.
Мир нас будет в ладонях качать, бесконечный мир.
Когда время уйдет, когда будет окончен бал,
Мы вернемся деревьями, звездами, твердью скал,
Станем ветер и свет, бересклет и в ручье вода.
Не рыдай, что нас нет, - мы с тобою везде, всегда.
Не бывает такого, чтоб светоч души погас.
Мы дождемся тебя, и ты станешь одним из нас.